Парень запустил руку в свою шевелюру. Еще в самом начале учебы они с Шейлой и Дрейком договорились по очереди устраивать вечеринки после сдачи зачетов. И теперь пришел его черед.
Да помню я, помню.
Ну так мы придем вечером?
Кто «мы»? решил уточнить Ден.
Ой, а тебе не все равно?
Ладно, приходите, сразу сдался Глостер, Шейла?
У Дена на секунду возникло желание поговорить и выяснить, чем он так провинился. Но девушка так явно стремилась уйти поскорее, что он махнул на все рукой. Жду в семь.
Шейла тут же отвернулась и выскочила за дверь. Ден пожал плечами и вернулся к неразобранной сумке.
Ден.
В итоге нас собралось шестеро. Что ж, могло быть и хуже. А рассадить шесть человекэто нам раз плюнуть. Кто на стул, кто на кровать, а остальные и на полу посидеть не обломаются.
И компания получилась интересная: злая на меня и шипящая от каждого прикосновения Шейла, задира Дрейк, готовый подраться с кем угодно, где угодно и когда угодно (кстати, ему я тоже в последнее время чем-то крупно не угодил). Так, дальше красотка Миранда. Эта сейчас опять скажет, что сидеть на кроватине для леди (а единственный стул уже заняла Шейла, и сгонять ее оттудасебе дороже) и вообще будет учить нас хорошим манерам, этикету и прочей лабуде.
С собой Миранда притащила Кьянти, звезду академии, будущего гения сыскного дела и по совместительству Мирандину соседку. Ну и вишенка на торте. Тут я даже мысленно застонал. Та-дам! Мэл Монтгомери собственной персоной.
Взгляд, которым я окинул очередного гостя, не укрылся от его внимания. Мэл понимающе хмыкнул и, подвинув меня плечом, протиснулся в комнату. Девчонки с радостным смехом по очереди повисли у него на шее, подставляя щеки для поцелуев. Все трое, включая сразу переставшую шипеть Шейлу. Я поймал себя на привычном желании пнуть Монтгомери, ну или стукнуть чем-нибудь тяжелым. Можно даже не магическим. Вот ваза вполне подойдет. Все равно не знаю, куда ее девать.
Этот яркий блондин, сверкая понимающими зелеными глазами из-под стильной челки, безнадежно отравлял мое существование в академии. Причем отравлял самим фактом своего существования. Красавец, умница, стиляга и гордость семьи Монтгомери, он неизменно был в центре всеобщего внимания. Там, где другим приходилось изрядно попотеть, он всего добивался шутя, не прилагая особых усилий.
Учителя его обожали, в личном деле не было ни одного замечания. За годы учебы он ни разу не сорвался, не набил никому морду. Напротив, с его появлением все конфликты разрешались, противоречия снимались, а проблемы исчезали ко всеобщей радости.
Мэл всегда держал себя в руках, и его самоконтроль ставили в пример всем магам-огневикам. Однако и в тактике ведения боя ему равных не было. На полигоне, где отрабатывались удары и проводились тренировочные поединки, как магические, так и нет, он всегда был лучшим. По доброй воле становиться его партнером в спарринге мог лишь тот, у кого было желание, чтобы ему как следует вломили.
Самым поразительным был даже не его магический потенциал (один из сильнейших в академии), и не скорость реакции, а умение просчитать противника, предугадать его намерения и, заранее приготовившись, нейтрализовать чужую атаку и тут же атаковать самому.
Как будто этого всего было мало, Мэл был нежный и почтительный сын. Он без стеснения обнимал своего отца при встрече, хлопал его по спине и беспечно улыбался. Лорд Монтгомери, министр иностранных дел, знаменитый дипломат и общественный деятель, неприкрыто гордился сыном.
Глядя на эту идиллию, мне всегда хотелось что-нибудь пнуть, лучше всего самого красавчика. Впрочем, это я уже говорил. Я завидовал ему отчаянно и безнадежно. А потому частенько Мэла задирал. Но тот, глядя на меня с усмешкой, в конфликт не ввязывался. А раз официально у нас никакого конфликта не было, то и на вечеринку он ко мне притащиться не постеснялся. Ну и черт с ним. Переживу как-нибудь.
Дрейк принес бутылку с каким-то пойлом, и я, вспоминая рассказы Сони, мысленно усмехался, представляя все возможные эффекты, например, рога на голове у Монтгомери. Ну а что?
Девчонки достали припасенные заранее стаканы, и веселье началось. Сначала играли в магические дротики, разделившись на две команды (Шейла в моей команде играть отказалась). Потом затеяли что-то типа «Хорошо ли ты знаешь своих друзей». Каждый на своем листе записал ответы на четыре вопроса: какой твой любимый предмет, что ты любишь есть, твое хобби и тому подобное. Затем мы пытались угадать ответы друг друга. Было довольно забавно. Ко всеобщему изумлению, в игре с разгромным счетом победила Миранда. Она, как оказалось, знает все о каждом. Когда Мэл осторожно поинтересовался «откуда», Миранда невозмутимо пожала плечиками и высказалась в том духе, что «ей просто интересно».
Мне же было очень интересно, что происходит с Кьянти. Обычно весьма сдержанная и серьезная брюнетка сидела словно на иголках. Она качала ногой, крутила браслет на руке и вертела головой, когда думала, что на нее никто не смотрит.
Тут я припомнил, что Кьянти еще с порога начала будто к чему-то принюхиваться и стрелять глазами по сторонам. Все это было довольно странно. Но когда я вопросительно посмотрел на нее, подняв брови, она ответила мне легкой улыбкой и слегка покачала головой.
Затем Миранду отправили в ее комнату за фруктами, а меня выдали ей в усиление, так как самой ей все это нести было неудобно. А когда мы вернулись, то все ребята стояли, сгрудившись около стола, и что-то внимательно разглядывали. Как оказалось, разглядывали они черную книжечку, прихваченную мной из отцовского кабинета.
Не успел я возмутиться (не красиво трогать чужое без спроса) или удивиться (что там можно разглядыватьбумага как бумага), как вдруг понял, что бумага уже совсем не белая. Вернее, покрыта ровными строчками убористого отцовского почерка.
Какие-то спискичертова прорва фамилий, задумчиво листая книжку, произнес Мэл. Кьянти же молча всматривалась в записи и, казалось, просто впитывала информацию, запоминая ее на веки вечные. Тут я вспомнил про «нельзя брать чужое без спроса» и запоздало возмутился. Кьянти виновато посмотрела на меня и заправила за ухо черную блестящую прядку волос.
Прости, Ден. Не удержалась. Я еще у входа почуяла, что у тебя тут что-то спрятано. И чары уж больно чудные. Ну и мне это весь вечер покоя не давало. А когда ты ушел, я сорвалась. Подошла к полке, а там эта книжечка лежит. На обложки чары плевые, я их на раз-два развязала. А внутриБумага вроде белая, но я-то вижу, что там что-то написано. Ну и давай вертеть туда-сюда. Углядела уголочек заклинания, потянула осторожненько. Ты же знаешь Ден, ячитающая, от меня никакой текст спрятать невозможно.
А что от тебя вообще возможно спрятать, Кьянти? ухмыльнулся я. Не завидую я твоему будущему мужу.
Кьянти почему-то смутилась и покраснела, но продолжила объяснения.
В общем распутала я скрывающие чары, еще и над текстом поколдовала, чтобы шифр взломать. В результате открылся список фамилий с пояснениями и краткой информацией.
Только информация очень уж специфическая, все так же задумчиво сказал Мэл, и везде с пометками «возможно», «вероятно» и «требуется изменить». Ты где это взял, Ден?
Не важно. Отцовские бумаги. Случайно прихватил.
Я решительно закрыл книжку и бросил ее обратно на полку.
Веселимся дальше. Я что, зря этот мешок фруктов тащил что ли?
Миранда продемонстрировала новый магический рецепт моментального превращения фруктов в вино. Новое пойло оказалось ничуть не хуже предыдущего, и мы продолжили веселиться, и веселились доне помню до чего, потому что проснулся я уже утром от стука в дверь.
Я медленно сполз с кровати и потер ладонью не желающие открываться глаза. Сквозь появившуюся щелочку убедился, что одежда на мне сильно мятая, но присутствует. Стук повторился, и я, неразборчиво выругавшись, поплелся к двери. В коридоре стояла Кьянти.
Привет.
Ты не вовремя, буркнул я, чувствуя, что голова просто раскалывается.
Прости Ден, но это срочно.
Кьянти буквально просочилась в комнату. Ден протестующе застонал и, закрыв дверь, тут же стек по ней, усевшись на корточки.
Совсем плохо? девушка смотрела сочувствием. Ден раздраженно поморщился.