Не буду спорить, Ваше Величество, но сейчас наша главная задачане пропустить начало активных действий и отсечь армию от остальных заговорщиков, а так же выявить склонных к другой точке зрения среди Вашей охраны и моих агентов. И я бы предложил все же убрать принца Лоуренса, немного помявшись, выдавил Винсент.
Нет, даже остановилась юная государыня. Нет! Я не убью ребенка! Он итак сослан в Замок Орла! Об этом никто не знает. Я просто ничего не сообщала о его судьбе, и пусть кто-то считает его мертвым, но он жив! Винсент, это не обсуждается. Я не пролью его кровь.
Простите, Ваше Величество, но пока он и в самом деле жив, он будет служить вечным поводом для бунта! После окончания бунта, если он закончится Вашим низложением, принцу не удастся долго прожить. Его судьба решена. А так мы уберем причину восстания, Вы останетесь единственным и несомненным правителем. Можно будет организовать несчастный случай, и хоть половина сомневающихся не поверит в него, другая половина обязательно поверит! воскликнул генерал. Это надо сделать. Надо.
Нет!!! Даже не думайте об этом! повысила голос королева.
Зря, Ваше Величество, вздохнул генерал. Я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы предотвратить восстание, но прольются реки крови.
Сделайте.
Я поклялся Вашему деду Вас защищать, и я это сделаю. Но я не согласен с Вашим решением. Его Величество был бы тоже не согласен с ним.
Мой дедушка мертв. Решаю я. Я не дам пролить кровь невинного ребенка, отчеканила Талинда. Вы этого не сделаете, не так ли?
Я подчиняюсь Вашим приказам, склонил голову генерал. Я помню свой долг.
Хорошо, кивнула королева.
Теперь прошу меня простить, но я вынужден откланяться, очень много дел, а предстоит сделать еще больше, генерал склонил голову перед королевой, прижав правую руку к сердцу, как требовал обычай.
Идите, Винсент. Спасибо. Я полагаюсь на Вас, она кивнула, попытавшись выжать измученную улыбку, но получилось довольно плохо.
Генерал ушел, а королева осталась в одиночестве у озера. Она долго смотрела на прозрачную гладь воды, на плавающих в озере белых и черных лебедей, на отражавшиеся в воде облака. Легко принять роль королевы, но стать еюочень трудно, особенно если тебе всего лишь восемнадцать лет, и ты еще недавно шила платья куклам.
Интересно, что же имел в виду генерал, говоря о том, что он помнит свой долг? Вдруг существует посмертный приказ деда? Такое вполне могло быть. Дедушка сумел бы найти способ править из могилы. Если же он отдал последний приказ, убить Лоуренса, то кто иной, как не генерал Бодлер-Тюрри попытается его выполнить?
Генерал всецело предан ей, но истинным хозяином Винсента был ее дед. Неужели же генерал упорствует в своих разговорах о казни кузена, памятуя приказ мертвого сюзерена? Тогда, если она будет продолжать сопротивляться казни мальчика, может ли Винсент начать действовать в одиночку? И как же в итоге погибла ее семья?
Талинда взрослела очень быстро, понимала, что выбора у нее нет, его ей не оставили заговорщики и дедушка. Она поняла, что удел многих правителейодиночество. От этого становилось еще грустнее и страшнее.
Недавно она открыла для себя, что ненадолго легче может стать, если хорошо и много выпить, лучше шампанского, вино не доставляло столько легкости и не производило нужного эффекта. В связи с молодостью, юная королева еще не познакомилась с последствиями злоупотребления алкоголяорганизм довольно успешно справлялся, да и пила девушка пока не так часто. Поэтому временами Талинде казалось, что алкогольуниверсальное средство от ее бед. Особенно после второй бутылки шампанского.
3
Прошло два месяца с тех пор, как Миранде отказали в эвакуации, по сути, подписав тем самым ей смертный приговор. Мэр Мелланью выступил тогда по местному радио с сообщением о всеобщей мобилизации, следующим утром его призыв напечатали в местной газете, на первой полосе.
К облегчению мэра и полковника Лэндхоупа, горожане без особой паники восприняли новости о том, что положение Миранды серьезней не придумаешь, эвакуации не будет, прислать помощь в необходимом объеме никто не имеет возможности, и спасение утопающих, в общем-то, дело рук самих утопающих. Посему, дорогие жители Миранды, коли жить хотите, то вставайте на защиту собственных жизней, да жизней своих близкихармия на этот раз не может самостоятельно защитить обреченный город, маловато солдат нынче будет А вот тварей что-то многовато на сей раз собралось и жрать им явно очень хочется
Некоторые из горожан в отчаянии предприняли попытки уехать на поезде из Миранды, или же, совсем потеряв разум от страха, не иначе, пытались выбраться из города на машинах, но их задерживали на кордоне на привокзальной площади и не пускали на городских воротах. К поездам никого не пускали без медицинского освидетельствования и соответствующей справки от Мэйфлауэра, а из города на машине, конечно же, никто бы не выпустил и с десятью справками, даже если бы их выдал сам Мальтор.
Горожане посмотрели на этот цирк, махнули рукой на происходящее, да и смирились. В большинстве своем жители города и не настаивали на эвакуации, полагая все происходящее карой богов. Получив знатного пинка от жрецов Крома и мэра, остальные служители богов Света принялись поддерживать горожан, вспомнив о своем призвании. Они уверяли, что в следующей жизни всем воздастся за муки жизни нынешней, надо не просто смириться, надо все ж помочь армиинедаром же боги говорят, что люди должны сражаться и не опускать руки. Странно было слышать такие речи от жрецов, которые и сами долгие годы признавали свое нахождение в Миранде карой богов Еще большей неожиданностью стало решение жрецов помочь солдатам, стоящим в карантинном кордонеслужители богов старались разворачивать отчаявшихся людей.
Несмотря на все усилия жрецов, произошло несколько стычек между желающими уехать горожанами и карантинными командами на привокзальной площади. Дримс даже боялся себе представить, во что эти стычки могли бы вылиться, если бы в оцеплении стояли старослужащие, успевшие обзавестись в Миранде друзьями и приятелями, а кое-кто и семьями. В те разы карантинные кордоны выстояли, все закончилось стрельбой в воздух и обещанием стрелять в толпу, если уважаемые граждане не разойдутся.
Потом все как-то успокоилось
Иногда Дримсу казалось, что для жителей Миранды, привыкших к соседству с монстрами, к смертям, к Желтым Туманам, происходящее не кажется столь ужасным. Если не считать нескольких инцидентов на привокзальной площади и случаев сокрытия заразившихся, что вполне можно было понять по-человечески, то жители города совершенно спокойно воспринимали все происходящее. Горожане настолько привыкли жить в постоянном страхе за свою жизнь, что уже и не могли адекватно оценивать весь ужас нынешнего нашествия.
Что местным не очень понравилось, так это ввод военного положения и комендантского часа. Но тоже поворчали, да смирились в большинстве своем. Лэндхоуп же на законных основаниях, благодаря объявлению о военном положении, запретил сборища и митинги на улицах, и наделил Сивира, как военного коменданта, правом арестовывать проповедников за подрывную деятельность. Это горожанам не понравилось еще больше, но они лишь пороптали на кухнях, акции протеста устраивать не стали. Сивир же кинул всех свободных людей из числа полиции и бывших сыщиков, что отыскались в Миранде, на поиски проповедников, способных уничтожить город изнутри. Однако вскоре майор Сивир был вынужден признать: идея того, что болезнькара богов, которую следует воспринимать как избавление, дала крепкие корни. Одними запретами и арестами ее не удастся вырвать из людских голов. Горожанам нужна новая идея, только вот какая?
Недовольных в Миранде хватало! Особенно из числа горожан, потерявших своих близких от болезни. А еще жители города отличались особенно крепкой верой, набожностью и искренним желанием искупить свои грехи и получить за это награду в следующей жизни, награду за свои страдания в жизни этой. Вот именно они и внушали особенно серьезные опасения Лэндхоупу и Сивиру.
Команды медиков постоянно обходили дома и квартиры жителей города. Они периодически находили спрятанных больных, которых силой приходилось забирать у родственников. Несколько раз дело доходило до стрельбы. Погибли три горожанина. Ситуация накалялась, но карантинные меры еще действовали, Мэйфлауэру пока удавалось сдерживать распространение болезни. Пока.