Акита-ину. Я вспомнила, как звучит вторая часть названия! Вот только, кажется, я никогда в своей двадцатилетней жизни не разбиралась в экзотических породах. Ни собак, ни кошек, ни прочей живности. В монастыре у нас жили самые обыкновенные животные, а на уроках биологии мы больше по вершкам учили. В такие тонкости не вникали.
Честное слово! Клянусь всем, что у меня есть!
Но как? Откуда я могу это знать?
Мои судорожные размышления прервал стук в дверь.
Полина, это Олег Степанович, можно войти?раздался обеспокоенный голос моего нового хозяина.
Да-да,пролепетала я.
Думала, что не услышит меня, но нет, отворил дверь, шагнул внутрь.
Как вы себя чувствуете?в его голосе явственно слышалось сочувствие, отчего почему-то захотелось плакать.
Сжала руки, поджала пальцы на ногах, но сумела сдержаться!
Боже, да на вас лица нет!воскликнул он.Что-то случилось? Доктор Фромм недостаточно хорошо вам помог?
Я покачала головой, но потом резко вспомнила, что да, имел место обман, потому согласно закивала.
Онсглотнула, потому что в горле резко пересохло.Он написал одно лекарство в конце, но на деле не дал его.
Олег Степанович нахмурился. Поднёс лист бумаги, который, как оказалось, был зажат в его руке, принялся перечитывать записи доктора.
Серьёзно?заломил бровь, отчего сердце испуганно сжалось.
Он мне не поверил? Собственно, можно было этого ожидать. Кто я, и кто доктор? Горло словно стиснула ледяная рука, я с трудом могла дышать.
Это просто возмутительно! Я обязательно с этим разберусь. И вызову другого врача. А ещё я шёл вас спросить, не нужно ли сообщить кому-то из ваших близких, что вы останетесь здесь на ночь? Я знаю, что высирота, это написано в анкете, но наверняка есть кто-то, с кем вы живёте, общаетесь.
А вот теперь я не выдержала. Слёзы покатились градом, из горла вырвался судорожный всхлип, а потом я сама не заметила, как потеряла сознание.
Глава 7. Рыбоедов
Князь Репнин Олег Степанович
Рыбоедов Константин Сергеевич развлекался, как мог. Когда я вошёл (каюсь, опоздал), то застал его в прелюбопытнейшей ситуации: он сидел на кожаном диване в моём кабинете, надев на глаза фиолетовые окуляры, и разглядывал полотно. Что он собирался увидеть в современной шуточной картине а-ля «Поцелуй» Густава Климта прибором для анализа слоёвнепонятно. Жена подарила мне её около года назад, более того, заставила повесить в рабочем кабинете, чтобы я мог отвлечься, улыбнуться, вспомнить, что искусствооно разное бывает. В том числе и юмористического толка.
Какая занятная картинка,проговорил мой клиент, поднимаясь на ноги, но не отводя взгляда от полотна.Вот только я так и не понял, как пользоваться этими штуками.
Он снял, наконец, окуляры, тут же зажмурился от светового контраста, подал их мне.
Благодарю, Константин Сергеевич,принял окуляры, которые были мне нужны кровь из носу.
Мои сломались, причём в самый неподходящий момент. Я кинулся было их купить, но в наличие тех не оказалось. К счастью, на тот момент Рыбоедов как раз находился в моём кабинете, а к ещё большему счастью, выяснилось, что у него есть целый арсенал всевозможных окуляров для искусствоведческих изысканий. Купил как-то по акции весь набор, кажется, за полцены. Пользоваться, правда, не умел, но пытался строить из себя эксперта.
Это подлинник или копия?Кивнул он на поддельного Климта
Я еле сдержался, чтобы не ухмыльнуться.
Конечно, подлинник!не покривил душой ни разу.
Это действительно не копия. Скорее качественный шарж на признанного гения, так как вместо девушки одно из юных, но очень талантливых и не обделённых чувством юмора дарований написало кота. Белого, толстого, с недовольно прищуренным глазом[1].
Собственно, наш кот так же недовольно щурится, когда дети его тискают. Правда, после того, как мы привезли в городской дом собаку, он вообще старается не появляться на нашем пути. Но кто же его спрашивать будет, хочет он общаться с собакой или нет? Дети умудряются его отловить, посадить на Акиту и старательно катать.
Пёс, что характерно, даже не пытается его укусить. Разве что заслюнявить до смерти. Видимо, всё дело в детях, которые в нём души не чают, а он, соответственно, в них. Даже кота готов катать, впрочем, основные объекты охоты у этой породы куда более крупные, чем банальный кот, будь он хоть трижды упитанным.
Что касается картины, то, несмотря на её шуточный характер, прорисована она качественно, а местами даже гениально. Не стыдно в кабинете главы департамента культурного наследия повесить. А вот за Рыбоедова немного стыдно, но то испанский стыд, потому что он, похоже, принял это за истинного Климта.
Марго бы понравилось, она любит котиков,многозначительно проронил Константин Сергеевич.
Я нахмурился. Не понравился мне непрозрачный намёк в его голосе.
Это подарок Катерины, не продаётся,ответил вежливо, но непреклонно.
Рыбоедов, который, разумеется, был в курсе моей семейной трагедии, отступил. Даже прощения попросил, после чего мы взялись за дело: он достал этого своего Мунди (так и хотелось произнести неприличную ассоциацию, но я сдержался), аккуратно развернул упаковку, демонстрируя, что принёс именно то, что требовалось. Я в свою очередь вынул из портфеля копии документов, которые он прислал мне по факсу. Поля так и пестрели от пометок.
Мне потребуется около недели, чтобы тщательно исследовать все аспекты.Я старался не смотреть на картину, чтобы не ужасаться лишний раз. Мне и фото с аукциона хватило, чтобы понять главноеэто подделка. Нет, я буду более чем тщательно исследовать сие произведение, но предварительно выпью валерьяночки.Хорошо, что вы заранее мне копии отправили, я успел хорошенько их изучить.
И что вы можете сказать?Рыбоедову явно не терпелось узнать как можно больше.
При том при всём его лицо выражало массу противоположных по спектру эмоций. Губы сжимались от досады, ведь его жестоко обманули, и в то же время в серо-зелёных, слегка опухших глазах мелькала надежда: а вдруг это всё-таки Леонардо? Всё же это не только финансовые, но и репутационные потери. Никому не хочется выглядеть идиотом, особенно тогда, когда находишься на вершине. Причём не просто так, а пройдя путь на эту самую вершину не самым лёгким путём.
Выгрызая зубами, расталкивая соперников локтями, ставя им подножки, порой получая не менее жестокие оплеухи в ответ. Непростая судьба у этого бастарда, которого никак не желали принимать прочие родственники. После смерти отца ему пришлось много потрудиться, чтобы всё-таки получить наследство. Причём дело, насколько я помню, было не столько в деньгах (их Константин и сам неплохо зарабатывал), сколько в титуле и земле.
Ему пришлось даже в тюрьме какое-то время сидеть, после чего он был оправдан в судах трёх инстанций (клевету его «родственничков» раскрыли, несмотря на их усиленные старания сделать всё шито-крыто) и смог вернуть себе честное имя. Слегка подмоченное, но при таких миллиардах и доставшемся в жестокой борьбе титуле это было уже несущественно.
Не хочу раньше времени вас огорчать, предварительный результат могу сообщить через три дня,ответил максимально аккуратно.Могу только гарантировать, что сделаю всё максимально качественно и объективно.
Морщины на лбу Рыбоедова немного разгладились. Нет, он не успокоился, но отступил, а потом и вовсе ушёл, внеся задаток. Я же остался наедине с Сальватором, дери его за ногу, Мунди.
Отнёс его в мастерскую, которая была защищена от всех видов катаклизмов и вариантов проникновения. Накапал в стакан с водой валерианы, выпил, закурил сигару.
Пристрастился к этой пагубной привычке после смерти Екатерины. До этого не употреблял, разве что до брака. А всё жена! Говорила: целоваться с тобой не буду, пока этой гадостью изо рта несёт. Она у меня была не из робких, знала себе цену. Тем и взяла. А ещё умом, красотой, обаянием
Внутренней силой.
Не магической, той было совсем немного у неё, но духовной. И душевным теплом.
Закашлялся.
Эх, надо бросать эту дрянь, пока совсем не привык!
Выбросив сигару недокуренной, я накинул рабочий халат, мысленно приравняв его к костюму ассенизатора. Перчатки на руках, набор окуляров аккуратно лежит в специальном ящичке по левую сторону стола. Прочие инструменты. Справа ручка и кипа разлинованных листов для заполнения. Лично форму разрабатывал, чтобы было максимально удобно фиксировать данные.