Тем самым он покончил с верхней полкой — с бурбонами, хлебными виски, ирландскими виски и отдельными сортами ликеров. Теперь он перешел к водкам.
Тут-то я и набрался духу спросить его, чем он, собственно, занимается.
Он пустился в пространные объяснения. Звездолет «монахов» был торговым кораблем, совершающим вояж от звезды к звезде. Сам он был дегустатором-отборщиком экспедиции. Многое из того, что он попробовал у меня, пришлось ему очень по вкусу. Весьма вероятно, что он закажет большие партии напитков, которые заморозят и сконденсируют для удобства транспортировки. Потом их можно будет восстановить, добавив воду и спирт.
— Тогда вам ни к чему пробовать все сорта водок, — сказал я ему. — В водке, в общем-то, почти ничего и нет, кроме воды и спирта. — Он поблагодарил меня. — То же относится и к джину, если не считать ароматических примесей…
Я выстроил перед ним четыре бутылки джина. Один был «Танк-верей», второй — голландский джин, который надо охлаждать, как некоторые ликеры, а третий и четвертый — обычные стандартные марки. Я оставил его с ними наедине, пока сам не разделался с другими посетителями.
Честно сказать, я ожидал большего наплыва. Слухи уже должны были разойтись по всей округе. «Пейте в» Длинной ложке»— и вы увидете Пришельца!«Но бар был наполовину пуст. И Луиза прекрасно справлялась со своими обязанностями.
Я гордился Луизой. Как и в прошлый раз, она вела себя сегодня так, точно в баре не происходило ровным счетом ничего особенного. Ее настроение оказалось заразительным. Я отчетливо слышал мысли клиентов:» Мы любим пить в уединении. Пришелец из космоса имеет такие же права, как и мы «.
Однако бесстрастность бесстрастностью, а посмотрели бы вы, как она вытаращила глаза, увидев» монаха»в первый раз!..
«Монах» завершил дегустацию джинов.
— Меня беспокоят летучие фракции, — сказал он. Иные ваши напитки могут потерять вкус при конденсации.
Я согласился с ним и спросил:
— А чем вы будете расплачиваться за товар?
— Знаниями.
— Стоящее дело. А какими?
«Монах» достал из-под полы своей сутаны плоскую коробку и раскрыл ее. Коробка была полна таблеток. Там был большой стеклянный флакон, содержащий сотни две одинаковых розовых треугольных таблеток, но всю остальную площадь занимали большие круглые таблетки всевозможных расцветок, каждая в особой обертке и с особым ярлычком, надписанным неровными «монашьими» письменами. Ни один ярлык не походил на другой. И некоторые из надписей были чертовски пространными.
— Это знания, — сказал «монах».
— Мм, — ответил я, пытаясь понять, не разыгрывают ли меня. У пришельца ведь тоже может быть развито чувство юмора, почему бы и нет? А если он врет, то как прикажете разбираться в этом?
— Память во многом строится на свойствах определенных органических молекул рибонуклеиновой кислоты, — сказал «монах». — Она присутствует и действует в нервных системах большинства органических существ. Угодно ли вам изучить мой язык?
Я кивнул.
Он вынул одну из таблеток и сорвал с нее обертку, которая упала на стойку, шурша как целлофан. «Монах» вложил таблетку мне в руку и сказал:
— Глотайте сразу, пока она без обертки не испортилась на воздухе.
Таблетка была раскрашена, как мишень, красными и зелеными кругами. Она была большая и в горло прошла с трудом.
— Вы сошли с ума, — задумчиво сказал Билл Моррис.
— Сейчас мне и самому так кажется. На поставьте себя на мое место. Передо мной сидел «монах», пришелец, посол ко всему человечеству. Вряд ли он стал бы скармливать мне что-нибудь опасное, не взвесив самым тщательным образом всех возможных последствий.
— Значит, по-вашему, не стал бы?
— У меня тогда сложилось именно такое впечатление. — Тут я вспомнил о том, как влияет на «монахов» алкоголь.