Паузы между последними словами были такие, что я успел бы по две стрелы выпустить. Договорив последнее слово, мама внезапно потеряла сознание, судя по тому, как поникла ее голова. Непонятные приборы вокруг принялись назойливо и громко пищать.
Так, все, посещение окончено! тут же раскомандовался появившийся из ниоткуда за моей спиной давешний мужик в голубой рубашке.
Это доктор Павлов, Серж. Доктор, который помогает твоей маме. И он же приглядывал за тобой, когда тебя привезли в коме после ритуала.
Хорошо, доктор. я кивнул и вышел из комнаты.
Юлия ждала меня снаружиона сидела на скамейке и болтала ногами. Руки девчушки были заняты каким-то черным матовым прямоугольником, который издавал разные звуки. Юлия так и тыкала в него пальчиками, высунув от усердия язык и не отрывая взгляда от игрушки.
Меня она, однако, заметила почти сразу.
О, ты уже все? она легко спрыгнула со скамейки. Как мама?
Нормально. коротко ответил я, оглядывая собеседницу.
Богиня, кто это?
Юлия Чернова, твоя подруга с детства. Ваши матери очень дружны, вы фактически росли вместе. Закончили одну начальную школу, в одном и том же классе. Онас отличием, тытак себе. В любовных связях замечены не были.
Я мысленно усмехнулсяпоследняя фраза была явно сказана не для Сержа, а для меня, Лирса. Старого прожженного ловеласа, который за ночь мог сменить несколько коек и еще больше женщин в этих койках. Богиня вроде как пальчиком погрозилане трогай, мол, девочку.
Ну хорошо, не буду.
Я уезжаю в Верхний Довгород. сразу огорошил я подругу. Буду поступать в академию реадиза.
Ух ты, правда? глаза Юли расширились от удивления. Это же замечательно! Значит, мы снова будем вместе!
В каком смысле? не понял я двусмыленной фразы.
Я тоже туда еду! Юля радостно тряхнула головой. Тоже буду поступать, только в обычный универ, мне-то никто реадиза не отсыпал. Значит, поедем вместе! Когда поедем? Мне столько всего нужно собрать!
Завтра. тяжело уронил я, обрывая ее поток мысли.
А? она округлила рот под стать глазами. Уже завтра? А почему так скоро?
Ну и что вот она хочет услышать? Не отвечать же ей, что у меня каждый день на счету, потому что меня хочет убить отец, который восемнадцать лет обо мне знать не знал! Еще чего доброго, у этой милашки случится передозировка эмоций, и она умом тронется!
Ответь, что хочешь попасть в первую волну поступающих, чтобы, если вдруг окажется, что чего-то не хватаетуспеть это исправить.
Так я и ответил. Юля понимающе покивала:
Ну да, действительно. Кто их там знает в этих академиях, что у них там вообще нужно? У реадизайнеров не спросишьони с нами, простыми людьми, вообще знаться не хотят!
Она внезапно ойкнула и прикрыла рот ладошкой:
Ой А ты ведь тоже теперь реадизайнер! А ты Ты же не перестанешь со мной общаться, а? Не перестанешь же?
Ее голос из радостного резко стал жалобным и молящим. Уголки губ опустились вниз, зрачки в глазах обиженно задрожали.
Не перестану. улыбнулся я. Конечно, не перестану, как ты могла такое подумать?
Я и не думала. серьезно ответила Юля. Я боялась.
Не бойся. я как-то на автомате протянул руку и въерошил ее волосы. Все будет хорошо.
Юля зажмурилась и боднула мою руку своей головой:
Тогда идем скорее собираться! Мне столько всего нужно собрать! А еще же надо билеты купить! А ещепредупредить тетю, что мы приедем! А еще
Не слушая ее треп, я осмотрел коридор и наткнулся на зеленую табличку в виде стрелочки с надписью «Выход». Взял не перестающую тараторить Юлю за руку и буквально потащил за собой, ориентируясь по этим стрелкам. Нашел лестницу, по которой мы поднимались, спустился на первый этаж, нашел еще пару стрелок, и, наконец, оказался у выхода из больницы. Толкнул массивную деревянную, хоть и немного облезлую, дверь, и оказался на улице.
Пока я был внутри, мне почему-то даже в голову не пришло хотя бы раз выглянуть в окнопосмотреть, как оно там, на улице. А на улице было хорошо. То ли поздняя весна, то ли раннее летов общем, время года, когда солнце уже согревает ощутимым теплом, но прохладный ветерок уравновешивает его. В воздухе пахло распускающейся свежей зеленью, на чистом голубом небе, свободном от облаков, высоко в зените сияло солнце. Времяполдень, максимум плюс полчаса.
Почти правильно. 12.45 на данный момент.
Больница стояла в центре крошечного то ли парка, то ли скверика, усаженного чахлыми куцыми деревцами и кусками растущей то тут то там травой. Прямо от главного входа через скверик тянулась асфальтовая дорожка, под прямым углом соединяющаяся с пешеходным тротуаром. А уже за тротуаром тянулась дорога. И ездили по этой дороге не запряженные грифонами, бизонами или лошадьми, телеги, а какие-то обтекаемые, почти бесшумные, механизмы.
Это автомобили, Серж, или прощемашины. На них тут все передвигаются. Ну, и на них тоже.
Все? И я? И в Довгород поедем на машине?
Нет, машины достаточно дорогие. У тебя нет машины. Вы поедете на поезде.
Что такое поезд, я знал. У нас тоже были поезда. Большие, фыркающие, пышущие паром и пронзительно свистящие при прибытии на станцию.
Ну, в общем-то, то же самое.
По другой стороне улицы тянулись высокие каменные дома.
Бетонные. Это другой материал, не вздумай назвать их каменными, опростоволосишься.
Бетонные так бетонные. Они тянулись ввысь на много этажейу меня аж голова закружилась, когда я задрал ее, чтобы их сосчитать. То ли семь то ли восемьэто же очень много! По крышам таких домов я бы, наверное, не рискнул прыгать, как делал это в свои лучшие годы! Да и никто, наверное, не решился бы!
На самом деле, много кто решается. В основном, конечно, реадизайнеры В основномони.
А еще кто?
Собиратели. Но с ними ты вряд ли встретишься.
Богиня, ты что-то скрываешь? Разве это повод не рассказывать мне про них?
Да, повод. Я не хочу, чтобы ты перегружал свой мозг информацией. Тебе и так слишком много всего пришлось сегодня узнать И не самого приятного тоже.
Что есть, то есть. Но приятные моменты тоже были.
Например?
Например, воздух.
Я закрыл глаза и с наслаждением вдохнул свежий воздух полной грудьюпосле пропитанного смогом и наполненного угольной взвесью воздуха моего родного мира, от которого не всегда помогал даже повязанный на нижнюю часть лица платок, здесь я вдыхал будто бы сжиженную благодать. Этим воздухом невозможно было надышаться, в нем можно было только утонуть.
Потрясающее ощущение. За всю свою жизнь я, наверное, ни разу не вдыхал такого чистого воздуха. Ради возможности им дышать, действительно, и умереть один раз не жалко!
Опа, вы гляньте, он все же не умер! раздалось внезапно сбоку. Выжил-таки, сукин сын!
Ой! тихо пискнула Юля и как-то вся съежилась, и спряталась за меня.
Хм
Я повернул голову на звук.
Среди тощих деревьев стояла троица молодых парней. Все троечуть пошире меня в плечах, двоееще и выше на полголовы. Одеты все одинаковов синие штаны с тремя белыми полосками на каждой штанине и такие же куртки, только полоски были на рукавах. У того, что был пониже, на голове красовался черный плоский головной убор с торчащим вперед козырьком, двое других были стрижены коротко, как будто по ним машинкой для стрижки овец прошлись.
В натуре, живехонек! хмыкнул тот, что был в головном уборе. И даже своими ногами ходит! Ну ничё, мы щас эту несправедливость легонечко поправим, да, пацаны?
Глава 3
Богиня, что это за насекомые?
Сейчас поглядим. Они есть в памяти Сержа, да. ПосерединеШуба, остальные двоеРжавый и Лысый. Местная шантрапа, которая считает себя настоящими преступными воротилами, хотя на самом деле твоего возраста. Были твоими одноклассниками, пока два года назад их не выгнали из школы. С тех пор они промышляют мелким криминалом, в том числе, трясут деньги с тех, кто помладше. Как и все преступные элементы этого мира, не любят реадизайнеров, потому что те работают на страну, а это, как они называют, «западло». У тебя они тоже периодически отнимали те немногие деньги, что ты зарабатывал в свободное от школы время, а теперь, когда выяснилось, что у тебя дар, обозлились еще больше.