Что? Дима подскочил к ней в два прыжка. Какое еще средство? На что у тебя аллергия?
На запах осенних листьев. Я думала, что мы тут пробудем пару часов, максимумпять. Но я не взяла в расчет человеческий фактор. Из-за него всегда все рушится!
Ира чихнула и прикрыла нос рукой.
Не смотри на меня, ее глаза слезились, я сейчас выгляжу как противная жаба!
Дима улыбнулся и, притянув ее к себе, обнял.
Ты для меня любая прекрасна. Я бы не стал петь дифирамбы кому-то вроде Наташки.
Хватит. Давай уже уйдем отсюда. Туда, где нет осенних листьев.
Дима почувствовал укол вины. Ира никогда не говорила о своих слабостях. Иногда она позволяла ему поухаживать за собой, но не говорила прямым текстом, что она устала или плохо себя чувствует. И среди всех аллергий, которые бывают у людей, ей досталась именно на осенние листья!
Дима едва не зарычал от несправедливости. Они были в лесу, близилась ночь, все друзья куда-то разошлись, а для ночлега годилась только хилая лачуга. Но выбирать не приходится, и он решил для себя, что какое-никакое здание лучше, чем сон под открытым небом.
Пойдем, Дима взял Иру за руку и повел за собой.
2
Серый волк рычит, завывает, повизгивая от боли: веревки сдавливают ему тело, от резких движений выдергивают шерсть.
Я больше не могу слушать, как он мучается! возмущается Юда. Давай пойдем и освободим этого волка.
Ты дура? Вила содрогается. Он чуть не съел меня.
Уверена, что с ним можно найти общий язык.
На нем же проклятие, Юда! Он постоянно голоден.
Мы тоже голодны. Давай скормим ему тех людей, что пришли на наши земли без спросу, Юда активнее шевелит ногой и рукой, чтобы доставить сестре неприятности. Я не могу все время лежать на одном месте.
Я знаю, что ты делаешь. Ты хочешь заболтать меня, а потом взять верх над моим разумом, как тебе всегда удавалось. Так вотне выйдет! Я тебе не позволю.
Ворчишь, прямо как мать. Такая же бессовестная.
Звук пощечины хлыстом нарушает тишины. Юда чувствует, как пульсирует ее щека, и Вила видит, как лицо сестры приобретает пунцовый оттенок.
Да как ты смеешь?! верещит она, забивая Вилу в ответ, дергая ее за волосы и хватая за нос. Я старшая! Ты должна меня слушаться!
Вила тяжело дышит. Она истекает кровью, у нее кончаются силы, но последние приходится тратить на сестру.
Я всегда любила тебя, шепчет она, поймав руку Юды, а ты считала меня букашкой. Надеюсь, после моей смерти ты начнешь ценить хоть что-то в этом мире.
Перед глазами темнеет. Боль в ноге резко усиливается, расползаясь болезненными щупальцами по всему телу.
Эй, Вила! Не смей вырубаться! Юда кусает сестру за палец, чтобы привести в чувство, но она не откликается. Вила! Вила!
3
Юда могла заглянуть туда, где был Иван-царевич. Она зажмурилась крепко-крепко, но увидела лишь тьму, ничем не отличающуюся от ее собственной. Сердце затрепетало от ужаса, прежде ей не ведомого.
Стало слишком холодно, пусто и тихо. Тишина прерывалась ее ускорившимся дыханием. Ее слух почти не различал дыхания Вилы.
Юда никому не рассказывала, как стала такой, как сейчас. Ее сестра хранила секрет, но и сама Юда носила такие тайны, что узнай они с матерью, то сразу бы поседели. Не любила она парней, да крутила ими, как хотела, вот только пришлось чем-то пожертвовать, чтобы получить желаемое.
Было ей тогда лет семь от роду. Пошла юная ведьма гулять, сбежала от матери и сестры на свободу. Прибилась к стайке сельских ребятишек и играла с ними, позабыв, что ее воспринимают иначе. Никогда не считали ее человеком люди, да своих детей науськивали ведьминых дочерей гнать от себя прочь.
Взяли дети палки и камни, погнали Юду через все поле. Прибежала она к оврагу и встала на краю. Бежать больше было некогда. И тогда один мальчик кинул в нее камнем, а другие дети вторили ему. Устала Юда терпеть побои, развернулась и спрыгнула. Кубарем укатилась в далекие кусты, да там и осталась лежать без сознания.
Бросили ее дети, а следующим утром проснулась Юда без двух пальцев на левой руке. Там и дала себе клятву, что будет все у людей забирать.
Я знаю, что ты дышишь! Просто я тебя плохо слышу, упрямо заявила она, стараясь сдвинуться с кровати.
Но в одиночку справиться с этим она не могла. До проклятия она была, свободной, как ветер, а теперь оказалась слабой и беспомощной, да еще и без глаз. Она уже почти пожалела о своем решении отдать царевичу очи, когда услышала в голове голос.
«Ты все сделала правильно, дитя, раскатистый бас заставил ее вжать голову в плечи, не нужно корить себя за решения, что принесут тебе победу в будущем».
Кто ты? спросила Юда. Ее голос звучал настороженно.
«Тот, кто так же, как и ты, заперт в клетке. И мне нужно выбраться из нее. Скажи, дитя, чего ты хочешь?»
Свободы, почти беззвучно ответила она.
«Я желаю этого так же сильно, как ты. Но то, что было мне подвластно, теперь возляжет на твои плечи».
И что я могу сделать? Ты так и не сказал, кто ты такой! Юда осмелела. Я разговариваю сама с собой в то время, как моя сестра истекает кровью! Знаешь, даже у безумия есть свои пределы!
Голос в голове рассмеялся.
«Ты не подозреваешь, насколько сильна твоя мощь, дитя. И ты сможешь помочь мне. Освободи меня, и получишь то, чего так страстно желаешь».
Кто же ты? Кто ты такой, чтобы просить ведьму о помощи? Юда фыркнула. Разве не знаешь, что с нами шутки плохи? Приготовься ответить за свои слова, если не выполнишь обещание!
«Ятот, благодаря кому существует Залесье. ЯЧернобог».
4
Дима достал из рюкзака небольшой плед и постелил его на пол избушки.
Так теплее будет.
Нет, я, конечно, не против, но тебе не стоит со мной ложиться, ответила Ира.
Это еще почему?
Ну, сопли, кашель, жар.
Это просто аллергия, а не что-то заразное, фыркнул он. Ложись и давай без глупостей. Я бы в поход не пошел, если б ты не хотела провести «денек на природе».
Так чего ж поперся? Мог бы остаться дома!
И ты бы тут одна бродила? Нет уж, лучше потеряться вместе, чем потом в новостях читать, что четверо студентов внезапно исчезли там, где вообще никто никогда не пропадал, Дима надавил ей на плечи и усадил Иру на плед, затем сам сел рядом. Проспишься, станет полегче, тогда и продолжим поиски.
Давай попробуем вызвать подмогу, попросила она. Нужно всего лишь нажать на кнопку.
Они одновременно вытащили мобильники.
Мой сдох, сказал Дима.
И мой разрядился. БлинИра грозно нахмурилась. Она подтянула к себе рюкзак и принялась рыться в нем. Дима не стал прерывать ее, и вскоре она достала дополнительную батарею. Ага! Мы не пропадем, пообещала Ира, подсоединяя блок питания к телефону вместо чехла.
Зажглись лампочки-индикаторы.
Сейчас подожду минуту и включу.
Ты была права с самого начала. Не нужно было бродить в лесу. Мы не так уж далеко ушли от тех девчонок, что пропали в джунглях и умерли из-за того, что заблудились.
Я всегда права. Отныне не спорь со мной, понятно?
Дима пожал плечами и лег на плед. Он закрыл глаза, закинув руки под голову. Провести ночь с Ирой, пусть даже в таких жутких условиях, для него было сплошным удовольствием.
Ай! вскрикнула она. Черт
Дима услышал стук и открыл глаза.
Что случилось?
Батарея слишком сильно нагрелась. Я телефон уронила
Только Ира потянулась за мобильником, как раздался взрыв. Дополнительный аккумулятор, нагревшись до предела, взорвался, подпалив пожухлое сено. За считанные секунды вспыхнул пожар.
Бежим! скомандовал Дима.
Одной рукой он сгреб в охапку все, до чего смог дотянуться, а второй схватил Иру. Они успели выбежать из избушки до того, как начали задыхаться. Огонь охватил дерево, когда они отошли на достаточное расстояние, и теперь дым черным столпом уходил в лунное небо.
11
1
И снова я бегу, спотыкаюсь, закрываюсь руками от веток. Холодный ночной ветер бьет под дых. Я уже не думаю про ритуал, про то, что со мной будет, если меня сразит проклятье. Мне важно увидеть Кощея, обнять Василису и скелетов. Эти существа слишком много для меня значат, чтобы трусливо сбежать и бросить их.