Я во сне.
Только здесь не ощущал запахов. На заднем фоне продолжала играть музыка из аирподсов. Перед моим взором раскрылась знакомая картинка. В данном сне я являлся зрителем, не влияющим на ход событий.
Сев у костра, наблюдал за шумной компаний, отдыхающей после долгой дороги на поляне, окруженной экзотическими деревьями. Две оборотницы сидели отдельно, у края поляны, вели беседу и делали друг другу прически. Их движения я знал наизусть: вот блондинка вплетает ленты в косы русоволосой, а та осторожно подглядывает за брюнетом, стоящим у костра. Тот, в свою очередь, общается с шатеном, мешающим что-то в котле у костра. Самыми громкими были изрядно пьяные близнецы, орущие припев песни. Им аккомпанирует сидящая рядом со мной двуликая. Ее темные волосы украшают несколько шпилек. В руке она держит кокю, глаза прикрыты, если бы не быстро перебирающие струны пальцы, подумал бы, что она спит.
Сестрица, спой для нас! по-детски просит темноволосый близнец, наклоняясь к обортнице-музыканту.
Та, открыв глаза, с нежностью смотрит на просившего.
Я пою в особых случаях.
А у нас особый! Брат женится! не унимается темноволосый близнец.
Вот когда обряд состоится, спою, лаконично отвечает оборотница.
Скучная ты сама посуди, у нас сейчас каждый день как праздник. Спой, порадуй наши сердца, просит светловолосый близнец.
Обортница, прикрыв рукавом губы, тихо смеется. Щеки на бледном лице распускаются розами. Я, чуть дыша, завороженно смотрел на двуликую, чей смех походит на дождь, льющийся в синий океан.
Хорошо, только сегодня и только для моих братьев и сестер.
Девушка, прокашлявшись, поет, подыгрывая себе на кокю. Замерев поначалу, я разочарованно кинул камень в костер. Опять ничего не слышу. На данном моменте сна звук выключался, и я довольствовался картинкой, дико завидуя компании двуликих, которые слышат ее голос.
Господин Волуар, проснитесь, мы приземляемся через полчаса, голос стюарда выдернул меня из омута сна. Несколько мгновений пялился на потолок самолета.
Уже прилетели? Так быстро?
Сев, потер лицо, прогоняя остатки сонливости. За окном виднелись городские пейзажи в солнечных лучах. Голова не болела, а во всем теле чувствовалась легкость. Полная перезагрузка. На смартфоне виднелись пропущенные от сестры, несколько десятков мессенджеров от замов, один файл от Ливея.
Проигнорировав всех, выпил мятную воду. Из головы не выходила девушка с кокю. Она точно плод моих фантазий, однако после каждого сна с ее участием я все отчетливее осознавал свою тягу к ней. Проведя пятерней по челке, усмехнулся своей мысли.
Совсем спятил, влюбляться в элемент.
****
Господин Волуар, добро пожаловать во Францию, поприветствовал меня Коул.
Приветливо улыбнулся первому из Преданных, передавая свой багаж.
Здравствуй, Коул. Я дома.
Надев солнцезащитные очки, направился вниз по трапу. Полуденное солнце нещадно жарило. Стопы туфель плавились на раскаленном асфальте. У посадочной полосы меня ожидали две машины и еще трое двуликих. Склонившись в низком поклоне, они ждали моего дозволения подняться. Окинув взглядом их знакомые лица-маски, махнул рукой, позволяя прекратить изображать покорные статуи.
Юдо, Элли, Тео. Я рад вас видеть на родине, пожал руку каждому из двуликих. Даже малышке Элли. Правда, сейчас она далеко не малышка, а взрослая опасная оборотница, однако я через силу заставлял себя не склоняться к ее ручке в поцелуе, а жать пятерню в мужском приветственном жесте.
Господин Волуар, аэропорт на оцеплении. Журналисты штурмуют зал ожидания. Нам стоит как можно скорее покинуть посадочную полосу, сообщил Тео, поправляя очки. Оборотень отвечал за безопасность семьи Волуар. Его нервировало скопление зевак, журналистов и моих поклонниц.
Ваш маршрут неизменен? уточнил Юдо. Они с Элли работали непосредственно на отца. Предполагаю, он направил близнецов за мной.
Кивнув второму из Преданных, направился к своей машине, у багажника которого стоял Коул, складывая чемоданы. Остальные сели в служебное Audi, ожидая, пока я заведу свой Porsche.
Тео прав, надо поскорее добраться домой. За воротами клана нам всем будет спокойнее.
Ударив по газам, мы выехали с территории аэропорта. Дорога к клану занимала приблизительно час. Я успею послушать отчет Ливея, но сначала:
Кенна, милая, здравствуй!
Через экран телефона увидел лицо рыжеволосой сестрицы. Она сидела за рабочим столом кабинета своего благотворительного фонда.
Кристиан, хвала Луноликой, ты долетел без приключений. По новостям передавали грозу именно по твоему маршруту. Ты на связь не выходил. Я волновалась, рассказывала оборотница с нескрываемым облегчением в голосе.
Оторвав взгляд от дороги, посмотрел в родные карие глаза. Несмотря на все испытания судьбы, мы не перестали считать друг друга семьей. Искусственно созданная родственная связь крепла с каждым прожитым веком. Я был ее опорой долгое время, а она моей поддержкой.
Напрасно переживала, я проспал весь полет. Мы успели проскочить зону турбулентности, а отсутствие связи подарило мне крепкий сон.
Сестра хотела что-то сказать, однако экран смазался. Теперь я лицезрел недовольное лицо зятя. Опять прячется от своих замов у жены. Рэйнальдо частенько пропадал в кабинете Кенны. Его люди знали, где искать альфу клана Сансес, однако тревожить запертую в одном помещении пару равносильно смерти от рук вспыльчивого испанца.
Buenas tardes, Кристиан, я рад видеть вас живым, почти искренне рыкнул испанец.
Не то чтобы мы не любили друг друга, скорее, ревновали к Кенне. Испанец не позволял себе обвинить ее в чем-то порочном, ибо мама воспитала ее исключительной оборотницей. Но я огребал за всех Волуаров перед зятем. Конечно, воплощением зла был отец, а я ну просто свободный самец, проживший с Кенной достаточно долгое время под одной крышей. И меня Кенна любила особой сестринской любовью. Рэйнальдо с трудом принимал факт, что его «mi cielo» может думать о ком-то помимо его персоны. Правда, отец так же думал по отношению к маме. Возможно, это особенность двуликих, встретивших свою пару.
Buenas tardes Рэйнальдо. Я тоже рад видеть вас в здравии. Надеюсь, вы смогли утешить мою сестру? спросил, подтрунивая над испанцем.
Кристиан! услышал на заднем фоне осуждающий возглас Кенны.
Как же они поднимали мне настроение. Оба такие счастливые, полноценные, живые. На их фоне мы с отцом казались винтиками сломанного механизма. Лицо главы Тигров начало покрываться черными полосами полутрансформации. Сестру он не обидит, попыхтит чайником вокруг и остынет. Вновь картинка смазалась, и недовольное лицо сестры, с прищуренными глазами, посмотрело на меня осуждающе.
Ты специально?
Конечно, я очень хочу поскорее стать дядей, простодушно улыбнулся во все тридцать два.
На задней фоне слышалось: «Я убью его!» Зажигается как спичка. Неудивительно, с каждым годом без Тигрят двуликого кроет от любого дуновения в сторону пары.
Ты же знаешь, что пока не время.
Мы все так не думаем, одна ты упираешься.
Брось, Рэйнальдо тоже так думает.
Ага, вижу, чем он там думает. Еще годик-другой, и будет сестра сидеть за закрытыми дверями поместья Сансес.
Хотела узнать, я могу приехать на годовщину?
Я как раз проезжал мимо фатального торгового пути. Резко затормозив, свернул на него. На руке завибрировало уведомление из служебной машины. Подтверждая новый маршрут, подъехал к цветущему маковому полю, с тяжелым сердцем ответил:
Прости, Кенна. Не в этом году. Будет много журналистов, клан. Давай через неделю после годовщины. Все успокоятся и не так будут наседать на территорию поместья, а там у отца день рождения. Отметим, отдохнем. Как думаешь?
Кенна понуро кивнула и, пожелав хорошего отдыха дома, отключилась. Обиделась.
Все ради защиты, сестра. Смертников навредить тебе хватало во все века.
Припарковавшись у протоптанной тропинки, из бардачка достал защитную маску. Без нее на маковое поле не войдешь. Сейчас самый сезон цветения и опыления. Надев маску, вышел из машины. Первые из Преданных уже стояли у Audi. Жестом отпуская их, направился вниз по тропинке. Мне не нужны свидетели. Свое горе я привык вкушать в одиночестве. Наслаждаться его тошнотворно горьким вкусом, приучая себя не морщиться, пока сердце наполняется болью.