Саймон протянул руку через прутья и принял питье, но, неуклюже ухватившись, пролил пол-чашки. Хефейд ругнулся и схватил чашку, поднося её к губам Саймона и улыбаясь темной подстрекательской улыбкой.
- Ещё немного осталось, - прошептал он. - Ну же, пей.
Он бы сделал это, если бы не был учеником Академии. Но в данном случае, он не имел не малейшего желания принимать еду или питье от фейри, и был уверен, что Марк не хотел, чтобы он это делал. Марк кивнул на ключ, висящий на одном из длинных рукавов плаща Хефейда.
Саймон притворился, что пьет, пока Хефейд улыбался. Он вытащил ключ и спрятал его в свою форму, а затем, когда Хефейд ушел, на всякий случай подождал ещё пару минут. Потом протянул руку через прутья, просунул ключ в отверстие, и дверь клетки медленно открылась.
Саймон услышал звук и замер.
Она выходила из-за шепчущихся зеленых деревьев, одетая в красный бархатный пиджак и длинное черное кружевное платье, которое просвечивалось на коленях, в зимних сапогах и красных перчатках, которые Саймон мог припомнить; грациозная, как газель, и неукротимая, как тигрица, это была Изабель Лайтвуд.
* * *
- Саймон! - воскликнула она. - Что ты делаешь?
Для Саймона один взгляд на Изабель был лучше, чем вода всего мира. Она пришла за ним. Другие, должно быть, вернулись в Академию и сказали, что Саймон потерялся у фейри, и Изабель сразу отправилась в путь, чтобы найти его. Первая из всех, хотя она наверняка готовилась к свадьбе. Но это была Изабель, всегда готовая к сражению или обороне.
Саймон вспомнил свои противоречивые чувства, когда в прошлом году она спасла его от вампира. Тогда он не мог представить, почему она пришла.
А сейчас он узнал её лучше, и знал, почему она всегда будет приходить за ним.
- Эм, я выбираюсь из своего ужасного заключения, - сказал Саймон, а затем отступил обратно к двери клетки, встретился с Изабель глазами и ухмыльнулся. - Но, знаешь... я не буду этого делать, если ты против.
Глаза Изабель, которые были обеспокоенными и целеустремленными, вдруг сверкнули:
- О чем это ты говоришь, Саймон?
Саймон всплеснул руками:
- Я говорю, что, если ты пришла спасти меня, то я не хочу выглядеть неблагодарным.
- Вовсе нет?
- Нет, я хороший человек, - сказал Саймон твердо. - Поэтому вот он я, смиренно ожидающий спасения. Я надеюсь, ты видишь, что путь к спасению открыт.
- Я думаю, ты меня убедил. Дал стимул.
- О, пожалуйста. Я чахну в тюрьме, молясь о том, чтобы кто-то храбрый, сильный и сексуальный наконец-то спас меня. Спаси меня!
- Храбрый, сильный и сексуальный? Ты просишь о многом, Льюис.
- Вот, что мне нужно, - сказал Саймон с всё возрастающей уверенностью. - Мне нужна героиня. Её, по сути, до рассвета терпеливо я жду. Она будет уверена, все скоро случится - потому что я был похищен злыми фейри - и для меня она станет больше, чем жизнь. (Прим. переводчика: в оригинале Саймон переделывает слова песни Бонни Тайлер «Holding Out for a Hero».)
Изабель выглядела больше, чем жизнь, как девушка с большого экрана с блеском для губ, сияющим ярче звезд, и музыкой, сопровождающей каждый взмах её волос.
Она открыла дверь клетки и ступила внутрь, ветки хрустели под её сапогами, затем добралась до Саймона и обернула руки вокруг его шеи. Он привлек её к себе и поцеловал. Он чувствовал мягкость её роскошных ярко-красных губ, скольжение её прекрасного сильного тела рядом с своим. Поцелуй Изабель был как дорогое вино, которое достали лишь для него, как брошенный вызов или сдержанное обещание.
Он чувствовал изогнутую линию губ, её улыбку.
- О, лорд Монтгомери, - прошептала Изабель. - Вас не было так долго. Я думала, что больше никогда вас не увижу.
Саймон хотел бы быть храбрее, чтобы пойти в душ этим утром. Что значит мертвая крыса перед лицом истинной любви?
Кровь прилила к его ушам, а затем они услышали тихий скрип: дверь клетки снова закрылась.
Саймон и Изабель отскочили друг от друга. Изабель выглядела готовой к действию, как тигрица в кружеве. А вот Хефейд не выглядел расстроенным.
- Два Сумеречных охотника по цене одного, и новая птичка для моей клетки, - сказал Хефейд. - И какая прелестная птичка.
- Думаешь, твоя клетка сможет сдержать эту птичку? - спросила Изабель. - Да ты бредишь. Я забралась сюда и смогу выбраться отсюда.
- Не сможешь без своего стила и сумки с хитростями. Кинь мне их через прутья клетки, или я выстрелю в твоего возлюбленного, и он умрет у тебя на глазах.
Изабель посмотрела на Саймона и с каменным лицом начала доставать оружие и перекидывать его через прутья клетки. Саймону стало немного тревожно от такого большого количества оружия Изабель, он заметил, что в левом сапоге у нее был спрятан нож. О, а ещё длинный нож за спиной.
У Изабель было много, очень много ножей.
- Тебе ведь понадобится вода для жизни, прелестная птичка, - сказал Хефейд. - Я могу подождать.
Он скрылся из виду. Изабель осела на пол клетки, как если бы держащие её веревочки обрезали.
Саймон с ужасом уставился на нее:
- Изабель...
- Я так унижена, - сказала Изабель, закрывая лицо руками. - Я даже не слышала, как он подошел. Я запятнала имя Лайтвудов. Какой позор, полнейшее унижение.
- Я действительно польщен, если это поможет.
- Я увлеклась отношениями с парнем и была заперта гоблином, - простонала Изабель. - Ты не понимаешь! Ты не помнишь, но я была не такой до тебя. Ни один парень ничего не значил для меня. У меня было самообладание, и я добивалась своего. Я никогда не попадала в глупые ситуации, потому что не была глупой. Я была идеальным воином в бюсте. Никто не мог поколебать мое хладнокровие. Я была крутой, пока не встретила тебя! А сейчас я провожу время, гоняясь за парнем с амнезией и теряя голову на территории врага! Сейчас я - болван.
Саймон взял её за руку, и после секундного колебания она позволила ему дотронуться до своего лица и сплести пальцы вместе.
- Мы можем быть болванами вместе.
- Ну, ты определенно болван, - сказала Изабель. - Помнишь, ты всё ещё примитивный.
- Как я могу забыть?
- Тебе не приходило на ум, что я могу быть чарами фейри, посланными, чтобы обмануть тебя?
Ты не забыл имени своего сердца?
- Нет, - сказал Саймон. - Я - болван, но это не меняет дела. Я не помню о многом из нашего прошлого, но помню достаточно. Я не знаю всего о тебе, но знаю достаточно. И я знаю тебя, когда вижу, Изабель.
Изабель долго смотрела на него, а затем улыбнулась своей прекрасной дерзкой улыбкой:
- Мы - два болвана, которые собираются на свадьбу. И надеюсь, ты заметил, что я обманула его. Конечно же, я спрятала ключ до того, как вступила в клетку, - она вынула ключ из платья и показала его, сверкающего от света. - Может я и глупая, но не идиотка.
Он поднялась на ноги, её платье покачивалось как колокольчик, и освободила их из клетки. Затем подняла свое оружие и стило с земли, и когда все было закреплено, взяла Саймона за руку.
Они только вступили в лес фейри, как тень устремилась им на встречу. Изабель схватилась за ножи, но это был всего лишь Марк.
- Вы ещё не сбежали? - требовательно спросил Марк, осматриваясь по сторонам. - Вас задержали любовные утехи?
Изабель резко остановилась. В отличие от Саймона, она сразу узнала его.
- Марк Блэкторн? - спросила она.
- Изабель Лайтвуд, - отметил Марк, подражая её голосу.
- Мы встречались ранее, - сказал Саймон. - Он помог мне получить тот ключ.
- Ох, - Марк наклонил голову подобно птице. - Это была даже нечестная сделка. Ты поведал мне кое-что очень интересное о Сумеречных охотниках и о преданности, которую они проявили к одному из своих.
Изабель выпрямилась, как делала всегда, сталкиваясь с какой-либо проблемой, а когда она сделала шаг навстречу Марку, её черные волосы разлетались подобно флагу:
- Ты заблуждаешься. Я знаю, что ты настоящий Сумеречный охотник.
Марк отступил на шаг назад.
- Это правда? - спросил он тихо.
- Я не согласна с решением Конклава, и оно того стоит.
- Конклав всегда такой, не так ли? В смысле, мне нравится Джия Пенхоллоу, и не то чтобы я... не любил твоего отца, - неловко сказал Саймон, которому действительно не нравился Роберт Лайтвуд. - Но в Конклаве почти все придурки, я прав? Мы все знаем это.
Изабель протянула руку ладонью вниз, а затем снова подняла её в жесте, который означал: ты прав, но я отказываюсь соглашаться с тобой вслух.
Марк рассмеялся.
- Да, - сказал он, и это звучало более нормально и человечно, будто смех каким-то образом вернул его на землю. Саймон услышал в его словах акцент, но не фейри, а парня из Лос-Анджелеса:
- Определенно придурки.
Среди деревьев послышался треск, и ветер усилился. Саймон мог слышать смех и зовущие голоса, стук копыт в воздухе и лай гончих. Звуки охоты, Дикой Охоты, самой безжалостной охоты в этом или любом другом мире. Они приближались.
- Пойдем с нами, - вдруг сказала Изабель. - Несмотря на то, насколько высока цена, я заплачу её.
Марк одарил её в равной степени восхищенным и презрительным взглядом. Он покачал своей светлой головой, листья на ней трепыхались, и свет пронизывал его локоны.
- Как ты думаешь, что будет потом? Я приду домой... домой... и Дикая Охота последует за мной. Думаешь, я не мечтал убежать домой тысячу раз? И каждый раз, я вижу, как моего Джулиана пронизывает копьем Дикий Охотник. Я вижу маленькую Дрю и крошку Тавви задавленными лошадьми. Я вижу Тая, порванного на куски их гончими. Я не могу уйти, пока не найдется способ быть рядом с ними и не причинять им боль. Я не пойду. А вы идите, и по-быстрее.
Саймон потянул Изабель назад, в сторону деревьев. Она сопротивлялась, всё ещё смотря на Марка, но затем позволила ему увести себя в укрытие из листьев. В тот же миг появились фейри на лошадях, как молнии посреди деревьев, тени на фоне солнца.
- Какие неудобства ты причиняешь нам сейчас, Сумеречный охотник? - спросил фейри на чалом скакуне, смеясь во время кружения своего коня. - Ты разговаривал с кем-то из своего вида?
- Нет, - ответил Марк.
Ещё больше лошадей присоединялось к чалому, всё больше и больше Диких Охотников. Саймон увидел белого и безмолвного Кирана. Фейри на чалом повернул лошадь к месту, где стояли Изабель с Саймоном, и Саймон видел, что лошадь принюхивается как собака.
Всадник указал на них пальцем:
- Почему тогда я обнаруживаю Сумеречных охотников на нашей земле, а ты не докладываешь мне об этом? Должен ли я спросить их в чем дело?
Он направился в их сторону, но не двинулся далеко. На нем был плащ, украшенный вышивкой из серебра, выполненной в виде созвездий, а это серебро было заколдовано двигаться соответственно течению времени и движению планет. Его лошадь резко остановилась, и наездник чуть не упал, когда его прекрасный серебряный плащ был пригвожден к дереву стрелой.
Марк опустил свой лук:
- Я никого не видел, - произнес он с определенным удовлетворением. - И никто должны бежать... сейчас же.
- Мальчишка, ты заплатишь за это, - прошипел всадник на чалом.
Лошади и наездники пронзительно закричали как птеродактили, окружая его, но Марк Блэкторн из Лос-Анджелесского Института крепко стоял на земле.
- Бегите! - прокричал он. - Доберитесь домой в целости! Скажите Конклаву, что я снова спас жизни нефилимам, что я буду Сумеречным охотником и буду проклят ими, что буду фейри и прокляну их! И передайте моей семье, что я люблю их, люблю их и никогда не забуду. Однажды я вернусь домой.
Саймон и Изабель побежали.
* * *
Джордж набросился на Саймона в тот же миг, как они с Изабель ступили на землю Академии, и с силой сжал в объятиях друга. Беатриз и, к удивлению Саймона, даже Джули подлетели к нему секунду спустя Джорджа, и обе начали безжалостно колотить.
- Ай, - сказал Саймон.
- Мы так рады, что ты жив! - сказала Беатриз, ударяя его снова.
- Почему вы должны причинять мне боль своей любовью? - спросил Саймон. - Ай.
Он освободился из их хватки, тронутый, но немного помятый, и посмотрел вокруг в поисках другого знакомого лица. Холодная рука страха коснулась его.
- С Марисоль всё в порядке? - спросил он.
Беатриз фыркнула:
- О, она даже больше, чем в порядке. Сейчас они с Джоном в лазарете, ждут пока заживет её рука и нога. Потому что вас, примитивных, нельзя исцелять рунами, но она говорит, что это того стоит. Я не уверена, что больше пугает Джона: мысль о том, какими хрупкими могут быть примитивные, или то, как Марисоль объясняет принцип работы рентгена.
Саймон был впечатлен, что даже ранение не сломило Марисоль и всё её зло.
- Мы думали, что ты мог умереть, - сказала Джули. - Благой народ сделает всё, чтобы излить свою злобу на Сумеречных охотников. Злобные, предательские змеи. Они могли сделать с тобой всё что угодно.
- И это была бы моя вина, - сказал Джордж, его лицо было бледным. - Ты пытался остановить меня.
- Это была бы вина фейри, - сказала Джули. - Но ты поступил легкомысленно. Ты должен запомнить, что они менее человечны, чем акулы.
Джордж кротко кивнул. А Беатриз выглядела полностью согласной.
- Знаете что? - сказал Саймон. - С меня хватит.
Все уставились на него с непониманием. Только Изабель мельком взглянула на него и улыбнулась. Саймон наконец-то понял тот огонь , который горит в Магнусе и заставляет его продолжать говорить, даже если Конклав не слушает.
- Я знаю, все вы думаете, что я всегда критикую нефилимов, - продолжил Саймон. - Я знаю, вы верите, что я не достаточно думаю о... священных традициях Ангела и о том, что вы в любое время готовы пожертвовать собой ради защиты людей. Я знаю, вы думаете, что меня это не волнует, но это не так. Для меня это значит многое. Но я не собираюсь смотреть на вещи только с одной стороны. Все вы замечаете, когда я плохо отзываюсь о Сумеречных охотниках, но не слышите себя, когда говорите о нежити. Я был нежитью. И сегодня я был спасен тем, кого Конклав осудил как нежить, несмотря на то, что он также храбр, как любой Сумеречный охотник, и также предан. Кажется, вы хотите, чтобы я согласился с величием нефилимов и с тем, что ничего не нужно менять, но я не буду соглашаться со всем подряд.
Он глубоко вздохнул и почувствовал, что всё комфорт сегодняшнего утра куда-то улетучился. Но возможно это было к лучшему. Возможно ему уже было слишком комфортно.
- Я не захотел бы стать Сумеречным охотником, если бы собирался стать таким, какими были ваши отцы и деды. И также я думаю о вас, если вы собираетесь стать такими, как прежние Сумеречные охотники. Я хочу, чтобы все мы стали лучше. Я ещё не знаю, как всё изменить, но хочу этого. И мне жаль, если это расстраивает вас, но я собираюсь продолжать бороться.