А сейчасчерт знает. Костя отлип от стены и снова неторопливо зашагал по лестнице. На болото торфяное похоже. Черным-черно, ничего не видно. А глубина такая, что попробуй влезьтам и останешься.
Да уж. Не знаю, смогла ли Ольга Михайловна, которая не знала меня с самого детства, разглядеть что-нибудь подобное хотя по всему выходило, что смогла. А то и увидела то, что скрывалось даже от меня самого. Что бы ни случилось с моим Даром и разумом после аварии, я изменился. И чертик, едва не повыбивавший Воронцову все зубы, в моем персональном омуте теперь наверняка не попал бы даже в десятку самых крупных.
Я открыл дверь на улицу и на мгновение испытал облегчение, не увидев черной «Волги» напротив входа. Вот только моя радость оказалось преждевременной: зловещая «баржа» лишь сместилась метров на пятьдесят вправопохоже, все-таки уезжала на ночь, но окончательно свой пост так и не покинула. Затемненные стекла блестели на солнце, и я не мог увидеть, есть ли кто внутри.
Ты идешь? Костя обернулся и замедлил шаг. Саш?..
Иду.
Я тряхнул головой, отгоняя ощущение чужого взгляда, но оно оказалось прилипчивым. Будто кто-то снова «зондировал» меня. Как Ольга Михайловна только изящнееи при этом куда успешнее. Уж не знаю, что успела заметить она, зато этот явно увидел вообще все. И закрыться я бы не смог, даже если умел бы.
Круче, чем пятый магический класс? Елки
Таинственный шпион «отпустил» меня, только когда мы вышли за ограду на Литейный. Костя вполне бы мог проигнорировать указатель «служебный въезд» и проехать внутрь, как Воронцов, однако не стал хамить. Дед всегда говорил, что скромностьчуть ли не важнейшая добродетель дворянина, и брат умел закрутить гайки своему тщеславию.
Но уж точно не в том, что касалось машин.
Припаркованная в полусотне метров от ворот «Чайка» цвета слоновой кости блестела так, что становилось больно глазам. Огромная, роскошная, с вытянутыми задними крыльями, похожими на рыбьи хвосты, она казалась громоздкой и медлительнойно только на первый взгляд. Спрятавшийся за хромированной решеткой радиатора двигатель на трассе вполне мог бы угнаться и за спортивной «Волгой», и даже за «Понтиаком».
Ты чего так вылупился? усмехнулся Костя, закидывая мешок с моим барахлом куда-то назад. Будто в первый раз видишь.
Да блин Я устроился на скрипнувшем кожей сиденье. Хороша бричка.
А то. Костя хитро улыбнулся. За руль хочешь?
Да!
Балда. У тебя даже прав нету.
Шутник насупился я. Как будто раньше это кому-то мешало.
Раньше было раньше. Костя вздохнул и воткнул ключ куда-то под руль. А теперь тебе до седой бороды не светит. Дед суровно он дед.
Угу, буркнул я. Ладно, поехали на казнь.
«Чайка» зарычала, развернулась и неторопливо покатилась по Литейному. Первые минут десять я просто пялился в окно. Будто заново открывал город, в котором прожил всю жизнь а я ведь уже тысячу раз видел все это. Каждую вывеску. В центре Питера чуть ли половина магазинов, заведений и контор вели дела еще с прошлого века, так что в их названиях кое-где мелькали старые буквы: черные или золотистые «яти» и «еры» на белом фоне, иногда на нескольких этажах разом.
Только вот этих, на углу Забалканского, раньше не было. Или вывеска переползла чуть ближе. Или еще недавно цвет у нее
Эй, Сань, ты чего? Костя чуть притормозил. Опять голова?
Да не. Я сполз по сиденью, устраиваясь поудобнее. Нормально. Слушай а чего Бельская говорит, что обо всем этом никому рассказывать нельзя? Ну, типа, тайна?
Да не то чтобы прям тайна. Костя включил поворотник. Но сильный Одаренныйэто всегда событие. Только если по-настоящему сильный. Раньше бы ты класс десятый-одиннадцатый после лицея получил, а четырнадцатый вообще всем дают но это так.
Ага, кивнул я. А теперь у меня какой?
Никакой. Костя улыбнулся и перебрал руками, вращая обтянутый кожей руль. Пока учебу не закончишьфиг тебе, а не магический класс. А чисто по диаграммену, на восьмой, как у меня, потянет. Или даже на седьмой.
Вроде вспоминаю, хоть и местами туго. Четырнадцатыйможно сказать, бездарь. Десятый после лицеяслабенько, хотя уже кое-что. Восьмой в Костины двадцать пятьнеплохо, а в мои шестнадцатьсовсем круто конечно, если осилить аттестацию, что пока в принципе невозможно.
Но и это все равно не пятый, как у Ольги Михайловны. А есть ведь еще круче Впрочем, высшие магические классыудел наследников княжеских родов. И то не всехи уж точно не сразу.
А дед?.. на всякий случай уточнил я.
На покой уходил на третьем, отозвался Костя. А сейчаскто ж его знает. Может, уже и второй бы потянул. Да толку-то
Сильно. Я прикинул в уме свои перспективы. Ты говорил, что и я через двадцать лет
Да ты погоди! Это же все те-о-ре-ти-чес-ки, проговорил Костя по слогам. А как оно будетсейчас все равно не поймешь. Так что пока не высовывайся И с Воронцовым больше не связывайся, понял?
И чего это не связываться? Вроде
А того, что он тебя убьет. Костя нахмурился и чуть придавил газ. И не смотри, что еле на девятый класс натягивает. Взрослый Одаренный, единственный сын в семье без отцаИсточник близко. Его учили контролю магии Хреново, но учили.
А менянет. Да, я в одночасье стал сильнее себя вчерашнего почти в десять раз. Чувствую родовой Дар, пытаюсь поймать странную энергию вокруги ловлю! Буквально трогаю пальцами Вот только сделать с ней пока ничего не могу.
Ладно, буркнул я.
Да ты пойми, что не в нем дело. Воронцовэто так, фигня на постном масле. Гонки, разборкидля тех, кому заняться нечем.
На лице Кости на мгновение проскочило то ли недовольство, то ли сожалениедавно ли он и сам был таким? Беззаботным шалопаем, который не приходилось занимать место деда в Госсовете и тащить на себе все семейные дела.
Из этих тебя никто пальцем не тронет. А тронетя по стенке размажу, продолжил Костя. Но если кто-то прознает, что ты к двадцати с копейками имеешь неплохой шанс выйти на седьмой классжизни тебе не дадут.
Почему?
По всему. В первую очередьхорошая наследственность. Как стукнет семнадцать, за тебя девки передерутся. И не только девки. Взрослым барышням всей это фигни с венчанием и кольцами не особо надо, они на это дело смотрят попроще. Костя хмыкнул, покраснел, скосился на меняи, похоже, решил не развивать тему. Моргнуть не успеешь, как к чужому роду так привяжут, что не дернешься. Или полиция захочет себе забрать. Или Тайная канцелярия, а там и военные подтянутся. А может, и сама государыня Императрица пожелает ко двору.
Ага, кивнул я. И какой из этих вариантов самый нормальный?
Честноникакой. Костя свернул с круговой дороги и выехал на Царскосельское шоссе. Не одни, так другие сожрут и не подавятся. Только пусть это хотя бы будет попозже, когда ты наберешься ума. Пока дед жив еще ничего, а там сам понимаешь.
Понимаю. Ладно, разберемся.
До самого дома мы не разговаривали. Оказалось, уже не о чемда и желания не было. За городом Костя, наконец, дал волю могучему мотору. Под капотом радостно зарычало, «Чайка» вильнула в левый ряд и полетела, набирая скорость и обгоняя грузовики, автобусы и мелкие легковушки.
Однако неприятности обогнать не смогла даже она.
Странное предчувствие накатило даже раньше, чем мы свернули за указатель «Елизаветино», который Костя чуть не прозевал. Родовое гнездо Горчаковых встретило нас приветливым солнышком и ровными домиками, выстроившимися по обеим сторонам дороги. Отовсюду буквально веяло тишиной и покоем, но за всей этой пасторалью уже назревало что-то.
Похоже, в комплекте с подросшим Даром мне досталось и сверхчеловеческое чутье. Оно взвыло еще километра за полтора до усадьбыа Костя безмятежно рулил, пока за поворотом не показалась знакомая черная ограда.
А это что за?.. пробормотал он, едва не впечатавшись носом в руль.
А это, Кость, проблемы. Я протяжно вздохнул и взялся за ручку двери. Те самые, про которые ты говорил.
Темно-серая машина стояла почти у самых ворот. Я не мог разглядеть эмблему, но уже понял: агрегат серьезный. Конечно, не «Понтиак», хотя тоже что-то американское, навороченное и крутое. Разве что годом чуть постарше.