Кланяйся, сырная плесень, приказала Бегунья. Это существо почти бог. Он умеет видеть еду на расстоянии.
Мышь-муж сделал некое подобие поклона. Бегунья тоже стала подобострастно нырять вниз своей головкой, стоя на задних лапках.
В прошлый раз Бегунья пожаловалась, что зимой ей и ее многочисленному семейству жить очень голодно, и Снеговик, по доброте своей, охотно указал несколько мест в поселке, где хранится пища, и нет мышеловок. С тех пор Мышь верила в сверхъестественное происхождение Снеговика.
Что вы, засмущался он от таких почестей, сейчас же перестаньте кланяться. Я никакой не бог. Я даже не Дед Мороз. Я просто делаю свое дело, на которое способен. Ведь вы тоже можете делать многое, из того, что я делать не умею. Как вас зовут? спросил он мыша-мужа.
Псись, пискнул тот и тут же получил от Бегуньи оплеуху.
Я же тебе предупреждалане говори вслух.
Насколько я знаю, «псись» на вашем языке означает «становиться мертвым»? спросил Снеговик.
Так оно и есть, угодливо захихикала Бегунья. Он так умеет притворяться мертвым, что даже кошки обходят его стороной, когда он это сделает. Ну-ка покажи!
Псись бухнулся на спину и сложил лапки. Абсолютная недвижимость. Только лапки на секунду дрогнули в агонии и тут же замерли. Снеговик даже не чуял его мыслей. Перед ним действительно был труп и большой талант.
Да хватит же! Снеговику стало немного не по себе.
Псись, оживи! приказала мышь.
Тот вскочил и присел на задние лапы.
Дурак дураком, но я люблю его в такие минуты, Бегунья растрогалась.
В самом деле, поразительное умение, искренне восхитился Снеговик.
Кланяйся же, кланяйся! приговаривала мышь и поддавала лапкой мужа по затылку.
Тот послушно кланялся.
«Женская властьсамая страшная из властей», подумал Снеговик и сам же устыдился своей мысли.
Я вам еще деток приведу показать, сказал Бегунья. Одна моя доченька умеет воровать сыр из мышеловки так молниеносно, что успевает убежать прежде, чем сработает пружинка. Раньше она была главной нашей кормилицей.
А теперь-то вам хватает еды?
Хватало до вчерашнего дня, но теперь в том месте, где ты нам указал, поставили какую-то страшную штуку. Она мигает красным светом и от нее так болит голова, что невозможно стерпеть. Нам пришлось уйти.
Ах, беда!
Да-а, жалобно пискнула мышка, голодаем уже второй день.
«Придется потратить немного энергии», понял Снеговик и тут же окинул мысленным локатором близлежащие дома.
Штука с красным мигающим светом, называлась электронным отпугивателем грызунов. Такими устройствами были снабжены уже все дома поселка. По всей видимости, ненасытное семейство Бегуньи успело везде наследить, и люди, не надеясь на мышеловки, а надеясь на научно-технический прогресс, таким манером обезопасили свои запасы. Был только один дом, где такой штуки еще не было. Это был дом Создателя
Что ж. Помогу я вам, сказал Снеговик.
О, спаситель! воскликнула мышь и тут же накинулась на своего мужа. Кланяйся, кланяйся!
Анюта честно прочла двадцать страниц, а потом добросовестно отыграла этюд и сонату. Недоверчивая мама заставила пересказать то, что она прочитала, и заставила еще раз сыграть сонату в своем присутствии. Анюта сыграла и ни разу не сбилась.
А теперь можно на лыжах? спросила девочка.
С папой договаривайся.
Папа, мама разрешила! Анюта с криком и топотом сбежала на первый этаж.
Вадим уже смазывал лыжи мазью. Он не очень-то хотел сейчас куда-то идти, но по опыту знал, что лыжная прогулка принесет ему удовольствие. Главноетронуться с места.
Во всяких начинаниях Вадим больше всего не любил вот эти самые начинания, то есть подготовительную суету. Анька носилась из угла в угол в поисках то ватных штанов, то свитера, то шарфа, Катерина заставляла надеть не этот свитер, а другой, Лютеция гавкала громче обычного, а Вадимуже полностью готовыйдолжен был ждать в дверях и курить
Наконец, все было готово, они надели лыжи, вышли за пределы участка, сделали несколько шагов, и тут Анюта выяснила, что забыла одну рукавицу. Вадим помог ей расстегнуть с таким трудом застегнутые замки лыж, и Анюта бегом побежала назад. Вадим достал пачку сигарет и обнаружил, что у него осталась всего одна сигарета. Пришлось и самому расстегиваться и возвращаться. Успокоение наступило только тогда, когда они покинули пределы Бархан
Выйти из Бархан можно было двумя способами: либо через центральные ворота, где дежурили охранники, либо через калитку, сделанную специально для подобных лыжных прогулок в средней части поселка. Калитка была снабжена электронным замком, и за чиповый ключ от этого замка в свое время пришлось заплатить немаленькую сумму.
Это был первый в истории выход Вадима из поселка через эту калитку. Как-то по осени он несколько раз порывался сходить за грибами, но тогда или погода мешала, или у Катерины находилась срочная работу в доме. В прошлую зиму он тоже долго уговаривал себя побегать на лыжах, но когда решился, снег неожиданно растаял
Прямо из калитки путь во внешний мир открывала кем-то проложенная и уже затвердевшая лыжня. Они пошли по ней: впереди Вадим, сзади Анюта. Несколько минут Вадим привыкал к лыжному шагу, пробовал отталкиваться палками. Ему все время казалось, что лыжи скользят не очень хорошо. «Наверно, не угадал со смазкой», посетовал он мысленно. Анюта тоже пока молчала. Она обдумывала, как и где начать разговор с отцом.
Вадим еще находился под впечатлением утренней игры с дочерью. Вальс Петрова продолжал отдаленно звучать в голове, а Вадим думал о том, где бы раздобыть ноты скрипично-гитарных композиций. Он знал, что совмещать гитару со скрипкой любил Паганини. Но Паганини ему казался слишком сложным и не мелодичным
Лыжня сначала метров двести шла вдоль забора, потом резко изогнулась и пошла вглубь леса, петляя между заснеженных лап елей и огибая поваленные стволы. Вадим ускорил шаг, Анюта старалась угнаться за ним и стала быстро выбиваться из сил. Вадим замедлился, обернулся. Дочка разгорячилась, щечки покраснели, глаза заблестели.
Еще не устала? Может, вернемся?
Нет, на выдохе ответила Анюта, и одной рукой, не выпуская палку из рук, поправила наехавшую на лоб шапку. Пап?
Что?
А мы зайца увидим?
Вряд ли. Они пугливые, нас за километр слышат. Уже успели попрятаться.
Они продолжили бег. Вскоре лес неожиданно расступился, и перед ними открылся пологий спуск в ложбину, который потом сменялся таким же пологим подъемом. Вадим все больше и больше раззадоривался. Лыжи он любил. Во времена футбольной карьеры они с командой на зимних сборах часто катались.
Поехали! весело скомандовал он, оттолкнулся и покатился вниз по лыжне. Морозный воздух ударил в лицо.
Анюта задорно хохотнула и последовала за отцом
Неожиданно лыжня вильнула, Вадим не рассчитал своих способностей и упал. Анюта налетела сзади. Ее лыжи сильно воткнулись Вадиму в спину. Раздался хруст. Анюта перелетела через Вадима и плашмя бухнулась в снег метрах в трех от него
Она лежала, растопырив руки, лицом вниз и не шевелилась.
Анюта! вскрикнул Вадим.
Он попытался вскочить, мешали лыжи. Он стал их судорожно снимать. На счастье, замки не закапризничали и поддались без лишних усилий.
Ноги без лыж сразу провалились до колена в снег. Вадим с трудом переставлял их. Анюта по-прежнему не шевелилась. Одна лыжа у нее была сломана. «Какой же я осёл», клял он себя, подбираясь к дочери. Аккуратным движением Вадим перевернул ее на спину
Мордочка Анюты была вся в снегу. Красные бугорки щек, как два новогодних шара, огнем горели сквозь прозрачную снежную пыль. Анюта не удержалась и заливисто захохотала
Доча, Вадим облегченно выдохнул, обнял ее и поцеловал в холодный лобик. Я думал, что ты убилась.
Анюта стала хохотать еще громче. Ей это приключение ужасно понравилось.
Чего ты смеешься, дурында, Вадим тоже начал смеяться. Лыжа сломалась. Придется возвращаться домой.
Сейчас он и сам не понимал, чего так испугался. Спуск был пологим, скорость у них была небольшой. Даже если бы снег не смягчил падения, Анюта отделалась бы, в худшем случае, парой синяков на коленках. Лыж, конечно, жалко. Да и прогулки этой жалко. Вадим только-только начал входить во вкус.