Руки его были в перчатках.
Ломтев остановился, не дойдя до него нескольких шагов, и склонил голову.
Ваше императорское величество
Оставим этот официоз, старый друг, голос императора звучал мощно и гулко, Романов ронял слова, будто сваи в землю заколачивал. Может быть, этот эффект создавала маска, которую он всегда носил на людях.
А может быть, и нет.
Старый князь не появился, чтобы дать полезный совет, поэтому Ломтев продолжал смотреть в землю и молчать.
Я обеспокоен, друг мой, молвил император.
И что же вызвало ваше беспокойство? спросил Ломтев.
Пройдемся немного, предложил император. Они поравнялись друг с другом и двинулись в сторону от особняка, круг охраны, не уменьшая диаметра, двинулся следом за ними.
"Путилинцы" тоже, и лишь Танеев и вертолет остались недвижимы.
С одной стороны, я очень рад, что тебе стало лучше, мой старый друг, сказал император. И, не буду скрывать, твоего сына давно пора было поставить на место. Но почему ты не пришел с этим ко мне? Я мог бы отменить тот акт своим высочайшим решением.
Вы же меня знаете, ваше величество, сказал Ломтев. Я привык делать все сам.
Он полагал, что старый князь мог бы так ответить, и не ошибся.
Узнаю тебя, Виктор, сказал император. Всегда сам и ни у кого не просишь помощи. Но знаешь, что меня тревожит?
Что? спросил Ломтев, решил в этот раз обойтись без титулования.
Император не обратил на это никакого внимания.
Арифметика, сказал император. Моя арифметика проста. Один рододин князь. Если род один, а князейдва, то обычно возникают противоречия, и очень быстро эти противоречия выливаются в стрельбу и кровь на улицах моей столицы. Моей империи. Я этого приветствовать никак не могу, и даже наша старая дружба здесь никак не поможет. А вокруг тебя уже начали умирать люди.
Может быть, тогда вам стоит переадресовать вашу обеспокоенность моему сыну, холодно сказал Ломтев.
И я непременно так и поступлю, мой старый другсказал император. Но сначала я хотел предупредить об этом тебя. Я не смогу присутствовать на твоем испытании силы, и я, конечно же, желаю тебе удачи, но в то же время мол об одном. Если ты не пройдешь, отступись. Я не оставлю тебя, я помогу тебе обустроить достойную старость, но, пойми меня правильно, моей империи нужен только один князь Громов. И если вдруг их будет двое, и они начнут выяснять, кто из них больше князь, и в ходе этих выяснений пострадают люди, то мне придется вмешаться. И князей Громовых не останется ни одного.
Они остановились около молодого деревца, и император вдруг снял перчатку со своей правой руки и возложил ладонь на его ствол.
В тот же миг на них с Ломтевым посыпались желтые листья, а еще через мгновение дерево, тянущееся к небесам и радующее глаз, превратилось в труху.
Император надел перчатку и отряхнул капюшон. Ломтев стоял в этом во всем по колено, завороженный демонстрацией императорского могущества.
Это на тот случай, если кто-то здесь забыл, кто я такой, старый друг, сказал Романов.
Ломтев подумал о том, как такое вообще можно забыть. Кто бы мог, единожды увидев, забыть такое в принципе?
Он читал об этом, но читатьэто одно, а увидеть воочиюсовсем другое, и Ломтев не сомневался, что не сможет забыть этого уже никогда.
Во главе Российской Империи стояла смерть.
Глава 10
Ломтев стоял и смотрел, как в голубом летнем небе удаляется императорский вертолет. Танеев подошел и встал рядом, охранники держались поодаль, на расстоянии, с которого уже нельзя подслушать без специальных устройств, но еще можно успеть прийти на помощь в случае чего.
Правда, с той опасностью, что улетала сейчас в сторону Москвы, они бы все равно не смогли совладать.
Что это было? спросил Ломтев.
Не помню. Тополь? Какая разница, сказал Танеев. Скажу садовнику, пусть уберет тут Что он сказал?
Что ваша затея висит на волоске, сказал Ломтев. Что если мы начнем войну, то он сам ее закончит к общему неудовольствию сторон.
Э Хм
Вам надо позвонить, сказал Ломтев.
Действительно, надо, согласился Танеев.
Почему вы не дали мне никаких инструкций? поинтересовался Ломтев. Это ваша операция вообще хоть как-то продумывалась, или вы все время собираетесь импровизировать на коленке?
Вы должны понять, что мы разрабатывали сына, сказал Танеев. О характере взаимоотношений старшего князя и императора нам почти ничего неизвестно. Это другое поколение
Выдилетанты, сказал Ломтев. И я напомню вам об этом разговоре в тот день, когда нас всех будут вешать.
Высших аристократов в империи не вешают, сказал Танеев.
Вот как? А что с ними делают?
Император оказывает им последнюю почесть, пожимая им руку, сказал Танеев.
Так себе почесть, сказал Ломтев. Возможно, я предпочел бы веревку.
***
Итак, у Ломтева оставалось чуть менее недели до испытания силы, а сила больше никак себя не проявляла. Ломтев валялся в кровати, читал местный интернет и пытался найти решение, но для его случая такового не существовало.
Испытание силы было чем-то вроде вступительного экзамена в ряды аристократов. Каждый отпрыск благородного рода должен был пройти его в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет (можно и позже, но это уже считалось неприличным), чтобы подтвердить свое право на принадлежность к семье.
И поскольку речь шла о семейной магии, обычно старшие родственники помогали им с инициацией силы, учили, как делать первые шаги. Ломтеву такой услуги оказать никто не мог.
Если же юный дворянчик оказывался напрочь лишен способностей и заваливал свое испытание, его лишали титула, лишали фамилии, выплачивали минимальное, зависящее от общего состояния семьи, пособие, и отправляли в вольное плавание. Кое-кого, конечно, оставляли при клане, но приживалы особым уважением не пользовались.
Если же сила вдруг пробуждалась у простолюдина, он тоже был вправе заявить о своем испытании силы, и, после его успешного прохождения, ему выдавали мелкий дворянский титул, и простолюдином он быть переставал.
Некоторые простолюдины пытались уклониться от испытания, в основном, по принципиальным соображениям, но если они начинали использовать силу и об этом узнавала СИБ, финал таких историй был довольно предсказуем и, как правило, трагичен.
Этим император руки не жал. Оперативники просто стреляли им в голову. Где находили, там и стреляли.
Если же магия простолюдина превышала возможности отряда оперативного реагирования СИБ, в дело вступала знать. Но такие случаи можно было пересчитать по пальцам одной руки.
Поняв, что с пробуждением силы ему никто не поможет, Ломтев решил больше узнать о мире, который, с одной стороны, был похож на его собственный, а с другой стороны, самым кардинальным образом от него отличался. Начал Ломтев с геополитики.
В отсутствие США на мировой политической арене было три основных игрока, и все они были империями. Российская, Британская, и, как ни странно, Великий Китай, которому удалось вырваться из-под колониального гнета британцев и устроить им веселую жизнь.
Ломтев как раз начал читать статьи о разделе американских континентов, как рядом с окном возник призрак старого князя. Ломтев отложил планшет.
Видимо, ты хочешь мне что-то сказать? поинтересовался он.
Познакомился? спросил старый князь, и было понятно, про какое знакомство он спрашивает. Впечатлен?
Брутальный мужчина, согласился Ломтев.
А ты думал, тут одни сплошные игрушечки?
Не понимаю, что тебя так радует, сказал Ломтев. В императорах у вас ходит смерть.
Это же логично, сказал старый князь. Смертьэто высшая мера, смертьэто конечная точка, смертьэто непреодолимая сила. Смерть венчает все.
Я не знаю, как тут с логикой, а вот с символизмом явно не задалось, сказал Ломтев. Что за империю вы строите со смертью во главе?
Уже построили, сказал старый князь.
Но люди, как я понимаю, не слишком-то довольны, сказал Ломтев. Дальневосточная республика поднимала восстание дважды, и во второй раз оно оказалось успешным, и, если вот эта штука, Ломтев постучал пальцем по планшету. Мне не врет, то случилось это уже в годы правления вашего славного императора.