Тыльной стороной ладони, в которой он сжимал чей-то серый трупик!
Зайчик? спросила я и не узнала свой голос. Писк мыши по сравнению с моим сипом звучал бы львиным ревом.
Э-э-э, ответил громила. Э-э-э! огласил невнятным согласием округу, поднимая дремавших птиц в небо, и шагнул мне навстречу, протягивая свободную руку.
Рифленая подошва огромного ботинка накрыла мой телефон вместе с надеждой на спасение, провернула до хруста пластика и стекла, а хозяин же армейской обуви продолжал пугающе скалиться, демонстрируя красивые крупные зубы.
"Ира, ты вообще о чем думаешь? Какая, к черту, разница, какими зубами он будет тебя есть? Ровными или кривыми? Нужно бежать!" подсказала хамоватая Ирэн, и я с визгом ломанулась в ту же сторону, куда парой минут назад убежала девушка с рюкзаком, надеясь, что она-то точно знает путь к цивилизации.
Оказалось, что я умею бегать на десятисантиметровых шпильках ничем не хуже, чем в удобных кроссовках. С легкостью преодолеваю небольшие овражки и ловко перепрыгиваю через поваленные деревья.
М-м-м, вибрирующее мычание за спиной нанесло еще один удар по ослабленной нервной системе. А-а-а, вновь взревел преследователь.
Не знаю, куда бежала девушка с рюкзаком, но деревья становились все плотнее, а почваглинистей и коварней. С неба сорвались крупные холодные капли.
"Нет ничего трагичней, чем погибнуть в дождь, шальная мысль придала мне ускорения. И ничего комичней, чем труп двадцати семилетней женщины в костюме зайки. Надеюсь, меня найдут хотя бы целиком, подбодрила себя, остервенело перебирая ногами. Когда мама придет на опознание, она сгорит со стыда".
Оборачиваться было невыносимо страшно. Пугали жуткие звуки, фантазия рисовала гризли, в ярости ломающего деревья и ревущего от каждой неудачи, или и хуже тогораспространителя косметики, спешившего рассказать мне о новой выгодной акции.
"А если громила в шаге от меня и вот-вот схватит за ворот пальто?" перед глазами полетели белые мушки.
Мне нельзя умирать! я выкрикнула на секунду обернувшись. У менязакончить мысль не дала толстая ветвь, коварно преградившая дорогу, ребенок сиротой останется, шевелила непослушными губами, раскинувшись звездой на мокрых листьях, проваливаясь в темноту.
Глава 3 Логово маньяка
М-м-м, густой мужской голос вибрировал над ухом. М-м-м, маньяк стонал у моего лица с таким удовольствием, что я вновь захотела потерять сознание.
Господи, да он же меня обнюхивает, старалась не выдать себя и не завизжать, когда мужские губы провели по скуле, пробуя мое лицо на вкус. Надеюсь, ты мной подавишься! воинственно пожелала маньяку несварения и сразу же скисла: Зачем я вернулась в реальность? Почему бы не побыть в беспамятстве еще некоторое время, пока он не разделал меня и не разложил по холодильникам?
Широкая ладонь легла мне на лицо и прижала к горячей груди. Довольно бережнобеспокоится о сохранности моей тушки, гад!
Несет куда-тоя приоткрыла один глаз. Не видно ни зги. Мелкий дождь превратился в настоящий ливень. Все, что я смогла рассмотреть, это мощный бородатый подбородок и плотное сплетение голых ветвей деревьев на фоне темного-темного неба.
По мужскому лицу стекали крупные капли, теряясь где-то в густой бороде. Дождь усилился так, что мне пришлось закрыть глаза, а громила с шага перешел на бег. Господи, сколько же в нем силищи-то, если бежит с семьюдесятью килограммами в руках, и даже одышка не появилась?
Маньяк сбросил скорость, обхватил меня одной рукой, второй проводя какие-то манипуляции.
Я вся превратилась в слух. Лай, скрип, короткий приказ.
Фу, пробасил мой похититель. Место.
Отлично, громила умеет не только мычать, но и способен говорить, и у него есть еще и собака, и, судя по сопению и кряхтению, та ничем не уступает размерами своему хозяину.
Вот она-то и сгрызет мои кости, подчистит следы преступления за своим хозяиномот удара лбом или от панических мыслей я ощутила подкатывающую к горлу тошноту.
Громила тяжело вздохнул, цыкнул так выразительно, словно осуждая меня за мысли.
Стало светло и тепло. Пахло в помещении приятно: яблоками, мятой и выпечкой, даже желудок жалобно заурчал, сдавленный проклятым корсетом.
Я продолжала находиться в крепких объятиях-тисках. Мой похититель топтался на месте, пританцовывалподергивал то одной ногой, то другой, переваливался, пыхтя и отфыркиваясь, и я то свисала вниз головой, то возвращалась в нормальное положение. Что он там делает? Разувается, что ли? И точно, глухие звуки подошвы сменились звукамии мягкой поступи.
Он нес меня вглубь дома сквозь ресницы я успела рассмотреть крутую лестницу и сразу же разумно закрыла глаза, продолжая прикидываться. Под нашим общим весом жалобно ухнула первая ступеньстранный какой-то, у него кухня, что ли, на втором этаже? Зачем нести меня наверх?
Ира! воскликнула хамоватая Ирэн. Ты невероятно глупая женщина, он несет тебя в спальню.
И точно нес в спальнюуложил меня на мягкую кровать и методично раздевал. Начал с неудобных туфель, потом занялся промокшим пальто.
У-у-ух, с удивлением выдохнул маньяк, справившись с пуговицами моей верхней одежды и разведя полы.
Да, громила-то фантастически скромен и воспитан, я бы выразилась крепче, увидев женскую тушку в костюме зайки. Хотя хвост-то он еще не обнаружил.
А маньяк затаился, сопел громко где-то на высоте своего роста.
Рассматривал, как пить дать, пялился!
И, кажется, я выдала себя. К моему лицу прилила кровь: щеки, лоб и шея полыхали огнем.
Красивое, прохрипел мужик ошалело.
"Это он про что? скосила глаза на собственную грудь. А, да, она у меня красивая. Это факт".
Громила отвис, облизнулся как-то плотоядно, и его пальцы осторожно прошлись по моим ребрам и животучто он там хочет узнать, толщину жировой прослоечки?
Мужские пальцы поднялись, подцепили по центру корсет, скользнули в вырез и дернули плотную ткань в стороны.
Громила снова притих а я в прямом смысле тряслась от страха.
О чем так долго можно думать?! Ведь зачем-то притащил меня, так исполняй задуманное!
Ой! не сдержала писк, когда булавка, удерживающая белоснежный хвостик, впилась в самое мягкое место на моем теле. Я невольно подскочила, перекатилась на бок. В ответ тяжелая рука придавила меня к покрывалу. О-о-ой, пискнула второй раз, но уже продолжительней, от облегчения.
Спи, приказал громила.
И я провалилась в сон, какой-то ненастоящий, навязанный, похожий на кошмар, где события дня путались с пугающими сновидениями. В них на меня смотрел огромный волк. Зашел в комнату и сидел рядом с кроватью, сверля желтоватыми глазами. Он ткнулся мокрым носом мне в шею, несколько раз лизнул ушибленный лоб, погладился о лицо и голосом похитителя прорычал:
Не бойся.
Угу, сразу стало легче. Вот прям сразу. Страх как рукой сняло, особенно если огромная пасть хищного зверя у твоего лица, пусть даже во сне.
Не знаю, когда зверь покинул мой сон, но казалось, что он реальный, и не отходил ни на шаг до самого рассвета. «А может, это маньяк приставил на ночь свою псину стеречь меня? Боялся, что я убегу?» с этими мыслями я вынырнула в реальность.
За окном действительно брезжили первые лучи солнца. «А я все еще жива!» заметила с радостью. Маньяк сохранил не только жизнь, но и мою девичью честь. Я так и осталась в белье, в атласном комбидрессе поверх плотных черных колготок. Ой! Громила и хвостик с булавкой аккуратно сложил на прикроватную тумбу.
В небольшой спальне, кроме меня, никогоя медленно повернула голову к двери и напрягла слух. Тишина. Не мешкая, спрыгнула с высокой кровати, схватила зачем-то заячий хвостик, в нерешительности приоткрыла дверьпан или пропалрешила для себя, беззвучно ступая на лестницу, ведущую вниз.
«Тук».
«Тук. Тук. Тук», словно кто-то работал топором.
«Тук».
Хотя что значит кто-то? Громила.
Я шла, а звук повторялся и усиливался.
"Боже!" чуть не заверещала, зажимая двумя ладонями рот и глуша любые звуки.
Я выглянула снова, прижалась к стене, а перед глазами так и размахивал окровавленный тесак, зажатый в сильной руке. А потом хрясь! И шкурка зайчика полетела в ведро.
"Мамочки! Мамочки! Мамочки! твердила про себя. О, моя мамочка, она, наверное, с ума сходит сейчас. А Вася?! Мой маленький гном Вася?.."