Вздохнув про себя, мы отправились в библиотеку.
И вправду как-то быстро все, Дим, проговорил Антон, когда мы вышли из зала, только что мне она рассказывала о том, как трудно бывает активировать в человеке ту или иную способность и вдругбах, ты уже оказывается, все умеешь, надо только набраться опыта и привыкнуть к новым возможностям.
Так вот и я о том же, покосился на него я, такое ощущение, что нас ускоренно готовят к чему-то. Сам подумай, зачем так гнать, если есть возможность спокойно всего достичь со временем?
Кто знает, пожал он широкими плечами, может и так, а может, и вправду тестируют свои новые программы обучения. В любом случае время покажет.
Да ты я смотрю оптимист!
Нее, я реалист. Просто не заморачиваюсь там, где этого можно не делать, чего и тебе советую. Я уже давно все успел обдумать и скажу тебе честно, никаких особых минусов не нашел. Ну, будут даже тебя использовать в темную. Так всех так используют в той или иной мере и в точно таком же варианте. Вся разница только в твоих возможностях. А они у тебя теперь на уровне, надо сказать.
Цинично звучит, хмыкнул я.
Нет, Дим, реалистично, покачал головой он, ты же умный парень, сам должен это прекрасно понимать. Тем более, что командование у нас хорошее, да и люди подобрались отличные. Я про одаренных и учителей имею в виду.
Откуда ты это можешь знать?
С первым все просто. У Альфира дед друг семьи Митрова. Альф, когда это узнал, то всю дорогу нам про него рассказывал. Митров мужик правильный, на таких земля держится, можно сказать. Не зря его в свое время главой отдела назначили. Ну, а по второму пункту и так все понятно, неужели сам не видишь.
Да вижу, но
Не доверяешь, улыбнулся он.
Когда все вокруг такие положительные, то поневоле начинаешь их всех в чем-то подозревать.
В принципе верно, рассмеялся Антоха, да только они и вправду в нас сильно заинтересованы. Фанатики науки, как ни крути! И вообще, откуда ты такой подозрительный выискался? Вроде прокурором не работал.
Я инженером работал. А осторожности жизнь научила.
Что, такая бурная жизнь была? заинтересовался он, что-то не верится, ну ладно я еще.
А что ты?
Так у меня такая жизнь по должности положена!
Хех, а у меня просто так сложилось.
Бывает. Не переживай. Сейчас уж точно все по-другому будет.
В библиотеке нас уже ждали. За главным компьютером сидел совсем молодой парень, лет восемнадцать не больше, и увлеченно рубился в какую-то игрушку. Судя по обилию кровищи на экране и истошно кричащим на немецком голосам, это был какой-то новый Wolfenstein. Выглядел паренек вполне обычно. Худощавый, высокий, с умным лицом в прямоугольных очках и удивительно жилистыми руками, торчащими из рукавов короткой рубашки в клеточку. Он чем-то отдаленно напоминал мне кого-то, но вот кого именно я не так и мог вспомнить.
Увидев нас, он поставил игру на паузу, разулыбался и встал из-за стола.
Привет, Антох! воскликнул он, пожимая руку моему другу и затем протягивая ее мне, Аркадий.
Паровозов? улыбнулся я, отвечая на рукопожатие, и представилсяДима.
Нет, Сталеваров, нисколько не обиделся он.
Тоже неплохо звучит.
А то! За знаниями пришли?
Угу.
Это вы, верно, решили. Учиться никогда не поздно. Даже в таком возрасте.
Ты мне поговори еще, засмеялся Антон, тоже мне стариков нашел.
А кто ж вы еще? удивился он, доставая с полок необходимые книги.
Это не мы старые, это просто ты молокосос, охотно пояснил он.
Так возраст и ум понятия ведь совершенно разные. Как говорится, сто лет прожил, а ума не нажил.
А сколько тебе лет? осторожно поинтересовался у Аркадия я.
Восемнадцать, улыбнулся он.
А не напомнишь ли ты мне тогда о всезнающий, что такое, например, категоричный императив Канта?
Да легко! Это понятие Канта о морали и представляет собой высший принцип нравственности. Он говорит о том, что только нравственный закон, не зависящий от каких-либо посторонних причин, делает человека по настоящему свободным. Моральный закон играет огромную роль, единственно важную в этом. И только безусловный принцип, то есть, который не зависит от всякого объекта желания, может стать этим законом. При этом для человека моральный закон и есть императив, который повелевает категорически, так как любой человек имеет потребности и подвержен воздействию чувственных побуждений, а значит, способен к максимам, противоречащим моральному закону
Стоп! не выдержал Антон, хватит, мы поняли! Дима, ну у тебя, что совсем ума нет что ли? Он же аналитик!
И что? удивился я, ответил-то он правильно.
Еще бы он не ответил, скривился тот, вспомни о том, что тебе про них говорили. А он еще и одаренный к тому же.
А вот и неправда! возмутился Аркаша, Выдумываете вечно про нас невесть что. Вот сами бы попробовали вахтовым методом подежурить на тех системах, что мы обрабатываем, я бы на вас посмотрел.
Про что это ты? удивился я.
Не важно, мотнул головой он, к слову пришлось. Просто не надо судить всех по одному и считать нас жуткими занудами.
Это ты про Сан Саныча сейчас? улыбнулся Антон.
Про него самого.
А кто это? спросил я.
Да есть тут еще один аналитик, пояснил наш библиотекарь, в главном управлении работает. К нему даже свои заходить боятся. К нему как ни зайдешь, пусть даже с ерундовым вопросом в стиле «данет», так минимум через три часа выйдешь. Он как начнет тебе что-нибудь рассказывать, так тушите свет, пока не закончит, фиг ты от него куда денешься. Причем говорит-то вроде все по делу и интересно даже, но долго! А сбежишь, так обидится ужасно. Человек-то уже пожилой и заслуженный. Нет, мужик-то он, в принципе, отличный, таких еще поискать, но вот эта черта характера многих просто добивает.
Печально.
Не то слово, согласился он, особенно для тех, кто к нему попадает.
Ладно, кончай языком молоть, сказал Антон, давай лучше книжки нам выдавай, а то до утра все прочитать не успеем.
Да куда ж вы денетесь, усмехнулся он, направляясь к полкам, разок наказание отработаете и все успевать начнете. На неделю вперед даже.
Интересно, так мы все-таки на обучении или в армии? спросил я.
На обучении, согласно кивнул Аркаша, доставая с полок книги, вот только баклуши бить вам не дадут. Есть режим, есть дни для отдыха и стипендия, все это нужно отрабатывать. Одно дело если вы реально не успеваете в силу своих физических возможностей и совсем другое, когда начинаете сачковать. К первому относятся с пониманием и меняют программу, а второе пресекают на корню. Самыми разнообразными способами, мотивирующими к работе.
Эй, ты куда столько-то, заволновался Антон, глядя, какая стопка вырастает перед нами на столе, мы это все и за год не прочитаем!
Прочитаете, и не за год, а за курс. Как раз на шесть месяцев удовольствия хватит. Учитывая ваше восприятие это от силы пару часиков занимательного чтения перед сном. Кстати, вот список по которому вы будете заниматься, сунув руку в карман брюк, он извлек оттуда два сложенных вчетверо, слегка помятых листа формата А4 и протянул их нам, держите. Левые стопки книг для одного, правыедля другого. Ну, или наоборот, тут уж как сами решите. Литература все равно одинаковая, просто в двух экземплярах для удобства.
Шестьдесят восемь книг, пересчитав свою кучу, пробормотал я, фига себе!
Это еще мало, с довольным видом пояснил Аркаша, да будет вам известно, что по той же, к примеру, терапевтии, список изучаемой литературы, составляет порядка трехсот экземпляров.
Сколько?! удивился Антон.
А чего ты хотел? Быть врачом не так уж и просто, тем более универсалом. Таких, по правде, вообще нет, кроме одаренных конечно. Усвоить такое количество информации и нюансов жизни не хватит. Однако для нас, напрямую работающих с энергией и телом все намного проще. Мы просто изучаем строение тела, и как с ним взаимодействовать при помощи внутренней силы, а затем все это отрабатываем на практике. Поэтому и книг столько. Здесь только нужная и специально переработанная для одаренных литература. Вся диагностика исключена. Правда есть еще и фармакология, на тот случай если вам придется лечить стандартными методами. Она применяется в том случае если нельзя привлекать к себе ненужного внимания, нет силы или же просто проще обойтись лекарством. Такое бывает не так уж и часто, но все же и не так редко, чтобы этим пренебречь. Впрочем, фармакология у вас будет в самом конце, и книжек там будет не так много.