Екатерина не могла сказать, что восприняла свое замужество с неудовольствием или в растерянности. Прошло больше двух лет с тех пор, как она стала вдовой. Память о Феликсе не могла покинуть ее, этого не случится никогда, слишком сильна была их любовь. Они будто знали друг друга целую вечность и любили всегда. Жизнь, однако, шла своим чередом, день за днем, она привыкала быть без Феликса. Работа во дворце во многом спасла ее от затяжного отчаяния, в ее жизни появились новые краски, необычный интерес представляли собой нынешние занятия. Изучение новых языков, внимательный анализ мировых периодических изданий, прочтение некоторых научных работвсе это занимало ее жадный ум, заставляло чувствовать себя живой. Несколько раз она уходила во Владивосток, занимаясь обувной фабрикой «Феликс Джентор». Приходилось менять стиль продукции, чтобы не отстать от модных веяний. Управляющий фабрикой Незванов Олег Петрович вполне справлялся со своими обязанностями. В свой последний визит она повысила зарплату ему и всем работникам фабрики.
Отношение к ней Императора, всегда внимательное и бережное, без явного проявления мужского интереса, тоже нравилось ей. Он признавал ее ум, ценил ее знания и умение принимать нужные решения, рядом с ним она чувствовала себя равной ему и в то же время по-женски защищенной.
Сегодняшнее признание в любви не поразило ее, она будто была к нему готова. То, что он спас ее, вернул к жизни после того, как она опрометчиво шагнула в расставленную на нее ловушку, тоже не стало для нее очередной странностью. Будто все должно происходить только так, странным стало бы иное течение событий. Нужно было признать, что Император давно стал частью ее жизни, так же как и она вошла в его судьбу, окончательно и необратимо. Любила ли она его? Только в том случае, если можно было полюбить дважды.
Глава 12
Званый ужин по случаю женитьбы Императора Глеба Годунова хотя и готовился в великой спешке, но проходил на высоком уровне. Кирилл Державин предупредил Годунова о том, что Аделин Леверт рекомендовано было в течение часа выехать из дворцовых покоев. После ее отъезда все помещения ее покоев, от гостиной до гардеробной, проверены чародеями из Тайной канцелярии. Обнаружены несколько магических вещиц, которые через какое-то время могли сработать, в том числе и дистанционно. Сейчас ими занимаются чародеи-ученые в имперских лабораториях. На выезд из столицы Аделин дано шесть часов. Через пять дней она становилась нежелательным лицом в любом городе и поселении Империи.
Когда Владимир зашел за женой, она была уже полностью готова к выходу. Дети тоже были нарядно одеты и с нетерпением ждали его. Они радостно встретили его и он подумал, что дети Екатерины и Феликса всегда будут и его детьми. Он сделает все, чтобы они были счастливы.
Император подошел к жене и протянул ей футляр, обтянутый синей тканью.
Это мой подарок тебе на наше бракосочетание. Прошу, надень.
Екатерина открыла крышку и увидела дивной красоты серьги и ожерелье из сапфиров. Она неуверенно посмотрела на мужа, потом подошла к нему совсем близко и подала сначала серьги, затем ожерелье. Он аккуратно надел украшения, сняв перед этим те, что уже были надеты прежде. Отошел в сторону, полюбовался. Жена его была необыкновенно хороша и он сказал ей об этом. Дети радостно поддержали его. Они так и пошли по коридору в зал приемов: Император взял за руку Петрушу, ЕкатеринаЛизу, а посредине шел, гордо и сдержанно улыбаясь, четырнадцатилетний Микас. Под звуки Имперского гимна они вступили в зал и прошли через него к трону. Дамы приседали в приветствии, мужчины склоняли головы. Возле тронного возвышения они остановились и повернулись к приглашенным гостям.
Старейший из Советников, Трубецкой Дмитрий Иванович, выйдя в центр зала, торжественно произнес:
Сегодня у нас счастливый день! Император Глеб Годунов получил благословение Богини Макоши на брак с герцогиней Екатериной Джентор! Мы рады за него и за нашу Державу, ибо достойнейшая из достойнейших стала супругой Императора. Имперский Совет принял решение с согласия Императора короновать Годунову Екатерину Алексеевну Императорским венцом и провозгласить ее Российской Императрицей!
Он снял парчовую салфетку с подушечки, которую поднес ему один из гвардейцев, взял с нее сияющую бриллиантами, изумрудами и рубинами корону и возложил ее на голову Екатерины. Раздался дружный вздох в зале, затем кто-то крикнул:
Слава Императору! Екатерине Слава!
И зал взорвался аплодисментами и криками «Слава!». Снова полились звуки государственного гимна и присутствующие, подхватив его слова, дружно запели. Потом был ужин, долгие поздравления и подношение даров. Эмир Назим, поздравляя Императорскую чету, заметил:
Я не вижу на церемонии леди Аделин, но она была сегодня сама не своя. Пришла ко мне в покои, но не отозвалась на мои ласки. Что-то бормотала о том, что ловушка не удалась и корона ей не светит. Я не понял, как может светить корона? Потом она торопливо ушла. Что же случилось? И почему решение о браке вы приняли так быстро, Ваше Императорское Величество?
Нашей жизнью часто руководят наши Боги, эмир. ответил Император.
Детей увели спать, начались танцы. Годунов станцевал с женой дважды, увидел, что она устала и незаметно увел ее из зала приемов.
Они стояли у окна императорской спальни. Деревья в саду были освещены магическими светильниками, легкие порывы ветра покачивали их ветки, постоянно меняя причудливый узор. Ночь стояла темная, безлунная из-за плотных, тяжелых туч, закрывших небо. Владимир стоял за спиной жены, слегка касаясь ладонями ее плеч. Они оба молчали, испытывая странную неловкость. Екатерина, развернувшись, подняла руку и кончиками прохладных пальцев коснулась лица мужа. Годунов прикрыл глаза, наслаждаясь этой незатейливой лаской, притянул жену поближе к себе, заключая ее в свои объятия и шепнул ей на ушко:
Я ждал этого целую вечность, душа моя. И все это время любил тебя, Катенька.
Он мягко отстранился от нее и, глядя в ее серые глаза, снял Императорский венец с ее головы, положил его на столик. Затем взялся за пуговицы на платье, спустил его с изящных плеч, целуя их. С легким шорохом платье упало на пол, туда же отправились одно за другим все остальные предметы дамского гардероба. Освобождая Катю от одежды, он неторопливо, с особым наслаждением ласкал пальцами ее нежное тело, целовал высокую грудь, теплый, плоский животик, бедра. Катя, прикрыв глаза, часто дышала, порой вздрагивая от прикосновений мужа. Она пыталась вслепую, не открывая глаз, расстегнуть пуговицы его камзола, но получалось у нее плохо. Ее пальцы дрожали, соскальзывая, Владимир помог ей, раздевшись быстро и ловко, подхватывая ее на руки и укладывая на прохладные простыни. Его темные глаза уже горели нетерпеливой страстью, но он сдерживал себя, лаская желанное, покорное тело жены, подчиняя его себе, пробуждая в нем ответную страсть.
Катя чуть слышно стонала, ее сладкие стоны еще больше распаляли мужа. Поцелуи его становились все более требовательными и жадными, а руки, казалось, одновременно ласкали все заманчивые округлости и впадинки. Катино тело отзывалось на эти ласки, горячая кровь бежала по венам, сердце стучало часто и сильно. Она прижалась к мужу, отвечая на его ласки и поцелуи, оставаясь с ним наедине в этом пустом, огромном мире. Их тела слились в вечном, торжествующем любовном экстазе. Они вместе взлетели на самую вершину неземного блаженства.
Тяжело и рвано дыша, Владимир нежно прикоснулся губами к губам жены.
Ты устала, милая. Я принесу тебе чаю, а потомспать. Тебе надо хорошо отдохнуть.
Утро встретило их солнечной погодой. Начинающие желтеть листья берез, кленов и молодых дубков в саду за окнами еще крепко держались на ветвях и казались отчеканенными из тонких пластин золота. Они придавали чудесный вид осеннему саду, радостный и почти сказочный. Екатерина, стоя в одном халате перед окном, любовалась светлым и нарядным видом. Теплые руки мужа обвили ее талию, нежный поцелуй коснулся шеи.
С добрым утром, любимая! Если ты не против, мне бы хотелось дня на три увести тебя в одно волшебное место. Сейчас мы позавтракаем с детьми, немного пообщаемся с ними, проводим эмира Назима, отдадим необходимые распоряженияи просто исчезнем для всех. Ты согласна?