Жрец использовал то, что я сотворил с душой Вальтера, чтобы усилить эффект. Подобное тянется к подобному, верно? Вот и неочищенная Сила теперь тянулась к Силе очищенной, теряя на ходу следы скверны.
Впрочем
Мощности маловаты, заметил я, когда монтировка снова оказалась в руках у Йоко. Так тебе придётся пару лет махать ей в гуще боя, чтобы опустошить лимиты местных чемпионови то лишь при условии, что эти лимиты не будут пополняться. А они, поверь, будут.
Что тут веритьи так всё очевидно, закрытый шлем кивнул. Ты можешь это поправить, Готфрид? Усилить эффект? Ведь это твоя монтировка и твоё заклинание внутри.
Это не совсем заклинание, а скорее я поморщился. Ладно, пока я не смогу.
Сила, заключённая во мне, имела две проблемы, и про обе я уже знал. Перваяэто скверна, поражавшая её и медленно сводящая меня с ума. Если не избавиться от неёвсё закончится очень плачевно. И втораяэто ограничения. Ману, добытую подобным образом, можно было использовать либо на совсем простенькие фокусысвет, звук, смена картинки в документахлибо на то, что касалось человеческого тела, живого или мёртвого.
Монтировка, увы, живой или мёртвой не былаона была куском металла с заключённой внутри энергией. И, сколько бы Силы я в себя не вернул, сколько бы теоретических знаний о том, что нужно сделать, не хранилось в моей головепока я ничего не мог с этим поделать.
Подумаю на досуге, что можно сделать, заключил я. Но какой именно у вас был план до того, как ты встретил меня? Просто собирать энергию?
Батарейка с мощным зарядом пригодится всегда.
Это всё ещё моя батарейка, заметил я.
Хочешь забрать её себе? в голосе Йоко послышался какой-то странный смешок.
Нет, подержи пока у себя, щедро позволил я. На время турнира, как минимум. Так зачем вам эта батарейка? Ваш шаман планирует что-то конкретное, или просто, как истинный хомячок в душе, любит обильные запасы?
Он не шаман, глухо прозвучало из-под шлема. Он жрец.
Насколько помню, по твоим же словам, вера во всевозможные светлые силы была бесконечно далека от твоего мировоззрения, Йоко, заметил я, наклонив голову.
Да, согласилась фигура напротив. Я не верю ни в богов, ни в демонов
А вот последнеезря.
но если какие-то твари из развитого мира творят эту дичь с жертвами и ритуалами боли, то мне плевать, каким словом называют их местные.
Подумаешь, какие мы благородные, хмыкнул я. Общение с этим вашим Джебедайей явно не прошло для тебя даром.
Иди нахер, Готфрид.
Как патерналистически, заметил я.
А знаешь, ты прав. Иди на пик гендерной нейтральности.
Всё равно отдаёт чем-то фрейдистским, вздохнул я.
Я не верю во всю эту мифологию, последняя моя подколка намеренно игнорировалась Йоко, но местные верят и искренне сражаются со злом.
И ты хочешь их поддержать?..
Короткая пауза. Затем пожимание плечами в небрежном и слегка циничном жесте.
Ну нужно же нам с Ральфи и Эмбер чем-то убивать время, пока ты думаешь, как вытянуть нас обратно, Готфрид.
Справедливо.
***
Следующие два боя прошли для меня куда легче и быстрее, чем первый, с дуболомом Шиномно при этом куда менее зрелищнее. Нет, я старался поддержать созданный стиль и каждый раз сделать что-нибудь яркоено что выдумаешь, когда противник особо не старается?
Народу на трибунах слегка поубавилосьвидимо, не все могли позволить себе провести в праздности целый день; как говорится, кровавые мужики кровавыми мужиками, боевое гуро боевым гуро, а работа по дому сама себя не сделает.
Впрочем, толпы оставалось всё ещё достаточно, чтобы орать, свистеть и живо реагировать на всё происходящее.
Особенно среди всего этого выделялись ложи местной аристократии. Расположенные ближе всего к аренамопасно близко, сказал бы яони позволяли знати не только видеть всё происходящее в подробностях, но и давать ценные советы, что так полезны во время боя, конечно же.
Первый мой противник из оставшихся двух был молодым парнем, чьё имя я не закончил. Его школаШкола Марионеток Плоти, как можно быстро понять по названию, концентрировалась на том, чтобы брать под контроль тела своего противника и управлять его движениями. И, нужно сказать, выйди против этого парня кто-то менее опытныйон бы имел все шансы победить.
Но, во-первых, как я и сказал, мой враг был парнем молодым. А значит, не таким опытным, как иные адепты этого замечательного гуро-учения. А во-вторыхэто только против лома нет приёма, а против попыток захватить чужое тело очень даже есть.
Нет, он действительно захватил в плен моими конечностями и даже управлял ими Схватка с ним принесла мне немало неприятных моментов, конечно, нони одного по-настоящему опасного. Дело в том, что для управления моими руками и ногами ему нужно было совершать те же движения.
Вот и слабость этой школы. Когда твои собственные руки сводит судорогой, движения получаются вовсе не такими ровными, верно? В итоге оттуда, с трибун, всё выглядело ровно наоборот: я бью туда, куда захочу, а мой противник беспорядочно дёргает руками и падает на песок. Продолжался этот кукольный театр ровно четыре с половиной минуты, после чего я чуть не отрубил парню ухо и отпустил с миром.
Второй моей противницей была особа женского пола, но настолько, ээээ увесистая и солидная, что называть её «девушкой» или даже «женщиной» не хотелось. Матроной, может, дамой.
Эта закованная в броню тётенька относилась к самой пакостной из местных школШколе Блаженной Боли. Здесь всё понятно: бей впятеро больнее, чем все, причиняй боль на расстоянии, и будет тебе счастье.
Что ж, я мог бы просто вырубить её простым и безыскусным способом. Терпеть боль? Ха. Вы говорите о человеке, побывавшем в Лимбе, проведшем там несколько дней и вернувшемся. Терпеть боль я научился уже очень давно.
Но мне хотелось сделать шоу, и я сделал его. Вначалеобман зрителя; на глазах у изумлённой, притихшей толпы я позволил противнице «поломать» меня точными ударами, старательно изобразив перелом всех конечностей. Когда управляешь изменениями собственного телаэто совсем не сложно.
Матрона и сама изумилась, увидев эффект от своих ударов. Видимо, она и не подозревала, что может быть настолько успешной. Но не успела она возликовать о своей победе, а трубывострубить, как я понялся вновь.
Изломанный. Неправильный. Вывернутые конечности наносили удар за ударомв таком положении, что, будь они на самом деле сломаны, это доставляло бы мне адскую боль.
Но криков боли не было. Был смехзлорадный и негромкий.
в общем, шоу удалось, и трибуны, уже приготовившиеся было сбросить меня с пьедестала героя сегодняшнего дня, вновь ревели в экстазе, вознося моё имя и мою силу.
Так окончился для меня первый день Гранд-Турнира в славном городе Тансон.
***
Первый турнирный день был закончен, и Ино Сонним покидала свою вип-ложу. Ей предстояло многое обдумать, ну, а смотреть на то, как дерутся ученики и подмастерья, ей было попросту скучно.
Если честно, то и большинство местных Мастеров дрались скучно. И даже не обязательно они были слабакамипросто в них не было нотки фантазии, выдумки. Не было изобретательности чокнутого убийцы. Они были эффективными и скучными, как полено.
Лишь немногие могли не только продемонстрировать свою силу, но и устроить из боя зрелище.
Впрочем, были и удачные исключения. И среди них можно было выделить двоихСун Ли, сына местного князя, и загадочного Аротуру Готофуриду в алом плаще. Ино даже на какой-то миг поверила, что в том, третьем бою он повержен, что противница из Школы Блаженной Боли сумела искалечить его так, что он вылетит из турнира поверитьи разочароваться в нём. Почти.
В последний момент, когда её вера в этого бойца, пожалуй, почти умерлапроизошло воскрешение, и Аротуру Готофуриду восстал.
Это было поистине неожиданнои безумно красиво. Как симфония боя, сыгранная на сломанных костях и пролитой крови. Аротуру бил переломанными руками и смеялся; безумным, злобным смехом. И, пожалуй, впервые за весь день, глядя на этот бойна то, как рождается ужас в глазах его противницы, как всё больше и больше искривляются кости Готфрида, не прекращая шквал ударовИно Сонним почувствовала экстаз болельщика.