Подумав, поднимаю с земли увесистый булыжник, обматываю его мокрой тканью, завязываю концы в крепкий узел и бросаю всё это в реку. А потом, ещё поразмыслив, так же поступаю с остальной одеждой из сумки, выбрав для этого камень побольше. Вдруг у меня так и не подвернётся случай незаметно сжечь её?
За этими действиями меня и застают первые солнечные лучи.
То и дело залипая глазами на потрясающем в своей красоте зрелище, я подкатываю штанины. С натугой поднимаю обвязанный моей одеждой булыжник и, прислушиваясь к тому, как ощущается почва под ногами, осторожно уношу его как можно глубже, чтобы не кидать с берега. Шумно будет, да и не заброшу далеко.
Мне, можно сказать, везёт. Пройдя где-то метра три, я ощущаю, что дальше дно резко уходит вниз, образуя что-то наподобие ямы. Туда я и бросаю камень, хороня свои вещи.
Выпрямляюсь с облегчением и, не обращая внимания на стремительно бьющие по ногам студёные потоки горной речки, поднимаю взгляд на утреннее небо, позволяя себе насладиться видом.
Я всегда любила рассвет. Этот момент, когда с зарницей рождается новый день. Словно новая жизнь. Когда вчерашние беды уже не кажутся такими сокрушительными, ведь ты их пережила, ты здесь, в этом новом дне. И ты можешь идти дальше, искать новые пути, новые варианты решения своих проблем. Жить.
А сегодня я и вовсе впервые за одиннадцать лет смотрю, как всходит солнце в мире Ниморэд. Моя жизнь опять сделала крутой поворот и надо куда-то двигаться дальше. В общем Символизм просто зашкаливает.
Смотрю, выспался уже? отрывает меня от завораживающего зрелища голос тётушки Родны.
Невольно вздрогнув от неожиданности, я осторожно оглядываюсь назад. Она стоит на берегу, уперев руки в бока. И тоже смотрит на небо. Интересно, видела, что я бросаю в реку? Надо же, как незаметно подкралась.
Вылезай уже оттуда. Вода холодная, простудишься ещё, хилый такой, добродушно ворчит старая ведьма.
Ноги уже немного сводит от холода, так что я не спорю и бреду обратно к берегу. А там сажусь на покатый валун протягивая ступни к солнышку. Хорошо, что у меня никакого педикюра нет, да и маникюра тоже. А вдруг такую мелочь артефакт бы не скрыл?
И чего расселся? с любопытством зыркает на меня тётушка Родна. И сама садится на соседний валун.
Жду пока ноги хоть немного высохнут, не хочу портки и сапоги мочить, потом натирать будут, немного привираю. На самом деле я не хочу демонстрировать свои носки. Вот от чего отказаться я пока не могу.
Хм, слышу многозначительное. В речке что за тряпки топил?
Видела, значит? Будь это кто-то другой, можно было бы и в панику удариться. Но видимо вчера я сильно исчерпала свои моральные резервы на эту самую панику. Старая ведьма и так знает, что я скрываюсь от оборотня, так что ничего нового в моих действиях для неё не будет.
Одежду, по которой меня могут узнать и выследить, объясняю спокойно тихим голосом.
А это на тебе что за старьё с чужого плеча? чувствую на себе её внимательный изучающий взгляд.
Это досталось мне от родственника. Другого не было, вполне искренне уверяю бдительную хозяйку табора. От родственника же, пусть и мёртвого давно.
Мотнув головой, гоню мысли о кончине брата. Минута слабости прошла, пора собираться с силами.
Хм. Смотри мне. Я воришек среди своих работников не жалую, предупреждает тётушка Родна.
Поворачиваю голову к пожилой женщине.
Я не вор, произношу твёрдо.
Хорошо, если так, кивает она. У тебя ведь ничего больше нет, кроме того, что на тебе?
Нет, не вижу смысла отпираться.
Если сегодня хорошо себя покажешь, выдам небольшой аванс. Сможешь завтра сходить в город купить себе самое необходимое. Рабочие у меня получают питание и по медяку в день, когда ярмарка и выступаем. С тебя буду вычитать половину, пока не рассчитаешься за зелье.
А сколько оно стоит? понимаю, что этот вопрос надо было вчера зельевару задать, но появление в аптеке оборотня меня совершенно сбило с толку.
Серебрушку за флакон, если Гануш цены не загнул. Спроси у него сегодня сам, раз он решил наведаться.
Угу. Видимо, придётся.
Насколько я помню, серебрушка равнозначна десяти медякам. Если я буду отдавать только половину, то рассчитаюсь с тётушкой Родной не меньше, чем через двадцать дней. У меня может не быть столько времени. Надо посчитать сколько стиклей у меня в кошеле имеется. Может, пару медяков наскребу.
А давайте по-другому. От аванса я не откажусь. Мне действительно очень нужно купить себе всё необходимое. Но потом я буду отдавать вам весь зароботок, пока не рассчитаюсь.
Думаешь уже сваливать? понимающе прищуривается ведьма.
Нет. Но если придётся, не хочу быть должным.
Похвально, хмыкает Родна, поднимаясь. Я не против. Что делать со своей получкой, решать тебе. Ладно. Хватит уже прохлаждаться. Собирайся и приходи в табор. Поможешь сначала поварам с завтраком. А как справишься и поешь, топай в зверинец, Микула помощника просил. Юрген и Ванчек другим делом будут заняты, так что это сегодня твоя главная обязанность.
С этими словами она степенно уходит к кибиткам. А я, как только остаюсь одна, поспешно достаю из сапог и надеваю носки, потом сами сапоги, заправив в них штанины. Оправив одежду, заглядываю в воду на своё отражение, убеждаясь что с личиной всё в порядке. И, подхватив сумку, спешу за своей нанимательницей.
Со зверинцем это она хорошо придумала. Животных я люблю.
Глава 17
Дамиан
У всех есть слабые места. Личные, которые каждый усердно прячет. И расовые, от которых никуда не деться. Они, как ярмо, висят на шее с самого рождения. Кому-то хватает сил тащить легко, почти не замечая, либо вообще использовать свою ношу, как преимущество. Кто-то оправдывает этим свою слабость, глупость и пороки. Кто-то пытается перегрызть, всю жизнь сражаясь с самим собой. А вот снять полностью ещё никому не удавалось. Я таких не знаю.
Я почти всю жизнь считал, что принадлежу к первым. Презирал вторых. И не понимал третьих. Никогда не испытывал желания ни искать себе оправданий, ни вести бессмысленную борьбу. Всё можно обернуть себе на пользу при правильном отношении и должном приложении усилий.
Признаю, что, пожалуй, был заносчивым глупцом. Пока судьба не щёлкнула меня по носу, столкнув с тем, что принять с ходу не получилось.
Заносчивым во многом, вполне возможно, так и остался. И глупцом как показал вчерашний день, тоже. Уже только потому, что день этот прошёл, а свою надеюсь, единственную слабость я так и не изловил.
Ловушки в тайнике сработаны воздушниками, кто-то из техномагов руку тоже приложил, угрюмо докладывает мне Лукаш, только что вернувшийся из замка князя Алмерика Даноша. Грамотно спрятали. Даже мне было сложно учуять. И ещё там нашими разит. Запах давний. Едва различим. Но есть.
Значит всё-таки король, киваю, поднимая на него взгляд. Мой лучший следопыт, смотрит на меня слишком уж пристально, изучающе. Что-то ещё?
Девушка, которая там была я помню этот запах, лишённым эмоций голосом произносит Лукаш. Он изменился, стал другим, взрослым. Но вполне узнаваем для такого, как я.
Это плохо.
Я откидываюсь на спинку кресла, окончательно позабыв про срочную корреспонденцию. Почти всю ночь потратив на то, чтобы найти и изучить следы княжны в Мариске, я под утро всё-таки вернулся порталом домой, откуда меня выдернул вчера сигнал маяка. Отвоёванный мною шесть лет назад титул князя волков помимо власти над сворой в разной степени озверевших подданных, которых нужно неусыпно держать в узде, налагает ещё и массу обязанностей, которые чаще всего нельзя отложить и игнорировать. Да, ярмо у каждого своё. Как и слабое место.
Ты знаешь, кто ещё остался в живых из тех ищеек, которых посылали по её следу в прошлый раз? интересуюсь я. Сможешь выследить и устранить?
Двое. Один из них мой брат, всё тем же равнодушным тоном сообщает мне самый замкнутый тип из всех моих личных знакомых.
Это проблема? интересуюсь ровно.