Она с отвращением выплёвывала слова в его сторону, но Кратегус только усмехнулся.
Все самые страшные определения, которые только может найти твой скудный умишко, ничто перед правдой, надменно произнёс он. Глупая бездарная девчонка, вообразившая себя ведьмой.
Я всё равно уничтожу тебя, хрипло пообещала Лия под аккомпанемент рычания взъерошенных масунтов. Можешь говорить, что угодно, но я найду способ посчитаться с тобой за отца.
Ах, ты о том старом колдуне с ревматизмом? улыбнулся Кратегус. О том упрямом старом осле, который был настолько глуп, чтоб возражать мне? Я и забыл о нём. Он ещё жив? он взглянул на меня.
Я думаю, он выздоровеет, заявила я.
Он прищурился, глядя мне в глаза. Потом кивнул.
Конечно. Не пройдёт и суток, как болезнь покинет его.
Он хочет убить папу? в ужасе закричала Лия.
Нет, я отзову чахотку, и он поправится, уточнил Кратегус, глядя на неё. Без подвохов. Суткии он здоров. Я не делаю это раньше лишь потому, что стремительное выздоровление не безопасно при всей этой уйме аппаратуры, которую к нему подключили. Нужно чтоб эти рыцари стетоскопа и скальпеля успели сообразить, что он поправляется, и освободили его тело от трубок и проводов. В порядке компенсации морального вреда, я заодно избавлю его от ревматизма. Довольна? он вопросительно взглянул на меня.
А те шестеро с чёрной оспой?
Он вздохнул.
Слишком поздно. Я понадеялся, что если возбудитель чёрной оспы уничтожен века назад, то и навыки её лечения утрачены. Я ошибся. Они идут на поправку и не нуждаются в моём вмешательстве. Кажется, на их лицах даже не останется шрамов.
Какая досада, с сарказмом посочувствовала я.
Я сделал что-то не так?
Он сказал правду? Лия напряжённо смотрела на меня. Папа поправится?
Не знаю, не отрывая взгляда от непроницаемого лица демона, проговорила я. Поезжайте в лазарет госпитальеров и держите меня в курсе.
Лия бросилась к двери. Альмер устремился за ней. Растерянный Эльвер нерешительно взглянул на меня, потом на Кратегуса и снова на меня.
Вы уверены, что у вас всё в порядке?
Нет, но вы можете ехать. Позвоните мне.
Он кивнул и ушёл. Я посмотрела на закрывшуюся за ним дверь, потом нехотя обернулась. К сожалению, Кратегус не исчез. Он стоял возле двери в небрежной позе и честно смотрел мне в глаза.
Я не солгал.
Хорошо, кивнула я и, вернувшись в гостиную, снова села в кресло и взялась за книгу.
Строчки плыли у меня перед глазами, и я чувствовала на себе пристальный взгляд Кратегуса. Через час позвонила Лия и радостным голосом сообщила, что в состоянии Ларса наступил резкий и положительный сдвиг. Я всё ещё не верила. Кратегус присел в стороне на диван и задумчиво рассматривал свои руки. Ещё через час Лия со слезами радости в голосе сообщила, что её отец начал дышать самостоятельно и пришёл в себя.
Он поправится, проговорил Кратегус, когда я положила трубку телефона. Что бы ни случилось, завтра он будет здоров. Что ещё я должен сделать?
Его голос странно дрогнул, глаза стали усталыми и печальными.
Если б я сама знала, пробормотала я и увидела, как он медленно растаял в воздухе, не отрывая от меня взгляда.
Глава 42
На следующее утро я проснулась в отличном настроении. Может быть, причиной тому был пьянящий, густой как мёд, аромат роз, заполнивший мою спальню. Открыв глаза, я сразу увидела на прикроватной тумбочке огромный букет винно-красных роз с большими, бархатными цветами в великолепной золотой вазе. Обернувшись, я увидела такой же на другой тумбочке. Большая корзина из золотистой соломки, наполненная такими же цветами, стояла на комоде.
С трудом переведя дыхание и слегка отойдя от немого восторга, я начала лихорадочно вспоминать, не день рождения ли у меня сегодня. Иначе с чего бы это моему старому другу делать мне такой роскошный подарок?
И только вслед за этим я поняла, что у него не было причин дарить мне в этот день цветы. Я не успела понять, какие чувства у меня это вызывает, потому что в дверь негромко постучали.
Войдите! крикнула я и только потом сообразила, что Фарги не стучится, а Лия больше не приходит по утрам.
В ответ на два незаданных вопроса воздух перед дверью заколебался, словно от нестерпимого жара, и в центре этого марева возник Кратегус. Я открыла, было, рот, чтоб попросить его удалиться, да так и застыла, с изумлением глядя на него. Он был не в чёрном. На нём были синие джинсы и белая рубашка.
Доброе утро! проговорил он как ни в чём не бывало и, подойдя к постели, небрежно присел на её край. Как спалось?
Нормально, кивнула я и невольно бросила взгляд на розы.
Он пристально смотрел на меня.
Мне кажется, ты любишь такие.
Да? это было правдой, но кто здесь, кроме Фарги, устраивающего увеселительные туры по моим воспоминаниям, мог об этом знать?
Кратегус посмотрел на розы и пожал плечами.
Мне просто показалось.
Почему? Их любила Дженни? осторожно спросила я.
Смеёшься? Она таких цветов в жизни не видала. Но ей бы понравилось, особенно, если б их преподнёс ей МакЛарен, он снова посмотрел на меня. Дело не в ней. Мне показалось, что такие любишь именно ты. Я начинаю чувствовать тебя.
Что это значит?
Внимание, помноженное на интуицию, плюс некоторое знание женской натуры.
Ты пытаешься произвести на меня впечатление, уверенно произнесла я.
Он покачал головой.
Нет. Видишь ли, я демон, а демоны никогда не спят. Я заперт в подвале. У меня много времени для воспоминаний и анализа своих чувств и того, что со мной происходит. Я не стану тебя завоёвывать. Это не то, что тебе нужно.
Я открыла рот, чтоб уточнить, что, по его мнению, мне нужно, но в следующий момент поняла, что он сказал. Он говорил о том, что не нужно мне, а не о том, что нужно ему. Он задумчиво посмотрел на розы.
Я вспомнил ту ночь перед твоей вернее, её казнью. Я понял всё, что пережил тогда, о чём думал, что заставило МакЛарена сделать этот шаг. Это была последняя жертва на алтарь любви. Она была принесена только во имя её жизни. Может быть, в этом была и попытка загладить вину, исправить собственную ошибку. Но всё это было только во имя неё, он взглянул на меня. Это был новый уровень чувства, падение в мученическом венце. МакЛарена сгубило то, что так самоотверженно он любил не Бога, а женщину.
И?..
Он снова вздохнул и пожал плечами.
Планка повышена, уровень достигнут. Он не может опуститься ниже. Это выстрадано. Я не требую твоей любви. Моя любовь требует от меня служения тебе. Мне не нужно много. Я понял, что ты осчастливила меня уже тем, что просто позволила быть рядом. Мне достаточно видеть тебя, любить тебя, защищать тебя.
Здорово, кивнула я. Я должна верить?
Это не так уж важно.
Да? Так вот, наверно, я не очень тебя огорчу, если скажу, что я тебе не верю. Та часть души, которая к тебе попала, ничего о той ночи не знает. Её уже там не было.
Он улыбнулся, а потом покачал головой.
Я-то хотел уличить тебя в том, что ты не знаешь догматов собственного Бога, и лишь потом вспомнил, что ты не обычный ангел, а звёздный. И ты можешь не помнить о триединстве Духа в вашей религии. А души людские созданы по его образу и подобию. Душа, даже разделённая, едина.
Стало быть, душа МакЛарена снова воцарилась на своём месте? уточнила я. Я могу звать тебя Джулианом?
Я Кратегус, я всё тот же граф Преисподней, возразил он. Я не стал хорошим и не испытываю отвращения к Тьме. МакЛарен Его давно уже нет. С той ночи. Хотя, нет. Он исчез позже, теперь я вспоминаю, что какое-то время меня ещё мучили его отчаяние, его любовь, его тоска. Но потом они умерли. Я не сожалел и не сожалею об этом. Но сейчас мне приходится мириться с неизбежным. Я получил его любовь, и она свила в моей груди своё гнездо. Мне не вырвать её из
Сердца? с ехидной улыбкой подсказала я.
Он усмехнулся.
Правильно, у меня нет сердца. Но я люблю тебя так, как будто оно есть. Как любил бы тебя он, если бы воскрес из небытия, вернулся из Ада, где ему самое место. А если я люблю так, то именно этим правилам мне и придётся подчиняться. Я всё делаю с терпением и последовательностью, достойным моей сущности.