Милорд? К нему, торопливо постучав, вошёл доверенный слуга. Срочное, из РедстоунаПротянул снятое с голубиной лапки письмо. Пометка, что срочно и важно, я взял на себя смелость
Драйвер с брезгливой гримасой выхватил у него письмо, взмахом руки отправил прочь и развернул маленький рулончик писчей бумаги, недавно появившейся в Нордланде и пока что очень дорогой. После первых же строк небо обрушилось на барона, он даже пошатнулся в ужасе. Нет! Была первая, отчаянная мысль. Нет, это не правда! Этого быть не может, этого просто не может быть, это ведь катастрофа, небо не может быть так безжалостно к нему!..
Шторм стоял на крепостной стене и, недовольно хмурясь, смотрел на море. Пазл не складывался; что-то в картине побега, которую он нарисовал себе, было не так. Сюда никак не вписывался пропавший Эрот; зато если предположить, что Гор и Эрот бежали вдвоём, всё вставало на свои места. Гор нарочно подставился, а ЭротСпрятался где-то в замке! Шторм щёлкнул пальцами. Уже лучше, но всё равно как-то не так.
Тащи ко мне уродку! Крикнул он одному из стражников. К возвращению Хозяина, который уже мчится сюда, он всё устроит и во всём разберётся. Он станет-таки самым приближённым телохранителем обожаемого Хозяина!
Через четверть часа стражник вернулся и слегка растерянно произнёс:
А её нет нигде. Она исчезла!
Я так и знал. Даже обрадовался Шторм. Эта тварь подобрала Эрота, и они сбежали, вместе!
Но как?!
С крестьянским быдлом! Рявкнул Шторм, бросаясь к лестнице. Коней! Взять двух каргов! Нагоним быдло и обыщем телеги! Он понимал, что они опоздалиуродка и Эрот наверняка уже где-нибудь в лесу. Но карги должны взять след, если они найдут телегу! Эти суки ещё будут желать смерти, особенно эта чёртова уродка! Шторму так невыносимо было думать, что какая-то сука обманула егоЕГО! что сводило скулы от бешенства.
Кто из крестьян был в эту субботу в замке, выяснилось очень быстро; когда погоня спустилась со скалы, Шторма вновь осенило, и он остановился у придорожной харчевни. Поднял руку:
Они только здесь могли выскочить из телеги. Сказал уверенно. С быдлом они бы не стали договариватьсявремени не было, да быдло и боится нас до усрачки. Не стали бы они помогать побегу. Здесь они выбралисьопять был дождь, и телеги наверняка здесь остановились. Спроси! Кивнул он одному из своих, высокому кватронцу по имени Курт. Тот спешился и пошёл к харчевне, откуда уже спешил хозяин, который тут же подтвердил, что утром, во время дождя, у него останавливались крестьяне, порожняком возвращающиеся из замка.
За их мулами кто смотрел? Спросил Курт. Шторм презрительно смотрел на долговязого хозяина харчевни, который так боялся их, что с трудом понимал, что от него хотят; у него тряслись руки, в глазах метался ужас.
За мулами-тоТот сморщился. Так это никто. Дождь был Сильный. Они-то их привязали, и в дом сразу, а мои-то тоже не пошли
Повезло сукам. Усмехнулся Шторм. Но везение не вечно. Слушай сюда! Из замка сбежали горбатая уродка-кватронка и полукровка, Фанна, белобрысый. Увидишь их, или услышишь что, сообщишь в замок. Если хочешь жить.
Шторм не любил говорить; он вообще был молчалив и сдержан, и особенно он не любил разговаривать с людьми. В нём, эльфийском кватронце, человеческого было так мало, что его многие вообще принимали за чистокровного эльфа. Если бы не слишком светлые для Ол Донна волосы, он и вправду ничем не отличался бы от них. Людей он презирал абсолютно; и Хозяин, приручая его, делая из него своё орудие, умело сыграл на этом презрении, внушив ему, что его семья была убита, жестоко убита человеческим быдлом; что его судьба и всё плохое, что ему пришлось пережить в Садах Мечтыэто следствие людской злобы. Про себя Хозяин говорил, что он сын дриады, и тоже в своё время подвергся человеческой злобе и предвзятости, и Шторм свято ему верил.
Шарахаясь от каргов, хрипящих ему в лицо, хозяин поклялся, что сообщит в тот же миг, если что узнает, и Шторм ему верилвся округа панически боялась замка. Не так давно была сожжена со всеми жителями деревня Прелестное за то, что одна пожилая крестьянка укрыла девушку, сбежавшую от Дикой охоты. Даже в Найнпорте, городе большом и богатом, портовом, стража Хозяина делала, что хотела, убивала, кого хотела, брала, что хотела, и никто не смел не то, что возразить, но даже заступиться за очередную жертву, даже посмотреть в сторону насилуемой на улице девушки или избиваемого человека. И никто, пожалуй, не посмел бы помочь Почти никто.
След карги после дождя не нашли; но Шторм приказал обыскать округу, и убежище, где спрятались от дождя Иво и Алиса, было найдено довольно скоро. Там, где дождь не смыл следы их присутствия, карги словно сбесились от ярости. Что-то так озлобило их, что они разорвали в клочья рогожу, на которой спала Алиса, а потом завыли и зарычали так, что весь лес вокруг притих и словно потемнел. В ручье они потеряли след, но Шторм приказал одной группе отправиться вниз по течению, а сам с оставшимися двинул вверх, рассудив, что где-то на берег беглецы выберутся.
И тут же начались странности. Дважды над ними пролетел огромный ястреб, так низко, что шарахались лошади, а карг припадал к земле и хрипел от бешенства. Потом вдруг отовсюду пополз туман, густой, белый, как молоко; стало так тихо, что даже у Шторма, существа абсолютно бесстрашного, мурашки поползли по телу.
Ты что-нибудь слыхал про Стража? Спросил Курт, вплотную приблизившись к нему и понизив голос.
Нет. Отрезал Шторм, нервно сжимая рукоять меча. Что ещё за Страж?
Хозяин Острова. Он здесь главный, практически, бог. Его можно встретить в виде волка, человека, или ястреба. Здорового такого ястреба, с золотыми перьями. Не напоминает ничего, нет?..
Я плеШторм хотел сказать, что плевать хотел на ястребов, но тут с животными, вдохнувшими туман, произошло неладное. Карг закашлял, захрипел, принялся крутиться на месте, упал в судорогах Кони словно ошалели, затрясли головами, принялись брыкаться, визжать, и бросились в кусты, не разбирая дорогиШторм и Курт едва успели спешиться, остальных взбесившиеся кони унесли куда-то в лес; долго было слышно их дикое ржание, вопли всадников и треск ветвей. Карг сдох в страшных корчах, Шторм инстинктивно замотал лицо платком, но на них, похоже, туман не действовални с ним, ни с Куртом ничего не происходило. Кроме того, что они совершенно потеряли ориентацию, и лишь когда стало тихо, Шторм смог, не теряя головы, сориентироваться по журчанию ручья и вернуться, почти таща за собой впавшего в истерику Курта, к воде, по которой они вышли назад, к харчевне. Курт, сидя у колоды с водой для животных, дрожал и поминутно вытирал лицо, словно по нему текло или ползало что-то.
Это он, твердил Курт, это Страж! Он против того, чтобы мы искали этих беглецов!
Ерунда. Не сдавался Шторм. Хозяину нужны будут эти суки, и я из земли их вырою, но доставлю к нему!
Как? Истерил Курт. Как, если ОН тебе не даст?!
Даст. Кусая губы, тихо огрызнулся Шторм. А не даст, я и с ним справлюсь.
Ястреб вновь пронзительно закричал, низко пролетая над ними, и Курт, чуть не плача, упал на колени:
Это он, не я, господин Страж! Я никогда против тебя не пойду! Клянусь, я этих гадов и пальцем не трону, если ты не велишь!
Заткнись. Брезгливо толкнул его ногой Шторм. Возьми у быдла каких-нибудь коней, нам надо в замок.
Алиса с Иво скатились вслед за белками в овраг, по дну которого бежал ручей, и съёжились в кустах орешника, обнявшись.
Я боюсь! Шептала Алиса. Там что-то очень-очень страшное! Лес тоже их боится!
Тихо! Обнимая её, тоже шёпотом попросил Иво. Может, нас не заметят! Тихо, Алиса
Они слышали шум близко-близкохрипы и рычание каргов, визг сбесившихся лошадей, крики людей. Слышали разговор Шторма и Курта Видели туман, ползущий по краю оврага, над ними. Наступила тишина, но они боялись шелохнуться, пока на краю оврага не появился огромный белый волк с синими глазами. Иво заслонил собой Алису, черпая храбрость в необходимости защитить её, но Алиса вдруг сказала:
Он нас не тронет. Он говорит, чтобы мы не боялись и шли за ним.