К сожалению тех, с кем можно было обсудить психологию Шивы, не осталось. Разрушитель очень тщательно подчищал следы.
Обследовав все комнаты на втором этаже, спальни Нобунаги я не нашел. Точнее, не нашел самого хозяина. Или он спит где-то в другом месте, или
Эти выводы должны были меня насторожить. Но почему-то не насторожили.
Подходя к лестнице, я расслабился, отпустил боевой режим, и тут же чуть не вляпался в неприятности: на лестничной площадке, привалившись к перилам, спал охранник.
Я его не заметил, потому что парнишка сидел на полу. Голова его была запрокинута, веки плотно сжаты. Одна рука покоилась на рукояти меча, другая бессильно упала на бедро Из уголка рта молодого охранника стекала тонкая ниточка слюны.
У меня невольно дёрнулась щека. Застанет горе-охранника хозяинне избежать ему порки гибкими ивовыми прутьями
Осторожно перешагнув через вытянутые ноги, я ступил на верхнюю ступеньку лестницы. Три пролётаи я уже внизу, в просторном холле.
Везде, где только можно, я оставлял жучки: никогда не знаешь, в каком именно помещении хозяин чувствует сея спокойнее всегои любит поболтать.
А в коридорах часто судачат слуги, да и охранники могут обронить слово-другое.
Ну вот: осталось разместить пару-тройку жучков на первом этаже, и можно уходить. Найду в Коти недорогой рёкан, настрою оборудование, и буду слушать. Шива себя выдаст.
Где-то в центре холла, рядом с цветочной вазой, я вдруг почувствовал, что не могу двинуться с места. Словно на моём пути вдруг возникло силовое поле: вязкое, как жидкий полимер, и душное, как стекловата.
Запаниковав, я дёрнулся что есть сили увяз ещё больше. Застыл, как муха, упавшая в клей.
И в то же мгновение в зале вспыхнул свет.
Глава 11
Я не мог двигать даже глазами. Так и застыл, разглядывая то, что было на противоположной стене: ковёр ручной работы. Кажется, такие называют гобеленамивидел парочку на Ёшики, в музее.
Сцена охоты на лис. Нескольким гончим удалось загнать двух лис к поваленному стволу дерева. Одной явно удастся сбежать: в длинном прыжке она прыгает через ствол, яркий хвост как будто дразнит пегого пса. Тот щелкает зубами, но достать лису не может.
Второму зверю повезло меньше. Он не успевает прыгнуть вслед за первым, и уже повернулся к преследователям мордой, собираясь дорого продать свою жизнь.
Мгновение растянулось в световые годы.
Словно издалека, как нарастающий грохот горной лавины, я слышал топот множества ног по деревянной лестнице, короткие приказы, отдаваемые властным, не терпящим возражений голосом, и понимал: меня обнаружили.
Более того! Заманили в ловушку
Поражение ядом осело в горле. Во рту образовалась вязкая горечь, а где-то в районе лопаток возник нестерпимый зуд. Я испытал страх.
Чистый, неподдельный ужас.
Если Шива меня убьёт, этот мир обречён. И ещё множество миров: ведь у него есть метасендер, готовый отправить матрицу его преступного сознания куда угодно
О том, что произошло с Тикю, никто даже не узнает. Операторы мертвы, и не дождавшись новостей от меня, Корпус просто законсервирует это направление, лишив возможности присоединиться к Древу всю ветвь.
Внезапно пришло отчаяние. И я всё смотрел на гобелен Похоже лис, которого окружили гончие, вовсе не собирается сдаваться. Он оскалил зубы, наклонил голову и готов дать отпор всякому, кто подойдёт первым.
В нижней части живота возник жар. Сгустившись, став почти нестерпимым, он поднялся до пупка, а потом вдруг вырвался наружу.
Вокруг меня возникла ослепительная вспышка. Комнату затопили волны света, полного острых иглдо того сильно он резал глаза.
Я зажмурился, но даже сквозь сомкнутые веки чувствовал боль.
Со всех сторон, справа, слева, сзадипослышались болезненные вскрики и грохот падения тел.
Действуй!интуиция взяла управление телом на себя.У тебя появился шанс!
Я рванулся что есть сил, и почувствовал, как вязкие тенета нехотя отпускают добычу. Дверь на улицу совсем рядомвысокие, в два человеческих роста створки из резного морёного дуба Засов был толстым и массивным, как железнодорожный рельс.
Сунув руку в потайной карман на поясе, я достал одну из припасённых микромбомб. Швырнул её, как пуговицу, на пол под дверь, отвернулся. Тут же последовал взрыв.
Засов уцелел.
Зато повредило одну из петель, держащих створки. Всем телом я ударил в поврежденную половину, и выкатился на крыльцо.
Но сделав шаг, так и замер с поднятой ногой
Сплошная стена из выставленных ладоней. Чуть вышенастороженные глаза и строгие сосредоточенные лица, свидетельствующие о том, что их владельцы готовы к самым решительным действиям.
Ещё пару дней назад, увидев перед собой лес пустых ладоней, я бы только усмехнулся. Но теперь мне было известно: именно так работают местные сэнсэи.
Пучки концентрированной энергии они собирают в ладонях, словно ребёнокснежный ком, или комок пластилина. А потом выпускают в цель.
И так как целью был именно я, а сэнсэевоколо полутора десятков, я даже не сомневался: если они сработают все разом, от меня не останется и дымящихся ботинок.
И вдруг всё изменилось. Где-то за забором, со стороны моря, взревела сирена. Звук был страшный, пронзительный, жесткий, как шквал ледяной крошки.
Он бил по барабанным перепонкам, заставлял вскипать мозги и плавил ушные перепонки.
В первый миг все пригнулись, от неожиданности. А потом моих противников как ветром сдуло. Все они, как один, помчались на звук сирены.
Чувствуя, что из-за спины, в распахнутые двери, набегает новая волна врагов, я как ошпаренный припустил к заборув противоположную от сирены сторону
Несколько совсем молоденьких пацанов попытались преградить мне путьшвыряя огненные шары, как детские мячики.
Петляя, как заяц, я добрался до забора и перемахнул на ту сторону И почему-то СОВСЕМ не удивился, увидев знакомый спортивный байк, и распластанную за рулём стройную фигурку в чёрной коже.
Ты идиот, Курои Кицунэ,сказал Фудзи, вгрызаясь в здоровенный ломоть жареной рыбы.
Мы сидели в одном из придорожных кафе. Деревянная веранда нависала над морем, и если бы я сейчас подошел к краю и прыгнул, удар о воду былы бы, скорее всего, смертельным.
Но я уже знал: ничего не получится. Сразу за невысокими перилами поблёскивал магический щит. Как плёнка мыльного пузыря, окружал он прилепившееся к скале заведение. "Ласточкино гнездо". Говорящее название.
Сакура, пользуясь известными лишь ей малозаметными тропами, привезла меня в это место. Фудзи явился через пять минут, содрал с себя шлем, сбросил мотоциклетные краги и плюхнулся на скамейку.
В кафешке подавали только рыбные блюда, и я взял суп из мидий. В горле стоял комок, и было подозрение, что твёрдую пищу я попросту не смогу проглотить.
Что это было?официантка, улыбчивая девчушка с щербинкой на переднем зубе, приняла заказ и удалилась.Звук был такой, что я думал: голова взорвётся.
На то и расчёт,кивнул Фудзи. Но потом всё-таки снизошел до объяснений.Морской ревун. Его заводили в штормовые ночи на маякеполвека назад. Приобрёл на блошином рынке. Как знал, что пригодится.
Очень эффектно,кивнул я, делая крошечный глоток минеральной воды. Пузырьки смешно защекотали нос, и я вытер его рукавом. Наткнувшись на жесткий армированный полимер манжета, тут же припомнил своё сокрушительное поражение, и помрачнел.
Меня не волновало отношение ко мне Фудзи. Я был жестоко разочарован в себе.
Что случилось со знаменитым Чёрным Лисом? Почему он всё время совершает ошибки? Вместо того, чтобы организовать осторожное наблюдение издалека, полез на рожон, чуть не попался, и цел лишь благодаря своевременному вмешательству человека, которому он совсем не доверяет!
Приём, конечно, не новый. Но иногда взять, и посмотреть на себя со стороны, думая о своей персоне в третьем лице, было хорошим способом работы над ошибками.
Посланник всегда один. Он не может пойти к психоаналитику, лечь в уютное кресло и рассказать обо всём, что его беспокоит.
Но психологические проблемы возникают. Каждый, прожив на свете сто-сто пятьдесят лет, тащит за собой шлейф из призраков прошлого, чувства вины и неспокойной совести. Их нельзя игнорировать, но и уйти с головой в психоанализ, находясь посреди заданиятоже не выход. Остаётся одно: отстраниться и непредвзято проанализировать свои действия, вылавливая ошибки и беспощадно расправляясь с оправданиями, отговорками и другими уловками, которыми пытается защитить себя загнанный в угол разум.