Будучи низкородной, Финэ не могла сама создавать большие потоки магии. Не без усиливающего их предварительного плетения. Но для поварского навыка этого не требовалось. Зато для него были нужны точность, концентрация и умение одновременно управлять несколькими предметами. И с этим она справлялась прекрасно. Гораздо лучше, чем, например, я, которой всегда было проще использовать сырую силу, чем делать «тонкую работу».
И вскоре мы наблюдали, как специально для нас и на наших глазах Финэ создает настоящий шедевр кулинарного искусства.
Подносы плавно опустились на стол: три небольших по краям, один огромный в центрена нем, кроме прочего, стояла пыльная бутылка вина из темного стекла, закупоренная красным сургучом. Следующим взмахом рук Финэ убрала с тарелок колпаки: те резко взлетели вверх и, мелодично звякнув друг от друга, замерли где-то над головами причудливым цветком. Еще пара резких движений ее пальцеви в воздух плавно поднялись чистые сырые овощи, цитрусы и большой кусок красного рыбного филе. Их тонкие ароматы вплелись в разлитое в воздухе благоухание шиповника и немного раздразнили аппетит.
Несколько следующих переборов магиейи вокруг рыбы затанцевали крупинки душистых молотых специй, втираясь в нежное мясо, которое, казалось, само подставляло бока. Затем пряное филе, кружа, как в вальсе, опустилось на большое белоснежное блюдо. Сверху на рыбу тут же пролился настоящий дождь из сока фруктов, от чего в воздухе резко запахло цитрусом и даже на языке слегка защипало от этой приятной кислоты. А из-за следующих движений рук Финэ стремительно взлетевшие вверх ножи нарезали, шинковали и смешивали в воздухе овощи. При этом внизу на блюде медленно и равномерно запекалась рыба, опутанная переливающимся радугой, как мыльный пузырь, коконом магии.
Она подрумянивалась и истекала шипящим соком, пыхала жаром и дразнила носы и желудки усиливающимся ароматом: с каждой секундой более густым и заманчивым. И, несмотря на нервозность, что я испытывала, я вновь вспомнила о голоде. Мужчины рядом тоже молча гипнотизировали готовящееся блюдо.
А Финэ продолжала творить волшебство, создавая из овощей на тарелках причудливые картины. Причем для каждого это было нечто уникальное: у меня что-то напоминающее горный хребет, укрытый снегами, у Атторалес и поля, а у герцогаберег реки. И только когда последняя овощная крупинка заняла свое место, а рыба покрылась хрустящей золотистой корочкой, Финэ двумя резкими взмахами убрала от наших глаз все лишнее и вернула колпаки обратно. При этом те сперва плавно протанцевали в воздухе, а затем совершенно бесшумно опустились на тарелки, спрятав угощение.
Мы разразились вежливыми дружными аплодисментами. На что домохозяйка сдержанно поблагодарила нас, пожелала приятного аппетита и быстро ушла.
На секунду на террасе повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь доносимым с сада щебетом и птиц и жужжанием насекомых.
Но Аттор быстро нарушил ее, откупорив бутылку и сняв клоши с тарелок и блюда. Еще пара его манипуляцийи в моем бокале плескалось и искрилось в хрустальных гранях изысканное белое вино, а на тарелке истекал ароматным соком кусок красной рыбы.
Еще некоторое время мужчины потратили на обслуживание себя, после чего мы все сосредоточились на обеде. Голод и здравый смысл победили бурлящее во мне желание немедленно узнать, что же еще хочет рассказать герцог, и я даже сумела насладиться чудом магической кулинарии.
Но вскоре тарелки опустели, и когда Финэ забрала их и поставила перед нами новую порцию свежих булочек и напитков, Лэ Эсти сам вернулся к прерванному разговору. В какой- то момент он откинулся на кресло и, сложив руки пикой, посмотрел на меня так, будто собирался препарировать. Я вернула взгляд, сдерживая что-то темное и склизкое, вновь заворочавшееся в груди.
Эсса, вы должны нас понять, герцог улыбнулся одними губами. Ваше появление в рядах невест вскрыло проблемы, о существовании которых мы даже не могли предполагать. И эти проблемы все еще требуют решения по причинам, которые я никак не могу вам озвучить. Но, возможно, вы и сами прекрасно их знаете.
Почему Ваша Светлость думает, что я их знаю?
О, дорогая моя эсса. К чему это кокетство? он неприятно усмехнулся уголком сморщенного рта, от чего холодные мурашки пробежали по моей спине. Слишком многое указывает на то, что у вас особое положение на Отборе.
Я все еще не понимаю Вас, лэстр.
Ну, раз вы хотите, чтобы это озвучиля озвучу, он отхлебнул чай, не сводя с меня все того же непонятного взгляда, и продолжил:Итак, цвет вашей метки. Он определенно радует Ее Величество королеву Яретту. Ведь это именно она настояла на отличительном знаке для таких девушек, как вы.
Почему-то это прозвучало не очень уважительно. Как будто все идеи королевы герцог не одобрял настолько, что даже не мог скрыть этого в разговоре с ее возможной протеже. И я невольно бросила быстрый взгляд на Атторапонять, как к такому тону относится он. Но гостеприимный хозяин, казалось, равнодушно рассматривал жужжащую у нас над головами пчелу и самим разговором не интересовался.
Это злило. Но заострять на этом внимание было некогдагерцог продолжал свой странный монолог.
Второй признак вашего особенного статуса, эссаэто личный запрет Его Милости короля Натара Пятого Лэ Виртэ, на то, чтобы никто не пытался искать ответа на вопрос «кто вы?». Конечно, под тем документом есть еще подпись лэстора Лэс Реми. Но мы-то с вами понимаем, что в отличие от короля, он на службе и делает то, что ему велят.
В этот раз я все-таки удержалась от еще одного взгляда на Аттора. Хватит. Пусть и дальше рассматривает пчел. Если ему не противно от скользящих тут и там двузначностей, его проблемы.
Ну и, конечно же, продолжил герцог, вдруг меняя тон голоса до вкрадчивого, ваша работа на разведку, опять же, заметьте, эсса, одобренная самим королем. Пусть и в рамках Отбора. Но ведь именно вы все эти дни наравне с нами решали, кто из невест должен остаться, а ктопокинуть шоу. Так что? Вы, эсса, все еще будете утверждать, что ваше положение не особенное? Так что, несомненно, вы не просто одна из самых интересных участниц Отбора. Вы та, кого я, возможно, вскоре смогу называть своей королевой.
Дышать я перестала гораздо раньше этих слов. Нет, я знала, что обо мне думают невесты и кем они меня считают. Но то, что для распорядителей все выглядит такэто стало открытием. И не самым приятным.
Однако кое-что здесь все равно никак не срасталось.
Ваша Светлость, если Вы утверждаете, что я потенциально важная фигура, почему же ни секретари Отбора, ни пресса не спешит проявить ко мне хоть каплю уважения? А от Вашего лица, извините, от лица распорядителей, мне к тому же дарят крайне двусмысленное платье.
Почему же вы сами сейчас, Ваша Светлость, так странно общаетесь со мной?
Да, я понимаю, эсса, он как-то снисходительно кивнул. Со стороны это выглядит немного неправильно. Но, поймите, по тем же самым причинам, которые я никак не могу озвучить, мы все еще не можем объявить на весь мир истинное значение цвета меток. И все девушки с красными знаками все еще считаются фаворитками. Поэтому запретить журналистам или кому бы то ни было негативно отзываться в вашу сторону пока невозможно.
И Вас это, судя по всему, совсем не огорчает
Хорошо, Ваша Светлость. Я это поняла. Но платье.
А платьеэто решение распорядителей Отбора и пиар-отдела. Мы же все знаем, что вас с Отбора никто не уберет. Вот мы и хотим подготовить будущую принцессу или королеву к любым сложным ситуациям. А пиар-отдел, к тому же, заинтересован в высоких рейтингах шоу. Поэтому вокруг вас было решено создать еще больше шума.
Я прямо посмотрела в его ехидно поблескивающие бесцветные глаза. Куда уж больше?
И поэтому такое вызывающее платье?
Именно. Но никто и представить не мог, что, во-первых, вы получите подарок от принца Эйтана, и что, во-вторых, на графа Лэ Ррэка будет наложен ментальный приказ с целью опорочить вас. Кто бы ни был вашим покровителем, на Отборе явно есть силы, которые против вас. И у этих сил, судя по ночным событиям, большие возможности.
Скажите, вы не думаете, кто бы это мог быть?
Вы?