Но случилось непонятное и даже возмутительноеСнеговик не сказал кошке ни слова, когда она приблизилась к нему. Мяукалу в первый момент это немного озадачило. Обычно Снеговик радостно приветствовал ее, когда она появлялась.
Кошка приостановилась, посмотрела на него недовольно. Снеговик по-прежнему молчал. «Может, он умер преждевременно?» подумала она и демонстративно широко зевнула.
Снеговик продолжал ее игнорировать.
Тогда Кошка мяукнула:
Ты спишь или притворяешься? спросила она.
М-м, раздался голос Снеговика. Он будто вышел из сеанса задумчивости. Подожди меня, пожалуйста, Миима. Я сейчас с Анютой разговариваю Только пару минуток.
С кем? не поняла кошка.
С нашей Слышащей. Пару минуток
Кошка оскорбилась. Она не привыкла к тому, чтобы ею пренебрегали ради какого-то человеческого котенка. Пусть даже она была Слышащей.
Да я, в общем-то, просто проходила мимо, гордо сказала кошка и пошла дальше по дороге.
Снеговик ее не окликнул. Это еще больше обидело ее. И хотя на самом деле у Мяукалы не было никакого важного разговора к Снеговику, она была уверена, что он мог бы уделить ей несколько минут.
«Не возгордился ли я?» забеспокоился Снеговик, бросив беглый взгляд вслед удалявшейся кошке.
После обеда Анюта снова поднялась в свою комнату. Они договорились со Снеговиком заранее, что девочка попытается сыграть зимнее «ларго» Вивальди из «Времен года».
И хотя Снеговик транслировал ей ноты, но все равно это было очень сложно для ребенка, который только-только почувствовал вкус к музыке. Главное же в этом сеансе заключалось в том, что девочка должна была сыграть «образную» музыку, то есть музыку не просто цветную, а с картинками, и свои образы она должна была создавать без содействия Снеговика
Анюта сама выбрала произведение. Снеговик был этому рад, потому что и он очень любил эту музыку. В ней ему всегда слышалось что-то такое, что он не мог выразить словамито ли его будущая судьба, то ли тот день, когда он появился на Земле в первый раз. Ведь для Снеговика момент его рождения был таким же темным, как и для человека. Почему-то его всеобъемлющая снежная память не оставила в своих ячейках никакой картинки из того времени. Он не знал, кто был его первым Создателем. Был ли это первобытный человек, или Нечто более высокое рангом, чем человек?
У меня не получится, боялась Анюта.
У тебя все получится, успокаивал ее Снеговик. Сосредоточься.
Анюта вскинула скрипку к плечу. Снеговик показал ей ноты и мысленным толчком поставил ее руку в нужную позицию.
Она закрыла глаза, тяжело вздохнула, зафиксировала руку и повела смычком.
Если бы Снеговик мог, он тоже закрыл бы глаза. Девочка играла именно ту мелодию, которая хранилась в его памяти несколько веков. Возможно, она хранилась там даже до рождения Вивальди
Шел снег. Сквозь его плотную пелену почти ничего не было видно. Только маленькая черная точка едва виднелась вдали. Она медленно приближалась и увеличивалась в размерах. Это был человек, он с трудом пробивал себе дорогу в сугробах. Он очень устал, и силы покидали его, но еще оставалась надежда найти тот дом, в котором горел огонь в очаге, и возле огня кто-то ждал егокто-то очень любящий его. Любовь и надежда заставляли путника сделать еще один шаг, а за ним еще один
Это была музыка ВОЗВРАЩЕНИЯ. Возвращения в давно покинутые и очень любимые места. Возвращения вопреки ветру и усталости. У Снеговика сжалось сердце, которое физически не существовало
Анюта сбилась только однажды.
Ничего-ничего, поторопился приободрить ее Снеговик. Здесь очень трудный переход и все начинающие скрипачи обязательно сбиваются. Продолжай, пожалуйста. У тебя хорошо получается
Как раз в этот момент появилась Мяукала, но у Снеговика сейчас не было ни времени, ни желания разговаривать с ней. Он был весь в музыке, в ее снежных образах, и поэтому невольно оскорбил кошку своим невниманием.
Анюта дрожала. У нее, кажется, поднялась температура. Щечки лихорадочно покраснели. Никогда еще она ТАК не чувствовала музыку, которую играла сама. Она чувствовала ее всем теломмаленьким телом девятилетнего ребенка, которому еще две недели назад любая классическая музыка казалась совершенно бессмысленной.
Ты устала, мягко сказал Снеговик, когда она закончила. Пойди поиграй с Лютецией в мячик
Вадим и Катерина лежали на диване. После обеда обоих разморило.
Давай не будем больше до Нового года работать, предложила она.
Ее голова лежала на груди мужа. Вадим дышал ей в макушку.
Что ты хочешь этим сказать? не понял сразу Вадим.
Мы совсем не будем работать. Ни шлифовать, ни красить В конце концов, жизнь проходит, а нам еще так много надо успеть. Дом этот никуда уже от нас не убежит. Как говорят у нас в бухгалтерии, он висит на балансе
Вадим немного озадачился, хотя не первый уже год именно эту мысль он пытался донести до разума своей жены. Довольно долго и безрезультатно они ругались по этому поводу. Вадим говорил ей, что она изводит себя неизвестно для чего, что она превратилась в малярку-красильщицу, что она перестала следить за собой и забыла, как должна выглядеть еще молодая женщина. Ради чего она так издевается над собой? Кто поставил перед ней такой планобустроить этот дом за предельно короткие сроки?
Она возражала ему, что у всех соседей уже давно все закончено.
«Ну и что?! срывался на крик Вадим. Тебя соседи лично попросили закончить побыстрее? Вон, посмотри, полпоселка еще не продано, двадцать домов стоят совсем пустые и заросшие крапивой».
Катерина в ответ находила только один аргумент: «Я хочу как можно скорее с этим разделаться»
И вот теперь, она вдруг говорит: «Дом этот никуда от нас не убежит».
Как скажешь, ответил он. А что же мы тогда будем делать?
Ну, во-первых, мы развесим гирлянды. Во-вторых, начистим картошки. В-третьих, подметем полы, хотя бы на первом этаже. В-четвертых
Вадим усмехнулся:
Ты же сказала, что мы не будем работать.
Но это не значит, что мы будем все время лежать на диване и смотреть телевизор. Ведь надо встретить праздник в чистоте и с накрытым столом.
Хорошо. Ты абсолютно права. Сейчас я начищу картошки, ты подметешь полы, я развешу гирлянды. А потом мы все втроем прокатимся на лыжах. Так?
Катерина хотела возразить, потому что она сама к лыжам, конькам и другим видам активного отдыха была настроена враждебно, но в этот момент со второго этажа полилась музыка, которая обоих их заставила замолчать
В ту секунду, когда Анюта сбилась, они оба вздрогнулидо этого момента музыка была так гармонична и цельна, что эта короткая пауза вызвала у родителей безусловный рефлекс, словно посреди гладкой и монотонной дороги неожиданно загорелся красный огонь светофора
Некоторое время после того, как Анюта закончила играть, Вадим и Катерина не могли сказать друг другу ни слова. Они были потрясены и опустошены.
Мне кажется, что Галина Владимировна не задавала разбирать эту музыку на каникулы, первой опомнилась Катерина.
Но это и не было похоже на разбор, справедливо заметил Вадим. Она играла так, будто уже давно ее выучила. Что это было?
Кажется, Вивальди. Я только не помню, что именно.
Раздались гулкие шаги спускающейся по деревянной лестнице Анюты. Родители резко вскочили с дивана. Картина лежащих в обнимку посреди дня родителей могла в очередной раз озадачить девочку. Катерина кинулась к плите, Вадим спешно включил телевизор и сел в кресло.
Мам, можно я пойду погуляю с Лютецией на улицу?
Катерина вопросительно обернулась на мужа. Тот согласно кивнул.
Иди, моя милая. Только оденься потеплее, сказала она.
Лютеция уже вилась у ног Анюты. Она чувствовала, что сейчас с ней будут играть в мячик и суетливо предвкушала это удовольствие. Она поскуливала и вилась вокруг ног девочки, пока та обувала валенки и надевала шубку.
Но поиграть с мячиком собачке в этот день так и не удалось. Анюта, едва открыв дверь на улицу, вдруг закричала так, словно увидела живого Деда Мороза:
Мама! Папа! Тетя Вера и дядя Коля приехали!
Со двора доносился какой-то посторонний шум, и даже не шум, а рев. Катерина встревожено отдернула шторку и глянула в окно, Вадим бросился к двери, всовывая по пути ноги в валенки.