Елена тут вспомнила их въезд в Яссы. Чтобы просто проехать на лошади и повозке надо было заплатить огромную сумму, для многих неподъемную.
Заметив, что она молчит, Савалли внимательно посмотрел на неё.
Вы задумались?
Да.
О чем же?
О том, что слишком много несправедливости вокруг, и никто ничего не делает, никто не замечает, как бесправно и беззащитно простое население перед сильными мира сего. Что же может нам помочь?
Только одно, госпожа, ответил он глухо.
И что же?
Революция.
Глаза Елены расширились от страха при этом слове.
Революция, господин Савалли?
Она посмотрела на Кегана. Лицо этого весельчака и балагура было необыкновенно серьезно.
Да, Тородд, ты прав. Прав как никогда.
Глава 12Болезнь и Жестокость
Фарсала гудела. Как и боялся хозяин мануфактуры господин Гюль, собрание мастеров было воспринято мэром и его людьми весьма враждебно. Толпу быстро разогнали. Но к вечеру люди снова начали собираться возле ратуши, теперь уже семьями.
Прогоните пришлых!раздавалось требование.
Прочь чумных!
Пожалейте наших детей!
И хотя мэр Луи Тодерон считал неприемлемым, когда оголтелая толпа начинает качать свои права, все же вышел на балкон.
Жители Фарсалы!начал он, сразу перекрывая гул.Как вы знаете я поставлен здесь его сиятельством префектом Драго дабы блюсти мир и порядок и способствовать процветанию этого великого города. Поэтому любой, кто посмеет посягнуть на спокойствие и порядок Фарсалы будет немедленно пойман и подвергнуть наказанию согласно Закону Империи.
Пришлые! Они уже у ворот!крикнули из толпы.
Мэр покачал головой.
Да-да. Я был тщательно информирован об этой ситуации. И спешу уверить вас, что ни один заразный попрошайка не войдет в город. Стража у ворот усилена. Дополнительные посты на стенах поставлены. Поэтому сохраняйте спокойствие и расходитесь.
Конный отряд из охраны мэра во главе с Грегером вытянулся в шеренгу перед входом в ратушу. Главный телохранитель Тодерона зорко смотрел на толпу, читая эмоции на лицах людей, сразу вычисляя особо буйных и недовольных. Сейчас в открытую он не мог ничего им сделать, дабы не спровоцировать бунт, но позже вместе со своими людьми он обязательно найдет их и покараетповод найдется всегда.
Елена не ходила к ратуше, не стояла среди беспокойной толпы, ее мало интересовали пришлые. Последние дни ее занимало лишь здоровье Нимфеи. В один из вечеров девочка вдруг стала жаловаться на боль в горле, прошло пару часов и началась лихорадка, а еще через пару дней на коже появились красные пятна. Мадам Тирли, повидавшая на своем веку ни один десяток детей, подняла брови и отчеканила:
Корь.
Елена похолодела. Корь?! У ее девочки корь?!
Как это лечится?
Никак, госпожа Елена. Ребенок должен переболеть ее.
Но от нее же умирают! У Эдда и Ребекки Винслоу корь забрала ребенка.
Мадам Тирли пожала плечами.
Винслоу не повезло, Небеса послали им лишь одного ребенка и того забрали. Видно нагрешили.
Елена остановила взгляд на толстом холеном лице мадам Тирли. Иногда, она сама не знала почему, эта добродушная кухарка ее сильно раздражала.
В любом случае, госпожа Елена, не стоит так пугаться. Корьобычная детская болезнь. Правда, она особенно опасна младенцам, да еще беременным. Но ни я, ни, уверена, вы не в положении.
И мадам Тирли смерила Елену пристальным взглядом, будто пыталась увидеть в фигуре своей юной хозяйки намеки на интересное положение. И вид стройной талии Елены ее явно разочаровывал. Девушка давно знала, что по городу о ней ходят разные слухи. Стоило ей придти на базар, как за спиной начинали шептаться. Жена бакалейщика, у которого Елена покупала хлеб, всегда стояла рядом, пока муж отпускал девушке товар, и, уперев руки в крутые бока, внимательно за ними следила. Не скрывали своего отношения к ней и на мануфактуре.
Видела ее разъезжающей в коляске с господином Пазарли и тем молодым врачом,шептались в женском цеху. Несколько ткачих собрались кружком и занимались любимым женским деломсплетнями.
Не может быть!расстроилась одна молоденькая девчушка, тайно влюбленная в Савалли.
К слову сказать, как только Елена устроилась работать на мануфактуру господина Гюля, она вдруг обнаружила, что знакомство с домом Аталлосов и их друзьями было для нее с одной стороны преимуществом, а с другой опасным недостатком, почти пороком. Так, к примеру, оказалось, что среди юных ткачих полно поклонниц Тородда Савалли. Эти девушки были все сплошь из бедных семей Фарсалы, а именно к ним питал особое сострадание Савалли и старался помогать, чем мог. Для детей из таких семей он устроил приют, и Елена, к удивлению, узнала, что в самом деле у многих ее соработниц дети или младшие братья или сестры проживали в нем. Их там кормили, одевали и даже учили грамотности. И все абсолютно бесплатно. Надо ли говорить, что господина Савалли простое рабочее население города обожало, а сердца многих юных девушек были давно отданы ему. Поэтому прокатившись так необдуманно в тот день в одном экипаже с Савалли и Кеганом, Елена нажила себе немало врагов среди женской половины Фарсалы.
Не может быть!воскликнула ткачиха.Сидела с ними обоими в коляске?
Сразу двоих обхаживает, шустрая девка,хмыкнула другая.Всем известно, что господин Пазарли частый гость в салоне мадам Камиллы. Видимо там ее и подобрал.
Глаза остальных сплетниц заблестели, а щеки зарделись. Салон мадам Камиллы обладал известной репутацией.
Бесстыжая какая. Небось днем здесь работает, а ночью туда уходит. То-то все дивились, что у нее свой дом. Теперь понятно откуда. Заработан непосильным трудом.
Я бы, сказала, весьма изнуряющим.
Эта грязная шутка так всем понравилась, что женщины громко расхохотались.
Тут к толпе сплетниц подлетела старшая мастерица, следящая за дисциплиной.
Это что еще такое?!заорала она, переходя на визг.Вам заняться нечем или надоела эта работа?
Нет, госпожа, простите,запричитали виновато ткачихи, тут же возвращаясь к станкам.
Но как только патронша ушла, стали вновь перешептываться, правда очень осторожно, еле слышно.
Вон-вон, идет, бесстыжая,указала пальцем на Елену одна из них.
Елена шла вдоль прядильных станков прямо, опустив глаза в пол и поджав губы, чувствуя, как каждый взгляд впивается в нее, точно игла. Она встала у станка и посмотрела на Элис.
Привет
Но девушка отвернулась от нее. И Елена вдруг вспомнила почему всегда была одиночкой в поместье Наттеньер.
***
Этот день тянулся бесконечно долго. Елена работала спокойно и сосредоточено. Стараясь на обращать внимания на косые взгляды и смешки, она направила свои мысли на переплетающиеся нити льна и четкие движения ремеза. Работа настолько ее поглотила, что она не заметила, как наступил вечер. В цеху уже было пусто. Потушив последнюю масленую лампу и надев плащ, Елена направилась к выходу. Но тут кто-то сзади накинул ей на голову мешок, и, скрутив руки, куда-то потащил. Елена вырывалась и билась ногами, но было бесполезно.
Давай! Давай ее сюда! Тащи!кричали вокруг. Елену привязали к столбу и сняли мешок. Это были ткачихи из цеха. Человек двенадцатьпятнадцать.
Ну, что, шлюха, попалась!зло хохотала одна из них, по имени Дора Спот, крупная девка с лицом, обезображенным оспой.Сейчас то мы твое личико слегка поправим. Так ведь, девочки?!
Да! Да!
Нарисуем на одной стороне пару узоров и на другой. Тогда, глядишь, клиентов-то у тебя и поубавится.
Дора достала ножницы и поднесла их к лицу Елены.
Ей, подожди, Дора! Пусть сначала попросит отпустить ее. Поунижается. Может, мы и передумаем,предложила Элис, со злорадством и ненавистью глядя на связанную Елену.
Пусть умоляет!ликовали остальные.Пусть встанет на колени и лижет наши башмаки!
Доре эта идея очень понравилась.
Ну что, шлюха, будешь нас умолять? Будешь лизать наши башмаки? Тогда и личико свое сохранишь,она провела острием ножниц прямо по щеке Елены, оставляя царапину.
Всех этих женщин Елена прекрасно знала, они работали каждый день с ней бок о бок, у многих из них были мужья и дети.
Ну чего молчишь? Или язык себе откусила? Вставай на колени!
Не могу, мои руки связаны,отвечала Елена.