Второй болт я выпускал в набегающих врагов уже с дистанции десятка метров, пробив грудь какого-то плечистого детины с топором, а после аккуратно отбросил оружие в сторону, чтобы оно не мешало колдовать и схватился за щит и меч. Выглядывать в щель между повозками без окованной металлом толстой и прочной деревяшки являлось непозволительным риском, но с нею это было достаточно безопасно. Требовался действительно серьезный уровень, дабы прошить эту преграду и прибить меня с одного удара, а для обзора обстановки хватало относительно небольшого зазора, куда ударить сумел бы далеко не каждый снайпер. А их у врага вроде не было. Да и в случае рукопашной щитштука полезная. Конечно, до фехтования лучше было не доводить, чтобы от профессиональных бойцов не огрести и не позориться лишний раз размахивая мечом будто палкой, но имелось у меня смутное такое подозрение, что на сей раз отвертеться не получится.
Выплюнутый снаряд из магии и крови на сей раз принял форму не иглы или какого-нибудь клинка, а плотной круглой сферы, со свистом прорезавшей воздух и врезавшийся в ряды решительно настроенных грабителей на уровне коленей. Как известно, наиболее идеальной фигурой является шар, и подобный тип снаряда давал надежду придать чарам дополнительную стабильность, требующуюся для того, чтобы пережить как можно более крупное количество столкновений со своими целями. Он не пробивал людей навылет, подобно маленькому ядру, а просто в соответствии с моей волей метался меж ног разбойников туда-сюда, ломая конечности и роняя людей на землю. Мне было совсем не сложно целиться куда нужно, пока я вижу цель, а человеческий ресурс в будущем может пригодиться, даже если это будут не более чем пленники которых заставляют работать из-под палки, да и не требовалась сейчас против них максимальная огневая мощь. Доходяги в лохмотьях просто не могли сравниться в способности держать удар хотя бы с зомби, не говоря уж о юных антах. Полтора или даже два десятка разбойников полегли, словно орущие и матерящиеся колосья, и я собирался уже приступить к уничтожению одоспешеных бойцов, чуть отставших от своих живых щитов, но тут противник выложил свой козырь, которым видимо и предполагал противодействовать защищающим караван волшебникам.
Во имя Владыки Риама! Провыл беловолосый и красноглазый тип, которого от других разбойников отличал чуть иной фасон брони, чего я сразу не заметил. Только тогдка, когда с небольшого жезла, вообще-то больше похожего на дубинку, в сторону телег ударил широкий поток алого света, сначала накрывший значительную часть лагеря, но потом ужавшийся до луча, четко сфокусировавшегося на мне. И против этой угрозы щит был бесполезен. Напои своей кровью Вечных, грязный варвар!
В мое тело и ауру вонзились то ли невидимые глазу пустотелые когти, то ли клыки, которые начали тянуть на себя и магию, и саму жизнь, что было дьявольски болезненно и наверняка очень опасноИ принадлежали они явно не риамцу. Ощущения сложно было передать словами, однако атакующая энергия была слишком голодной, слишком мертвой, слишкомПустой? Но все-таки это была энергия. И мои способности к абсорбации её Системой этого мира совсем не даром были названы легендарными. Мощность всасывания у заклятия то ли чернокнижника, то ли коллеги-жреца, натравившего на скромного защитника каравана какую-то постороннюю бяку, видимо находящуюся большей частью не то в другом месте, не то вообще не в данном измерении, была так себе. Ну, сильно так себеКогда я играл в перетягивание энергетического каната с автоответчиком Сии, то этот гибрид духа с компьютерной программой выдавал усилие раз в десять большее!
Твоя сила будет принадлежать мне! Во все горло рявкнул я, одним волевым рывком возвращая и то, что пытались у меня забрать, и много-много больше сверх того! Враг фактически сам облегчил мне работу, дав доступ к своим запасам энергии, куда должно было идти уворованное. Мы пользовались примерно одинаковыми навыками и талантами, но мои были сильнее. И закономерный результат напоминал таранный удар головой по идущему встречным курсом паровозу. Когти, вцепившиеся в меня, рассеялись без следа. Аура затрещала от напора чужой силы, буквально распиравшей своего владельца изнутри и грозившей порвать его как воздушный шарик, куда пытаются закачать содержимое баллона с пропаном. А риамца, явно поддерживающего контакт с позванным на подмогу потусторонним существом, даже не скокужило, а словно всосало внутрь в себя, и брызнувшая из его деформировавшегося тела кровь накрыла собою даже тех разбойников, кто от погибшего в десятке метров бежал.
Время умирать! Я чувствовал в себе мощь, достаточную для того, чтобы стирать в прах горы и обращать моряИли, по крайней мере, расшатать как следует мою и без того малость съехавшую крышу. Выпущенное из рук оружие бесполезно шлепнулось на землю, и точно также шлепнулись на землю те враги в поле зрения, которые пока еще стояли. Никаких молний или полуматериальных снарядов не потребовалось. Просто моя воля дотянулась до каждого дееспособного разбойника, и их шеи резко повернулись на сто восемьдесят градусов. Остатков здравомыслия еще хватило, чтобы понятьсилы еще пригодятся на уничтожение противников, прущих еще с трех сторон, а подобное воздействие куда менее энергозатратны, чем разрывание на части или там вбивание в землю по маковку. Ох, черт, да что ж оно так плющит
Откуда-то справа донеслось множество человеческих криков, складывающихся в единый вой, видимо Шана пустила в ход свое самое мощное боевое заклинание, которое заодно же было единственным в её арсенале приемом площадного действия. Повторить свой номер на «Бис» у новоиспеченной жрицы Сии к сожалению в ближайшие несколько часов не выйдетНо ей и не надо, ведь есть же я! Прыжком, больше похожим на полет, взлетаю на вершину холма из тюков в ближайшей повозке и атакую следующую группу целей, между прочим уже пытающихся прорваться внутрь лагеря где карабкаясь поверх телег, где стараясь растолкать те ящики и бочонкими, которыми караванщики в целях безопасности забили пространство под телегами. Один за другим разбойники начали умиратьНо вдруг какой-то из них словно выскользнул из хватки моей воли. Я буквально мимоходом разделался с его соседямидвумя доходягами в лохмотьях и одним обладателем вполне себе сносной кожаной брони с большим двуручником. Однако этого противника зацепить почему-то не мог, мою волю словно что-тоОтталкивало? Преграда потихоньку поддавалась, она имела конечный запас прочности и ограниченную мощь, но времени, чтобы продавить её, никто, к сожалению так и не дал.
Пылающая изнутри алым светом арбалетная стрела ударила откуда-то с боку, и тоже подобно странному противнику отказалась покорно ломаться под ударом моей и магии. То ли оружие было артефактным, то ли противник использовал не самый слабый навык, но вонзившаяся в мою грудь заостренная штуковина едва не прошла через тело навылет, углубившись по самый хвостик! Боль была адская, стало трудно дышать, а по телу разошлась волна энергии, кажется обязанной иссушить ткани тела и даже сумевшей мумифицировать грамм эдак двадцать-тридцать живой плоти, вызывая желание сорвать горло в крике чистой агонииНо все это заботило меня куда меньше облаченной в черные тряпки фигуры, вдруг возникшей прямо из воздуха, и попытавшейся смахнуть голову боевым серпом или сильно выгнутой ну совсем не в ту сторону саблей. С обычным боевым магом, да еще и тяжелораненым, у этого телепортирующегося ниндзи никаких проблем бы не возникло, однако легендарная стойкость разума позволяла игнорировать еще и не такие помехи нормальному мышлению как очень большая заноза, частичная мумификация и потихоньку наполняющиеся кровью легкие. Пожалуй, я бы мог в определенном смысле оставаться адекватным, даже если там горю на костре или погрузился в лаву.
Десяток тюков и мешков, лежавших у нас под ногами, пулями метнулись с разных сторон к одной единственной цели, со всех сторон ударив мечника, словно удары молотов. Я не мог взаимодействовать с целью и, кажется, каким-то объемом окружающего её пространстваНо перемещать магией самые обычные предметы мне никто не запрещал. Практически бесполезная попытка врага отмахнуться загнутым клинком пропорола ткань одного из снарядов, и на землю посыпались какие-то металлические шестеренки, но значения это уже не имело. Совокупного импульса остальных тяжелых и быстролетящих предметов хватило, дабы облаченную в темные тряпки фигуру смяло в нескольких местах, причем так, как человеческая анатомия вообще-то не позволяет. А потом я еще и не дал упасть тюкам и мешкам обратно вниз, а сжал их как можно плотнее, буквально выдавливая хрипло закричавшего разбойника через многочисленные щели, словно чеснок через чеснокодавку. Одновременно с ним заорали и остальные нападавшие, кто еще имел достаточно сил, чтобы орать. Причем чей-то вопль раздался буквально за спинойеще бы секунда, и мне бы проделали в теле еще одно незапланированное природой отверстие. Ноне срослось. Беловолосый громила в полном латном доспехе с окровавленным топором, почти сумевший до меня добраться, умер на месте. Как и все прочие нападающие.