Около пяти минут Ангелина приходила в себя. Сердце её, сбавляя свой нестройный ритм, наконец, стало стучать более ровно. А вот пальцы рук все еще дрожали. Девушка поняла это, когда попыталась убрать с себя одеяло. Почему-то ей захотелось движений, снова почувствовать, что тело принадлежит ей, а не страху.
Поддавшись странному порыву, Ангелина встала на кровати и сдвинула в сторону штору. Там, за окном, царила ночь. Тонкий, бледный свет луны деликатно-мрачно освещал тусклый мир и колодец-двор. Девушка заскользила взглядом по домам ни в одном из окон не горел свет. А хотелось именно его света, чтобы он прогнал ту темноту, что еще витала тут, в комнате, после прихода отчима. Но взору не за что было зацепиться. Мир спал.
Хотя Ангелина готова была поклясться, что заметила тень, скользнувшую по крыше дома, стоящего напротив. Для кошки или птицы тень была довольно крупного размера. Возможно ли такое? Или все это обман зрения, вызванный игрой воспаленного от переживаний разума?
Пытаясь отыскать ответ на этот вопрос, Ангелина продолжала вглядываться в темноту. Словно там, за пределами этого холодного стекла, находилось её спасение. Странно. Глупо. Но Ангелина все еще искала взглядом ту тень. Увы, безрезультатно. С неким сожалением она пришла к выводу, что все это было лишь игрой воображения.
Ангелина обреченно посмотрела на отражение в зеркале туалетной комнаты, предназначенной только для персонала гипермаркета.
Бледность болезненная, такая, что неприятно было видеть себя, бросилась в глаза девушки. А еще эти дурацкие, синие тени Выглядела Ангелина точно не так, как подобало девушке в её возрасте, возрасте, когда расцветает красота и дышит здоровьем внешность.
Ты случайно не больная? появившаяся рядом Маша, кассирша, достала из сумочки красную помаду и начала отточенными движениями водить ей по своим губам.
Что? Ангелина окинула отражение кассирши непонимающим взглядом.
Та растянула губы в обеспокоенной улыбке:
Я говорю у тебя не анорексия случайно? Выглядишь стремно. Если у тебя эта фигня, не затягивай. Топай к психиатру.
Нет-нет, опасаясь, что подобные предположения могут лишить её работы (а работала Ангелина здесь уже четвертый месяц), отозвалась она.
Заставив себя улыбнуться в ответ, девушка добавила:
У меня просто такая фигура.
В глазах Маши мелькнула зависть.
Везет тебе, можешь есть все, что хочешь, брюнетка похлопала себя по плоскому животу, не то что я поужинала не тем, и с утра плюс два кило. Теперь сижу на разгрузочных днях.
Ангелина не стала делиться своими мыслями, что, будь у неё возможность, она бы наедалась до отвала, и наверняка бы за месяц, а может, и раньше, набрала свой здоровый вес.
Все, побежала, защелкивая колпачок помады, выдохнула Маша. Через секунду она уже ушла, оставляя Ангелину одну.
Девушка, стянув резинку с волос, пригладила выбившиеся пряди и снова сделала высокий, тугой хвост. Поправила синюю униформу. Теперь можно было приниматься за работу.
Ангелина, катя перед собой небольшую тележку с ведерками, шваброй и моющими средствами, старалась не замечать людей вокруг. Не то чтобы она не любила их, но просто были из них те, как, например, та блондинка в норковой шубке, глядели на Ангелину, как на что-то незначительное, не достойное уважения.
Так, ты, появившаяся сотрудница супермаркета окинула Ангелину быстрым взглядом. Иди, вымой у входа в магазин. Столько грязи развели. Ужас.
Ангелина качнула головой. Она, маневрируя между, пока еще немногочисленными покупателями, дошла до стеклянных дверей магазина. Снаружи тут же подул ледяной ветер. Не заболеть бы. Ангелина, сотрясаясь от холода, начала вытирать лужи с молочно-белого пола. Сама мыла, а внутри напевала: «Отпусти и забудь, что прошло уже не вернуть». Понимала, что не все прошло, и страшный ночной кошмар в лице отчима может вернуться уже сегодня.
Но все равно хотела в эти минуты побыть беспечной. Если можно было так назвать её странное, для многих непонятное состояние.
Увы, за беспечность пришлось расплатиться совсем скоро. Ангелина до конца не поняла, как так получилось, только она намывала полы, и следом кто-то сбоку, упал.
Сжавшись от напряжения, Ангелина обернулась. Глазам её предстала картина «кошмар любой уборщицы». На полу, на заднем месте, сидела та самая шикарная блондинка в норковой шубе. Её темные глаза метали молнии, губы дрожали. Нет, не от страха. А от возмущения и злости. Хотя, быть может, этой красотке было больно, а злость стала её защитной реакцией? Сердце девушки сжалось от сочувствия к пострадавшей.
О, Боже, выдохнула Ангелина, делая шаг вперед. Вы сильно ушиблись? Давайте руку, я помогу вам встать.
Она стянула резиновую перчатку и протянула её в сторону блондинки.
Держитесь, я помогу.
Я сама могу встать! блондинка, окинув протянутую Ангелиной ладонь брезгливым взглядом, начала медленно подниматься. Правда, давалось ей это все с неимоверным трудом все-таки, 12-сантиметровые шпильки являлись не самым лучшим выбором для такой погоды.
Пока блондинка выписывала чудеса «акробатики», Ангелина непонимающим взглядом рассматривала свою ладонь. Может, не заметила, и она была грязной? Но нет. Светлая, местами чуть потрескавшаяся, но чистая кожа. Без маникюра и украшений, но какая разница, когда тебе предлагают помощь?
Блондинка, кое-как поднявшись на ноги, стряхнула со своей шубки несуществующие пылинки. Смерив Ангелину уничтожающим взглядом, красотка властно заявила:
А теперь я хочу поговорить с администратором.
Кровь отлила от, и без того бледного, лица Ангелины.
Чтобы такие тупорылые овцы как ты, не работали здесь, холодно добавила блондинка.
Не прошло и минуты, как был найден администратор, и вот уже Ангелину при всех, отчитывали за «непрофессионализм, халатное отношение и невнимательность». Никого не волновало, что причиной падения красотки в шубе был не влажный пол (именно влажный, а не мокрый), а её собственная ошибка стремительный шаг, высокие шпильки и все та же невнимательность.
Такое поведение недопустимо, наконец, закончил отчитывать Ангелину администратор супермаркета. Девушка, виновато опустив голову, молчала. В глазах Ангелины застыли слезы, и она изо всех сил боролась с собой, чтобы не разрыдаться. Блондинка, стоящая рядом, наслаждалась зрелищем. Враг был повержен!
Ангелина, тебе есть что сказать? отчеканивая каждое слово, обратился к ней Виктор администратор. Высокий, молодой мужчина смотрел на неё, как на таракана.
Вот он, самый непростой момент. Оторвав взор от чистого пола, Ангелина посмотрела на блондинку. Лицо красотки холодная, надменная маска, не обещало и капли милосердия.
Прошу прощения, выдохнула Ангелина, глядя прямо в густо накрашенные глаза незнакомки. Мне очень жаль, что по моей вине вы упали.
Что-то, отдаленно напоминающее удовлетворение, мелькнуло на лице блондинки. Царственно кивнув головой, она, более ничего не прибавляя, направилась на выход. Глядя ей вслед, Ангелина испытывала смесь чувств: облегчение, горечь и стойкое ощущение несправедливости. Оно усилилось, когда администратор сказал:
Сегодняшний день оплачен не будет. И обеда тоже не будет.
Ангелина вся переменилась в лице. Деньги ей были нужны.
А если еще раз накосячишь лично прослежу за тем, чтобы тебя выгнали с работы, сверкнув глазами, добавил Виктор.
Колоссальных усилий стоило Ангелине, чтобы не разрыдаться. Чтобы не начать объяснять администратору всю ситуацию, в том числе и то, что она не виновата и относиться к ней так верх несправедливости. Но глядя в серые глаза Виктора, девушка приходила к выводу, что для этого мужчины она не человек, а всего лишь незначительный винтик в огромной системе. Винтик, который можно легко заменить на более красивый, гладкий и покладистый.
Хорошо, тихим эхом отозвалась Ангелина.
Закончив мыть полы, девушка вернулась в служебное помещение. Пальцы её сводило от напряжения и усталости, пока она пыталась снять с себя униформу. Желудок сжимался от обилия вкусных ароматов, витавших повсюду. Оно и понятно супермаркет славился приготовлением салатов, выпечки, мяса и рыбы. Застегивая куртку, Ангелина представила, чтобы съела бы сейчас. Перед глазами нарисовалась картинка картофельного пюре и кусочка жареной курицы. Рот тот час наполнился слюной. Дома такие изыски бывали только по случаю редких гостей, все остальное время семья питалась кашами, супами и квашеной капустой, и иногда (как вчера) на столе появлялась колбаса. А есть, особенно вкусное, хотелось. Сестрам, брату, да и чего таить, самой Ангелине. Вот поэтому она и работала.