Я не хотела вспоминать о том, как мы сражались с ундинами. Не хотела думать о том, что погибла бы, если бы Коллам меня не спас. Не хотела постоянно вспоминать Амию. Мне просто было слишком больно, это разбивало мне сердце. Хоть с момента ее гибели прошло уже много недель, сегодня я скучала по ней столь же сильно, как и в самый первый день. Тот, кто считает, что время лечит все раны, понятия не имеет о том, каково этотерять кого-то навсегда.
Глухой грохот, который, казалось, поднимался со дна, вернул меня в реальность. Мне надо собраться. Дети и так боятся. Кто-то оттянул мои руки от ушей.
Ты расскажешь нам какую-нибудь историю? Сказку? спросила Эвира.
В ее иссиня-черных волосах блестели золотистые пряди. Она сделала модную прическу и заплела их вокруг головы.
Я сделала глубокий вдох.
Раз уж вы просите.
Нариана с беспокойством посмотрела на меня.
С тобой все в порядке? шепотом спросила она.
Я кивнула.
Эвира ткнула в бок свою лучшую подругу, сидевшую рядом с ней.
Она расскажет!
Дети, судя по всему, обрадовавшись возможности отвлечься, придвинулись ко мне поближе.
Ладно. Вы же знаете, что каждая человеческая сказка начинается с «жили-были». Мы поиграем в одну игру. Я начну, а кто-то из вас будет рассказывать дальше. Вы уже знаете эту сказку.
Малыши нетерпеливо кивнули.
Когда-то, давным-давно, в далеком королевстве жили-были король с королевой. Они ничего не хотели больше, чем родить ребенка. Однажды королева сидела у ручья неподалеку от своего замка и сказала: «Ах, если бы у меня было дитя, румяное, как кровь, с кожей, белоснежной, как этот снег, и темноволосое, как дерево на оконной раме.
Белоснежка! восхищенно воскликнула Эвира. Моя любимая сказка!
Тогда продолжай.
Щеки девочки покраснели.
И тогда перед королевой предстала добрая фея, продолжила Эвира, запинаясь. «Твое желание исполнится», пообещала она королеве.
Грот содрогнулся, и дети завизжали.
Пока мы внутри, с нами ничего не случится, попыталась успокоить их я. Рассказывай дальше, Эвира.
И за год желание королевы исполнилось, продолжила девочка, не отрывая взгляда от потолка. Ее голос дрожал. Дитя лежало в колыбели: кожа девочки была белой, как снег, губы были красными, как кровь, а волосы черными, как эбеновое дерево.
Не могла бы ты еще раз объяснить нам, что такое снег? перебил ее Ноэль.
Нельзя так просто прерывать чужой рассказ, пожурила его я. Но он так внимательно на меня посмотрел, что я с трудом сдержала улыбку. Даже маленькие шелликоты были теми еще сердцеедами. Должно быть, они уже рождались с каким-то особенным геном.
Я надеялась на то, что Коллам был в безопасности. Впрочем, это для него наверняка была не первая буря в жизни. Он точно знает, что делать.
Когда на улице становится совсем холодно, дождь падает на землю: он замораживается, превращается в кристаллы снега и ложится на землю. Это такие замерзшие капельки льда, похожие на звездочки.
Это, наверное, очень красиво, пробормотал Ноэль.
А небо у вас всегда голубое? спросила одна девочка.
Нет, не всегда. Иногда оно голубое, иногда серое, иногда в нем множество белых облаков.
Я бы так хотел однажды это увидеть, вздохнул Ноэль.
Увидишь. Когда ты будешь достаточно взрослым, чтобы отправиться в Аваллах, ты сразу же увидишь там небо.
До этого еще целая вечность!
Дети принялись обсуждать любимую тему. Они постоянно говорили о том, кто и когда поедет в Аваллах. Может, в будущем мне стоит пореже о нем рассказывать. Но они, по крайней мере, хотя бы на мгновение забыли о буре. Я посмотрела на Нариану, которая с беспокойством изучала потолок грота. Шум совсем не уменьшался.
Снова раздался оглушительный грохот: он стал даже громче прежнего. В этот раз все звучало так, будто огромный таран врезался в стену грота снаружи. Все дрожало, а сталактиты, заливавшие грот светом, вибрировали и мерцали. Через несколько секунд свет снова погас, и визг заполнил комнату. Даже в этой темноте и при всем шуме я слышала, как камни отрывались от потолка и обваливались на нас.
До нас все же доходил свет от светильников-жемчужин. Я заключила в объятия двух расплакавшихся девочек и огляделась, проверяя, не ранен ли кто из детей. Лишь спустя некоторое время я поняла, что грохот затих. Повисла почти зловещая тишина. Неужели мы пережили это? Я поверить в это не могла. Дети тоже заметили тишину. Они с облегчением шептались и прекратили визжать и рыдать. Ноэль подобрался к Эвире, которая все еще сидела рядом со мной.
У тебя все хорошо? спросил он.
Она кивнула, вытирая слезы с лица:
Пройдет.
Я могу проводить тебя до дома, если хочешь, предложил ей он.
Эвира одарила его лучезарной улыбкой:
Было бы замечательно. Но тебе же совсем не по пути.
Ноэль отмахнулся:
Это не важно.
Мы это пережили. Буря наверняка нанесла огромный ущерб городу. Что-то странное на ярко окрашенной стене привлекло мое внимание. Света светильников-жемчужин было недостаточно, чтобы рассмотреть это. Я подошла поближе. Мои руки нащупали холодную воду.
Что там такое? спросила Нариана.
Я указала пальцем на место.
Трещина, прошептала она, чтобы не напугать детей.
Мы уставились на трещину, словно под гипнозом. Она расширялась и увеличивалась в размерах. В грот лилась вода.
Нам нужно выбираться отсюда! Здесь сейчас все разрушится.
Детям нельзя паниковать, остановила меня Нариана. Ты открывай входную дверь, а я позабочусь о том, чтобы все покинули грот.
Я поспешила к двери и попросила стоявших рядом детей последовать за мной. Вода стала доходить мне до щиколоток и продолжала подниматься.
Плывите к месту, где находится разрушенный корабль, сказала детям я. Только держитесь вместе.
И где же Нариана?
К счастью, буря прекратилась, но вода продолжала бушевать. Даже со стороны трещина была отчетливо видна. Я обвела окрестности взглядом и услышала крики детей, игравших у корабля и позабывших об испуге. Над крышей школьного грота клубилось нечто, напоминавшее облако: оно было темнее, чем самая зловещая ночь. У меня внутри все судорожно сжалось. Значит, все продолжалось, только вот теперь у нас больше не было укрытия.
Руби подплыла ко мне.
Я не могу найти Эвиру, жалобным тоном сказала она.
Ты уже везде искала? Обычно девочки не могли отлипнуть друг от друга и были как сиамские близнецы. Нариана наверняка ее найдет. Она пока что тоже в гроте.
Руби указала на облако.
Я боюсь и хочу домой.
Я взяла девочку за руку и направилась к остальным.
Мы плывем обратно в город. Возьмите, пожалуйста, друг друга за руки.
Где Нариана? спросил Байрон.
Она позже приплывет.
Некоторые девочки плакали, а я пыталась подавить нарастающее внутри меня беспокойство. Я чувствовала, что пока не доросла до того, чтобы нести ответственность за этих детей. Сейчас я совершенно не знала, что мне делать. Однако выбора у меня не было. Я в последний раз окинула школу взглядом, и это заставило меня вздрогнуть. На месте облака теперь появилась воронка, упершаяся в школу. Все это жутко гремело.
Держитесь! закричала я, пытаясь ухватиться хоть за что-то.
В тот же миг грот разлетелся на мелкие части. Дети сзади меня закричали. Рука Руби выскользнула из моей, и нас с полной силой отбросило ударной волной. Нас раскидало в разные стороны. Я слышала отчаянные крики, но не могла сделать ничего, кроме как ухватиться руками за голову. Камень ударил меня по спине, и мое тело пронзила режущая боль. Воду осветил луч моего света, я гребла руками и цеплялась за пучки подводных лилий, росших вокруг школы.
Все закончилось столь же внезапно, как и началось.
Я осторожно открыла глаза. Песок поднялся со дна и медленно дрейфовал в воде, мешая мне разглядеть все как следует. Школа превратилась в груду обломков, и повсюду лежали куски камней.
О господи! прошептала я.
Дети подплыли ко мне.
У нас есть раненые? спросила я.
Руби с искаженным от боли лицом вытянула руку. У двух мальчиков были порезы на лице, а у одной девочки из раны на ноге шла кровь. Я быстро всех пересчитала и выдохнула. К счастью, почти все на месте.