Снаружи раздалось характерное шипение скулящих и предупреждающих о том, что они уже рядом, бледных упырей. А потом все четверо ощутили скрежет, с которым эти создания, окружившие избу, карабкаются по бревенчатым стенам и даже залезают на крышу, постукивая длиннющими когтями мощных лап, как бы перекрывая все пути обхода и даже попытку влезть на чердак.
Только ищейки или «они» тоже? приняла дочь из рук супруга Дани, прижав Мирру к груди, а потом поставив ножками на пол.
Не знаю, ты видела? присел отец возле дочери, посмотрев той в перепуганные глаза.
Только этих, всё ещё не отдышавшись, отвечала напуганная девочка, кивнув в сторону окна.
Так или иначе, себя ждать не заставят, придётся сражаться, раз снова выследили, показывала свой серьёзный настрой женщина в голубом платье.
Я отважу любую дрянь с порога моего дома, спокойно отпила чашку чая Клотильда, Они ещё не знают, на чью избу позарились.
Дело не в них, дело взабормотала мать девочки, но её оборвал стук во входную дверь.
Здесь не рады гостям, громко старческим скрипучим голосом воскликнула Клотильда тем, кто стучался снаружи, опираясь на стол и поднимаясь медленно на ноги подрагивавшим совсем не от страха, а исключительно из-за старости телом, хватаясь за изогнутую деревянную клюку, без которой уже не могла передвигаться.
Стук повторился, что, несомненно, злило хозяйку дома. Она неспешно, прихрамывая левой ногой, вышла из-за стола, но встречать незваных гостей не намеривалась, а просто встала по центру этой трапезной комнаты, откуда одна дверь, что была напротив, вела в сени, а три вдоль стены по левую рукув спальни, принадлежавшие ей, Мирре и родителям девочки.
Я сказала, вам здесь не рады! приподняла клюку старуха, ударив той по полу и издав невидимую, но ощутимую энергетическую волну, сбросившую со стен, всех, цепко рассевшихся там, как пауки, упырей, попадавших на землю и заскрежетавших зубами от такой дерзости в их адрес.
Мирра жалась к матери, хватая ту за талию и прижимаясь к бедру. Нежная заботливая ладошка поглаживала по всем заплетённым косичкам в тщетных попытках как-то успокоить и сбить нарастающее изнутри напряжение. Отец стоял у двери, чуть согнув колени и сжав руки в кулаки, будто готовился к драке и намеривался врезать первому встречному, кто заявится к ним в дом.
Снова раздался всё тот же стук, с чуть большими промежутками между ударами, ставшими более сильными и оттого более громкими. Клотильда попросила Дани помочь ей и сдвинуть стол к центру комнаты. Убрав небольшой ковёр, на котором тот стоял, открылась дверца в подземный лаз, куда тут же велели направиться девочке. Маленькие каменные ступеньки вели неглубоко, сверху свет проникал в щели между половыми досками, а внутри была лишь кладка из серых камней и ничего кромени припасов, ни мебели, ни мешков, просто небольшая узкая комнатушка, где девочке пришлось затаиться в углу, поджав колени.
Все эти попытки постучать снаружи были не более, чем проявлением любезности или даже игрой в кошки-мышки. Одним рывком под треск всех засовов, срывая дверь с петель, её вырвали направленным магическим действом. В сенях раздалось постукивание чьей-то обуви под элегантные неспешные шаги, и вскоре в дверном проёме показалась женщина в широкой тёмной шляпе с приподнятыми полями.
Брошь с эмблемой орласимволом ордена, украшала тонкие чёрные ленты завязок на вороте её белой атласной блузки с красивыми кружевными манжетами. Поверх той был надет блестящий чёрно-синий жилет с тесьмой вдоль застёжек и помпезными эполетами с серебристой бахромой и фигурами смотрящих в разные стороны металлических черепов без нижней челюсти.
Снизу же было ощущение, что на даме одновременно и брюки, да ещё и декоративная юбка поверх них, а чёрные блестящие туфли с небольшими цокающими каблучками венчались в носке украшением в виде серебристой розы с жемчужиной в центре цветка.
Лицо, да и вся кожа, казались бледноватыми на фоне находящихся в доме людей, губы напомажены вороным тоном, ресницы столь густые и большие, что даже представить подобное было тяжко. Женщина смотрелась статно, выглядела молодо, но едва ли была младше Дани, а недобрый и даже презрительный прищур её нежно-фиалковых глаз, с которым она разглядывала троицу взрослых, казалось, изучал их и следил за каждым движением.
Данея, Клотильда ивзглянула она с усмешкой на мужчину.
Фрис, уверенно представился тот.
Так ты теперь себя называешь? Снова свиделись, вскинула гостья пальцами, блестящими от тёмно-синего лака, усмехнувшись на это, Впрочем, не важно. На этот раз вам некуда бежать. Величественный Стонбридж, оборонительный форт Хорзенкорн, туманная Арьелла Так и будете переселяться с места на место? Жизнь в бегах, она того стоит? Вы молоды, могли бы завести ещё десятерых! Слышала, для этой деревни это даже не редкость. Найти вас с Страгенхолме было удивительным открытием, но в глубине души я знала, что вы завяжите с крупными городами.
То, что было на мосту Стонбриджа, можем повторить, если хочешь, угрожающе глядел на неё мужчина.
Я бы повторила бойню в Арьелле, но там у вас было много друзей, а тут всего лишь одна ведунья, хмыкнула та, оценивающе взглянув сверху вниз на Клотильду.
Ты не знаешь, девчонка, в чей дом зашла, морщилась та, сверкая кошачьими зелёными глазами и крепко сжимая морщинистой с обилием выступавших вен кистью руки изогнутое навершие деревянной клюки.
А ты не знаешь, кого приютила, мило улыбалась незваная гостья, оглядев родителей спрятавшейся и затаившейся девочки, закрывшей ладошкой рот, чтобы шумно не дышать и не кричать в случае чего.
Где Мирра? сделал шаг вперёд Фрис, чуть дрогнув лицом, но стараясь выглядеть уверенным.
Это вы мне скажите, стали бы вы здесь держать оборону, если бы она всё ещё была на улице, рассмеялась статная дама.
Она приходит после полуночи, ей нравится гулять одной, когда видно звёзды, заявлял тот, как бы утверждая, что девочки среди них нет.
Вот так, кивнула Дани, Провели мы вас на этот раз. Пока ваши «ищейки» окружили избу, Мирра их давно заметила и уже на полпути в Целесберг или вообще в направлении леса.
Нет-нет, Данея, она ещё не такая взрослая для самостоятельных путешествий, не верила та, Ищейки привели сюда, иначе бы уже гнались за ней хоть к реке, хоть к лесу, хоть к другому дому. А они здесь, дорогуша. К тому же я прибыла не одна, со мной снаружи компания. Вы же знаете, мне всё равно, я просто выполняю свою работу.
Как ты можешь служить такому человеку? Что тобой движет вообще? А? Адель? не понимал её Фрис.
То же, что движет каждым живым существом на планете, медленно отвечала она, повернув на него свою голову, Желание жить.
Ты должна была защищать её, чуть ли не со слезами упрекала гостью Данея, Оберегать! А ты Она же тебе
Молчать! выставила руку вперёд с задранным указательным пальцем гостья, прервав всё то, что собиралась сказать ей женщина, Я делаю то, что должна. А вот вы, зная всё, не решились
Служишь им, да? с прискорбием Фрис смотрел на герб с орлом, Без тебя нас бы не нашли, маленькая предательница.
А ты? Что сделал ты, когда у тебя был выбор? дрогнули мышцы на её гладком и напряжённом лице, Я познала агонию обречённости, пока ты грелся в пылком огне любви. Мною пожертвовали, как пешкой, а теперь я должна помогать? Так ты себе это представляешь?
Давай, Адель! Скажи мне, что не поступила бы также, спасая Бенджамина! нахмурил свои густые брови Фрис.
А где был ты, когда моего сына казнили, а?! топнула та ногой, Ну, а ты, повернулась она вдруг к Дани, сделав шаг ближе и погладив пальцами по её изящному остроконечному подбородку, Что может знать узница, предавшая абсолютно всё! Свою веру, свою семью, своего дядю-первосвященника, все те идеалы, с которыми тебя растили! Ради чего? Ради вот этого? развела она руками в тесноватой комнатушке, изобразив усмешку на лице.
Да уж, не твой дворец в пышном Фламанше, хмыкнула та, Но это был наш дом и мы были счастливы, пока вы не явились! В который раз Тебе никогда не понять! резко убрала чужую руку от своего лица Данея.
Беглянка! Дерзкая невоспитанная и безродная дикарка! рявкнула на неё Адель, Такие, как ты, не достойны даже чистить мою обувь! И какая-то простолюдинка смеет говорить со мной на равных, утверждая, что якобы знает, что такое «счастье»?! Сама ваша связь абсурдна! Она вне логики, вне добра и зла! Ваш союз недопустим ни на земле, ни на небе. И то, что у вас родилось