Один из основателей теории квантовой механики Стивен Хокинг вообще считал, что события, произошедшие в прошлом, не происходили каким-то определённым образом. Вместо этого они произошли всеми возможными способами. Это связано с вероятностным характером вещества и энергии: до тех пор, пока не найдётся сторонний наблюдатель, всё будет парить в неопределённости. Таким образом, по Хокингу, независимо от того, какие воспоминания в настоящее время вы храните о прошлом, прошлое, как и будущее, неопределённо и существует в виде спектра возможностей. Прошлоеэто вероятность.
Если бы Светлана Куликова узнала о Хокинге несколько лет назад, она вряд ли бы с ним согласилась. Но сейчас, с той или иной степенью отчетливости вспоминая что-то из своего детства, она допускала, что этого и не было вовсе. Или было как-то иначе. Что картины воспоминаний сложились не из непосредственно реальной жизни, а из косвенных сюжетоврассказов родственников, фотографий, газет, кино. Того, что она видела и узнавала гораздо позже. События хранятся в памяти, но дополняются новыми деталями или утрачивают какие-то свои крупные или совсем маленькие фрагменты.
Время от времени Светлана утешала себя тем, что любимые и важные люди, вне зависимости от всяких там теорий, все равно оставляют после себя свои образы. Прежде всего их физическое присутствие проявляется на лицах и в чертах характера потомков. Это же подумать толькомаленькая клеточка, с которой начинается человеческая жизнь, несет в себе колоссальную информацию абсолютно обо всех предках: об их талантах и дурных наклонностях, об их болезнях и тревогах, о каждой доли секунды, которую им пришлось пережить
Оставляет то оставляет, да кто же станет исследовать в себе эту огромную по объему информацию. И главное, как? Разве что врач иногда спросита из родственников кто-нибудь болел диабетом? Не каждый пациент сможет дать ответ даже на такой простой вопрос! Или влюбленный мужчина заметит у своей избранницы некую восточную раскосость глаз. Не было ли в твоем роду татар или кавказцев? Может быть, и были Возможно, были прабабушки, а дед по материнской линии, кажется, был еврей. В долгой истории рода, как правило, столько разной крови перемешано.
Фотографии в России появились в начале двадцатого века. В детстве Светиной бабушки. И это был первый и до сих пор, как ни странно, возможно, самый надежный способ сохранения образов. Можно себе представить, каким фантастически важным событием в жизни юных гимназисток был визит в фотоателье. По накалу волнения и эмоций его можно соизмерить разве что с романтическим свиданием.
Фотографии печатали в аккуратной тонкой рамочке с краями, оформленными зубчиками при помощи специального резака, и бережно наклеивали на паспарту. Света очень любила разглядывать эти серо-коричневые волшебные теплые и чуть-чуть мутные картонки. С пропечатанным на оборотной стороне экслибрисом фотографа, а на лицевой «С-Петербургъ», и «1916 г.», или «1914 г.». И даже «1904»! Подумать только, это ведь еще до Октябрьской революции!
Если карточки-портреты вывешивали на стену, долгое время была такая мода, они, конечно, выцветали. Сохранились лучше те, которые бережно вставляли в массивный альбом, где страницы перекладывались калькой.
У Потаповых было несколько старинных фотографий. После смерти отца Светлана выпросила их все и забрала себе. Её самая любимая, потому что там почти все предки по папиной линии, датирована 1916 годом. На ней Аполлинарий Потаповеё прадедушка, и трое его детей: старший Александр, погодки Мария и Николай, Светланин дедушка. А еще жена Александра и их малолетний сын. Вот такая была обычная русская семья. И одежда на них соответствующаяна мужчинах темные сюртуки и штаны. На представительницах прекрасного пола длинные с шелковым отливом темные платья с кружевными белыми воротничками. Круглолицый малыш одет в белые штанишки и рубашечку-косоворотку.
Про семью старшего дедушкиного брата Александра из родственников никто ничего не знал, они все куда-то пропали еще в революцию.
Родители Светиного отца, военные врачи, погибли при бомбежке в самом начале Великой Отечественной войны. Их сын, тоже Николай, которому в 41-году было восемь лет, в начале июня по счастливой случайности был отправлен с незамужней папиной сестрой Марией на дачу в деревню, в Псковскую область. Там они пережили и войну, и оккупацию. В Ленинград вернулись только в 1947- м. Мария замуж так и не вышла, своих детей не родила, вырастила племянника, заменив ему родителей.
Фотографии на тонком картонеэто вполне надежно! Например, на мобильный телефон можно без каких-либо усилий снять сотню сюжетов. Выложить лучшие из них в социальные сети. И забыть, где снималась, когда снималась, зачем снималась. Потом купить новый смартфон, потерять старую симку. Потом страничку в социальных сетях взломают и все самоуничтожится. Выяснится, что и на домашнем компьютере ничего больше нет, потому что его несколько раз переустанавливали.
А кино и видеофильмы? Домашние кинокамеры на заре своего появления были в дефиците и стоили очень дорого, Куликовы как-то пропустили этот этап. Зато в середине девяностых Света с Игорем купили свою первую портативную видеокамеру. Тогда их сын Андрей был совсем маленьким. Поначалу снимали много. Первые несколько недель. Но весь отснятый материал приходилось переводить с мини-кассеты в формат VHS, чтобы смотреть на «видиках» того времени. Так и валяются где-то в кладовке эти мини-кассеты и кассеты VHS. Форматы сменились, новая техника безразлична к старым домашним видеоархивам. Если уже им это не нужно, то кому из потомков и когда может понадобиться?
А еще, Светлана это не раз замечала, образы родных и близких людей в разной степени отчетливости приходят к людям во снах и воспоминаниях. Иногда и просто такбез повода. Вот ведь у каждого, наверное, так бывалоедешь в метро, и вдруг видишь, напротив тебя сидит женщина. Лет сорока-пятидесяти. И лицо такое знакомое. И очки. И шапка вязаная Как же похожа она на Светину свекровь, маму Игоря Куликова. Только немного моложе, когда та была сорокалетней, а не в последние тяжелые месяцы болезни. И взгляд такой же, и улыбка, и даже наклон головы.
Светлане редко снилась свекровь. Но всегда, встречаясь с ее образом-воспоминанием в метро, или на улице, или во сне, Светлана почему-то испытывала глубокий стыд за то, что безжалостно выбросила полуразвалившуюся мебель и почти все вещи свекрови. Зато уберегла ее лиану. И сына, разумеется.
Или вот Светина двоюродная бабушка, папина тетя. Милая дорогая Маруся, Мария Аполлинарьевна. Она в сороковые годы взвалила на себя тяжелую ношу ответственности и поставила на ноги рано оставшегося сиротой племянника. А потом еще нянчила Светукак внучку. Светлана часто вспоминала бабушку Марусюв крепдешиновом цветастом платьице и в каштановых кудряшках, безжалостно прихваченных сединой. И даже, когда после ухода Маруси прошло лет пятнадцать, Света подмечала её черты чуть ли не в любой пожилой петербурженке: в кряхтении, в оханье, в чрезмерной деликатности и построении слишком правильных и даже излишне вежливых фраз, в желании выглядеть моложе своих лет, в стремлении всем помочь, и ни при каких обстоятельствах не быть обузой.
Или зимой, проходя по какому-нибудь двору, Светлана вдруг впереди замечала мужчину в длинной темно-зеленой куртке и в меховой коричневой шапке-ушанке. Со спины вообще кажется, что это её отец. Его походка! Николай Потапов просто идет домой, где его ждет жена Алла. И не надо его обгонять, чтобы увидеть лицо и заговорить. Нет, конечно, это не он. Это всего лишь его образ, пронзительно напоминающий: он был в этой жизни, и оставил в памяти четкий отпечаток.
Говорят, что все имеют своих двойников. И не только те люди, которые ушли в иной мир. Иногда на улице можно встретить лица, мимолетно или вполне себе напоминающие ныне здравствующих знакомых: когда-то любимых мужчин, детей, родственников, подруг и друзей.
В редакцию, где трудилась Света, недавно устроился на работу молодой парнишка-журналист, чуть постарше Светиного сына. Но так на него похож! У него и пиджак был такой же в точности, как у Андрея. Сколько раз Куликова останавливалась в своем порыве, подойти к молодому журналисту, приобнять его со спины и поцеловать в теплую шею Но это же не ее Андрей!