Загадочно улыбаясь, всадник подошел ко мне вплотную (я затаила дыхание), деловито снял с меня рюкзак и молча прицепил его к седлу своей лошади, которая все это время спокойно стояла рядом. Это был жеребец, не знаю какой породы, но очень красивый. Я с детства обожаю лошадей, неплохо катаюсь, рисую их и, в принципе, разбираюсь в породах, но такой я еще никогда не видела. Жеребец был больше чем два метра в холке, имел очень развитую мускулатуру и длинную, почти касающуюся земли гриву. При этом он не выглядел тяжеловесно, все в нем было изящно и тонко. Черная сбруя с серебряными украшениями отражала лучи заходящего солнца, создавая совершенно невероятные блики. «Сфотографировать бы все это», подумалось мне, но попросить было как-то неудобно.
Я думаю, вам стоит поехать со мной, уверенно сказал всадник, подводя меня к лошади. Вы умеете ездить верхом? Я кивнула. Знакомьтесь, его зовут Брут.
Марк Юний? Необычное имя для лошади.
Я назвал его так, потому что мне нравится говорить ему по утрам «И ты Брут!» весело отозвался мой спаситель и, легко запрыгнув в седло, протянул руку. Вас как зовут?
Маша или Маруся, зачем-то добавила я, застыв в нерешительности.
А меня Сэд! Не бойтесь, я не маньяк, просто я не хочу оставлять вас тут, он отчего-то замялся на съедение волкам. Давайте руку!
С его помощью я на удивление красиво взобралась на лошадь (обычно, когда я хочу произвести впечатление, все происходит с точностью до наоборот, а тут все получилось), устроилась поудобнее и спросила:
А что, тут есть волки?
И не только, загадочно ответил Сэд и резко пустил коня галопом.
Мы мчались настолько быстро, что я вообще ничего не могла разобрать вокруг. Мне оставалось только сильнее сжать руки и закрыть глаза.
Самое интересное в происходящем было то, что оно меня практически не удивляло. Просто я знаю, как чувствую себя удивленной, а тут только радостно как-то и все. Будто бы нашла очень старую, давно пропавшую и очень любимую вещь.
Мы мчались довольно долго, пока я не почувствовала, как что-то изменилось. Открыв глаза, я обнаружила, что мы въехали в лес. Наступили сумерки, очень неприятное для меня время в лесу, но это уже не имело никакого значения страх отсутствовал.
Мой спаситель пустил коня шагом, и я ослабила свою хватку. Почувствовав, что я зашевелилась, он спросил:
Ну как вы там, не замерзли?
Нет, мне даже как-то жарко! ответила я и наконец удивилась тому, что еду по лесу с совершенно незнакомым человеком, ночью и ничего не боюсь, не боюсь настолько, что даже не спросила, куда мы едем.
А куда мы едем?
Ко мне.
К вам улыбнулась я, прижалась к нему крепче и вдруг радостно добавила: Хорошо!
Секунду мы молчали, я потому что мне и так было «хорошо», а он, наверное, от удивления. А может, и нет. Короче, мы молчали, а потом он сказал:
У вас нет ощущения, что мы уже где-то встречались?
Есть, я думала об этом по дороге, вдруг ни с того ни с сего разоткровенничалась я.
Судя по ощущениям, я была уже практически влюблена в Сэда и, как мне кажется, на тот момент не совсем адекватна.
Мне даже знаком ваш запах. Я как будто знаю его с детства.
Еще бы тихо и как-то обреченно сказал Сэд и обернулся. В этот момент я подумала, что за время скачки уже успела соскучиться по его лицу. Пройдемся?
Не дожидаясь ответа, он остановил коня и добавил:
Мне кажется, нам есть о чем поговорить
Сэд спрыгнул на землю, помог спуститься мне и, взяв за руку, повел в глубь леса.
Вокруг было темно и очень, очень тихо, ни единого звука, только наши шаги и дыхание большой черной лошади. И мне не было страшно, я хотела только одного чтобы Сэд никогда не отпускал моей руки.
Вскоре мы остановились около большого старого дерева. Остановились и посмотрели друг другу в глаза. Сэд молча прижал меня к себе, и я почувствовала, что мой мир изменился навсегда теперь в нем есть Сэд, а все остальное совершенно не важно. Это ощущение заставило меня потянуться к его лицу, я закрыла глаза, и мы поцеловались. Это был лучший первый поцелуй в моей жизни. Странно, но я не чувствовала ни смущения, ни удивления, ни, главное, холода. «Так должно быть», застучало у меня в голове, и наши поцелуи стали горячее.
А когда его руки уже были у меня под курткой, как назло, сработало мое чувство глубокой ответственности и я стала вспоминать, что вообще-то приехала устраиваться на новую работу, что меня ждут и неплохо было бы как-то предупредить о задержке
В результате я проснулась и поняла, что спала в машине. «М-да Все это был просто приятный сон, думала я, пытаясь прийти в себя и поздороваться с явью. Довольно реальный, но сон». Я посмотрела на часы, спала я от силы минуты четыре.
Помечтав еще минуту, я закрыла машину и пошла искать заправку. Конечно, я все время оборачивалась.
Пройдя довольно большой отрезок дороги, я перестала это делать, потому что на тот момент была реалисткой и знала, что сны с реальностью имеют очень мало общего. Единственное, что не давало мне покоя, так это пропажа солнцезащитных очков, которые точно были в кармане куртки.
Каково же было мое удивление, когда я услышала топот копыт у себя за спиной. Конечно, в глубине души мне хотелось, чтобы все повторилось, но тогда бы мне пришлось записать себя в сумасшедшие, что я и сделала, услышав этот злосчастный топот.
Застыв в нерешительности и боясь повернуться, я со всей силы ущипнула себя за руку. Прочувствовав боль, все-таки обернулась. Картина повторялась во весь опор ко мне мчался черный всадник. В этот раз я подумала, что это уже не кино, а очень сильная галлюцинация
Хай, спешившись, сказал всадник в черных очках.
Хай, тихо сказала я и опять не узнала своего голоса.
У вас проблемы?
Да, еще тише отозвалась я.
И вот мы уже мчались по заснеженной равнине, даже не спросив друг у друга имен. Зачем? Я и так знала Когда же мы въехали в лес и Сэд пустил коня шагом, я стала оглядываться по сторонам и в конце концов нашла то, что искала. Впереди, около тропинки, под большим старым деревом, на утоптанном копытами снегу лежали мои очки
Это открытие окончательно меня добило, и, видимо, я потеряла сознание.
2
Очнулась я в местной больнице, под капельницами и с какими-то трубочками в носу. Диагноз мой был самый что ни на есть логичный во всей этой ситуации: сильное переохлаждение, а вследствие воспаление легких. За время моего пребывания в больнице выяснилось, что никакого Snow Village Production в радиусе ближайших 100 км нет и, мало того, никогда не было. Меня почему-то это совсем не удивило, а как-то даже успокоило.
В больницу я попала сразу из леса, где меня нашел местный житель с чешской фамилией Правек. Я лежала без сознания под большим деревом, недалеко от лесной опушки. Врач сказал, что еще бы полчаса, и меня вряд ли бы вернули к жизни.
Кроме того, сказал он, в окрестных лесах полно волков.
Я вспомнила слова Сэда про то, как он не хочет оставлять меня им на съедение, что в результате и сделал, если вообще он был. Машину мою тоже нашли. На вопрос, как я добралась до леса, мне пришлось наврать, что дошла пешком. Про свое неудавшееся романтическое свидание говорить не хотелось, тем более я уже не была уверена в его реальности. Промолчать на этот счет показалось мне тогда лучшей идеей. Потом меня попросили показать приглашение на работу, и в моих вещах его не оказалось.
Оно точно было, оправдывалась я перед полицейским. Тот смотрел на меня с отеческим состраданием. В этом рюкзаке! Я же не сумасшедшая!
Сразу после этого со мной провел беседу психиатр. И мне опять пришлось врать. Врала я, видимо, хорошо, потому что тот установил, что у меня частичная потеря памяти на фоне пережитого шока. И меня больше ни о чем не спрашивали и посоветовали обратиться к специалисту на родине. Представляю их рекомендации, если бы я рассказала про Сэда.
Вы еще легко отделались, пани, на ломаном английском приговаривала медсестра, ставя мне капельницу. Сколько народу в лесу этом пропало тьма! Не зря старики его проклятым считают Не врет легенда, ой, не врет.
Какая легенда? сразу заинтересовалась я.