Пейзаж снова сменился, и он очутился в маленьком домике у болота, обстановка казалась знакомой. Он прилёг на кровать, запахи проникали в ноздри, вызывая ощущение теплоты. Швед припоминал, что был здесь не один. В воздухе пронёсся лёгкий ветерок, пошевеливший волосы, и он услышал, как кто-то плачет. Вскочив с кровати, обследовал домик, но никого не обнаружил. Плач не прекращался. «Очнись, любовь моя. Очнись». «Какой прекрасный, нежный голос! Уверен, он знавал лучшие времена». Она плакала, и отчего-то сердце щемило. Швед поспешил покинуть жилище, по какой-то причине страдания невидимой женщины причиняли ему боль.
***
Ариша пробиралась по сырым, непроглядным туннелям, скрываясь от появлявшихся на пути «чужеземцев». Сколько времени осталось в запасе, она не знала, и старалась двигаться, как можно быстрее. «Сколько же здесь ходов?». Руки опускались, и она уже начала терять надежду. «Нет! Я не сдамся так просто! Я дочь самого Мессия Земли, черт возьми!» Она призвала силы рефлекторно, и они откликнулись, наполняя и питая. Зажмурилась, и представила выход. В тот же миг произошло нечто поразительное! Как только девушка открыла глаза, пред ними замаячило что-то вроде карты, с изображенными на ней туннелями и переходами. Теперь она знала, где именно находится, и куда двигаться дальше. Даже большеона видела, где находится враг, и как его обойти. Значительно приободрившись, Ариша побрела по туннелю, развернувшись в противоположную сторону.
***
Тем временем Нарут с войском приближались к вражескому логову. Время нещадно убегало сквозь пальцы, у Халипы его оставалось и того меньше. Единственный вход, одна попытка. Для многих закат станет последним, давая другим надежду на мирное будущее, а туннели окрасятся красным. По мере приближения у Вики сильнее тряслись руки, гнала тёмные мысли прочь. «Мы успеем. Мы спасём тебя». Она ещё ни за кого так не переживала, кроме отца. Незаметно Ариша стала ей больше, чем другомсемьёй, и она не могла её потерять. Вход в гору показался на горизонте. Вика достала один из мечей, и приготовилась к атаке, как вдруг услышала подругу: «Вик это ты? Вы идёте за мной?». «Да, скоро покромсаем всех в капусту!» Мгновение та молчала. «Нет, стойте! Слышишь? Стойте!», в голосе отразились панические нотки, Вика быстро обогнала колоннаду, и остановила. Войско гудело возмущаясь.
Что ты творишь? У нас нет времени на девчачьи сопли! Нарут был взбешён, кривя лицом.
Знаю! Ари говорила со мной! Она просит остановиться! Что-то не так! запыхалась, ведь догонять тех, кто прыгает на метр, было не просто.
Нарут расслабился и кивнул. Подруга вновь появилась в голове: «Я призвала немного силы, и теперь знаю здешние места. Есть ещё один вход с тыльной стороны горы. Вам только нужно обойти её по периметру, и откатить в сторону валун. Тогда нападение будет внезапным». Вика собралась передать слова, но Нарут их уже озвучил, и войско послушно поплелось в обход. Вика, часто моргая, не сводила с него глазсила существа ужасала и потрясала. «Я иду к этому входу, Вик. Встретимся там». Она заулыбалась во весь рот, опомнилась, и нахмурила брови. «Будь осторожней, ладно?». Внезапно девушка ощутила, будто кто-то берёт её за руку, и сильно сжимает. Она замерла на мгновение, радуясь за подругу, сила которой росла.
Обогнув гору, они пробивались сквозь заросли, и наткнулись на преграду. В этом месте обвалилась скала, и пройти было невозможно. Не успела она расстроиться, как над головой громыхнул приказ, и «старо-земляне» принялись сооружать подвесной мост. Вика металась в нетерпении. Смеркалось, начало холодать. Мысленно попыталась связаться с подругой, но та не ответила, и она разнервничалась ещё сильнее. «Старо-земляне» воздвигали палатки и разжигали костёр, меняясь поочередно с теми, кто занимался мостом. Время бежало. Погрузившись в себя, она вдруг заметила, что не однаСерый устроился рядом.
Прости, что был таким козлом, Ви, глухо произнёс он.
Ты нашёл время для исповеди? Как мило, его поведение раздражало даже больше, чем тот факт, что он выбрал другую.
Мы можем погибнуть, так что время подходящее. Они устроят ночёвку, или двинемся, как только соорудят мост?
Не знаю. Неизвестно что лучше.
Слушай, я знаю, что вёл себя, как козел! Неужели нельзя проявить хоть немного терпения?! разозлило его равнодушие, и он кричал, брызжа слюной.
Лучше отвали! Или жить надоело?! Издевался надо мной столько времени! Выбрал другую! Да, как ты смеешь?! она была вне себя от ярости, и хотела отрубить ему башку.
Того, что произошло дальше, никто не ожидал. Серый притянул её, и горячо поцеловал, заставляя замолкнуть. Поцелуй длился долго, свело скулы. Она расслабилась, и позволила заключить себя в объятия. Он жадно ласкал изящную спину, спускаясь ниже. Вика задыхалась от желания, внезапно сменившего ненависть. Он подхватил её на руки, не прекращая целовать и ласкать, и мигом отнёс в палатку, только что кем-то установленную, видимо для себя. Разум девушки помутился, теперь Серый был её реальностьювокруг, сверху, снизу, везде. Он ловко расправился с боевым костюмом, и покрывал поцелуями стройное тело, не пропуская ни сантиметра, нежно и мягко. Ласкал грудь языком, немного покусывая. Наслаждение распространялось, прогрессируя, волнуя, маня. Вика тихонько стонала, когда он входил в неё снова и снова, молила его продолжать, цеплялась ногтями. Они взорвались одновременно, опустошая и наполняя друг друга. А после уставшие и мокрые, заснули в крепких объятиях, проспав до рассвета. Перед тем, как погрузится в сон, она думала: «Если это последний раз, оно того стоило».
***
Швед тяжело переставлял ноги, блуждая по уголкам сознания, в котором находило отражение всё, что обожал. Память потихоньку возвращалась, но он упускал нечто важное, и сильно нервничал. Переходя с места на место, размышлял о том, какой прекрасной и наполненной была жизнь, но он этого не замечал, замыкаясь в себе и проблемах. Оказавшись в своей спальне, увидел человека, стоявшего к нему спиной, и устремившего взгляд в окно. Было в нём и в его осанке что-то до боли знакомое. Сдержанно и совершенно беспечно тот заговорил у него в голове. «Ты долго спал, мой друг. Даже не представляешь, что творится сейчас там, наверху». Швед не знал наверняка, но по голосу понялчеловек улыбается.
Может, всё-таки развернёшься? Или тебя не научили манерам? отозвался уверенно и громко, преодолевая страх увидеть лицо.
Человек медленно развернулся, раскрывая в объятиях руки, и улыбаясь отвратительнейшей из улыбок, обнажавшей десна. Он был похож на него, за исключением некоторых черт: имел чересчур худое лицо, длинные и спутанные волосы, а костюм выглядел так, будто нашёл на помойке.
Мы знакомы? Швед никак не мог понять, где мог видеть его раньше.
О, да. И очень давно. Мы были вместе с самого твоего рождения, мой дорогой. Забавно даже. Ты забыл не только всё, что знал, но и кто ты есть. Игры со временем и изменение реальности расплавили, и без того, скудные мозги. Как далеко ты готов был зайти?
Я не понимаю. Что ты такое? изо всех сил сдавил голову ладонями.
«Я в коме? Или стал шизофреником? Меня держат в подвале, привязанным к стулу, чтобы случайно никому не навредил?».
Я твоё высшее «Я»! Я и есть ты! Я был тобой на протяжении многих тысячелетий и миллионов земных жизней! Я направлял тебя! Я слушал твои молитвы, и приносил дары Богам от твоего имени! Я жил в двух мирах: в тебе и на ментальном уровне! На высшем уровне тебя! А ты умудрился подвергнуть нас такому! Истязал себя своими же силами! Если бы ты хоть раз прислушался! Я смог бы помочь! Упрямый себялюбец! Жертва! побагровело иссушенное лицо, руки тряслись, взгляд источал яд и ярость.
Не думал, что выгляжу так дерьмово на ментальном уровне, тихонько произнёс он, игнорируя разгневанного человека, и силясь понять: «Не шутка ли это?». Человек противно расхохотался, и вновь развёл в стороны костлявые руки.
У меня было столько обличий за нашу долгую жизнь! Но это худшее, что ты выбрал для меня! он начал меняться.
Швед видел разных людей: сильных мужчин в мехах, с перьями в длинных волосах; женщин невиданной красоты, некоторые из которых были обнажены; детей различных возрастов и цвета кожи; солдата в старой, потрёпанной униформе. И напоследок себя самогосильного и стойкого, с глубоким, серым взглядом. Лицо вдруг потускнело, и он превратился в того тощего и омерзительного человека. «Так вот, значит, как я сейчас выгляжу». Швед понял, что плачет, спазмы вырывались из горла. Внезапно он вспомнил лицопрекрасное и нежное, вьющиеся до пояса волосы, улыбку, растопившую сердце, смех, возрождающий к жизни, слёзы, за которые готов был убить. И младенца на её руках. Дитя подрастало, изменяя черты, и становилось красивой девушкой с его скулами, светлыми волосами и глубокими, серыми глазами. Быстрым шагом Швед преодолел комнату и крепко, из оставшихся сил, обнял самого себя. Он плакал словно дитя, баюкая и гладя себя по скатавшимся в колтуны волосам, сильно прижимал тощее, бледное тело и шептал: «Прости меня. За всё, что я натворил! Я бы так хотел повернуть время вспять! Прости!» Образ из настоящего погладил его по спине: «Теперь ты готов, друг мой. Теперь ты готов». Он не знал что нужно делать, но каким-то образом пришло осознание и сложилось в уме. Он светился ярче полуденного солнца, и тот светился в ответ. Они шагнули друг другу навстречу, и слились в одно целое, оставляя после себя мерцающие пылинки, наполнившие комнату, и вскоре совсем растворившиеся. Ещё никогда он не чувствовал себя таким цельным, как сейчас! Сосредоточившись, подумал о жене и дочке, об отце, о долге перед людьми, и глаза в реальности распахнулись. Тяжело дыша, и хватая ртом воздух, он вскочил на кровати. Мила, уснувшая на стуле, охнула, пробудившись, и с минуту не могла поверить глазам. Выйдя из ступора, она крепко его обняла, сотрясаясь от долгих рыданий. Отец тут же ворвался в комнату.