Ты смотри, глаза Доктора злобно выпучились от разочарования, к которым он не привык, я Хэ скажу!
Говори. Фыркнул Гор. И что? Прикажет мне её выпороть или прикончить; прикончу, да и дело с концом. А ты после этого даже не приближайся ко мне, Клизма проклятая!
Ты-ты-ты, начал заикаться Доктор, ты совсем меня не ценишь, Гор!.. Я, между прочим, сколько тебя спасал?! Да ты вообще только благодаря мне-не жив!
А я просил тебя об этом? Прошипел Гор, так сверкнув глазами, что Доктор на всякий случай отступил подальше. Заныл:
Я-я-я тебя неделю выхаживал после того, как тебя привезли сю-сюда, между прочим. Гости тогда так тебя уделали
Я помню, что со мной сделали. Оборвал его Гор. И не надо мне напоминать! А что касаемо лечения, так лучше бы ты мне тогда сдохнуть дал!
Ну, как же, Гор. Почти нежно произнёс Доктор, протягивая к нему руку. Ка-как же, зачем?.. Я ведь
Лапал меня, как хотел, пользуясь, что я без памяти? Скривился Гор. Алиса вся вспыхнула, наконец-то поняв кое-что.
Зря ты так со мной. Негромко сказал Доктор. Зря, Гор. Ты был бы со мной понежнее, глядишь, что-то изменилось бы.
Например? Вскинул голову Гор, с откровенным презрением глядя на него.
Тебе совсем на-на меня плевать? Со странным выражением на лице спросил вместо ответа Доктор. Гор заколебался. Ему захотелось сказать: «Нет, тварь, я тебя ненавижу так, что не знаю, как могу сдержаться и не вломить в твою рожу отвратную!». Но с ним была Алиса, и он помнил, что пока она не в безопасности, он должен быть идеально послушным и правильным. Сказал неохотно:
Да не плевать мне на тебя. Настроение просто поганое. Не трожь меня пока.
А что, длинную свою не хочешь сегодня? Оживился Доктор. Она прямо как новенькая сегодня, никто не заказал, синяки все сошли! Хочешь, я тебе её прикажу духами натереть?! Эй, Паскуда, длинную причеши покрасивее!
Да я и так её трахну. Гор толкнул Алису в ближайшее стойло и прикрыл дверь. Алиса сквозь решётку видела подошедшую девушку и так и впилась в неё глазами. Пресловутая длинная была так хороша, что Алиса чуть не застонала от отчаяния. Себя она не видела и не могла судить объективно; в одном Гор был абсолютно прав: они были настолько разными, что нельзя было их даже сравнивать. Один вид Длинной заставил Алису страдать так, как не заставило страдать даже насилие. Длинная была настолько под стать Гору, такая же высокая и прекрасная, что легко было поверить, будто они созданы друг для друга. По крайней мере, легко для Алисы, просто ослеплённой ревностью. Как она мучилась, пока Гор был с этой Длинной! Даже думать об этом было мучительно, но видеть Алиса закрыла лицо руками, вся дрожа от невыносимой душевной муки. Ей хотелось закричать, закричать изо всех сил, её трясло. Потом она всё-таки зарыдалакогда подошёл Доктор, и Гор сказал ему, КАК ему нравится Длинная.
Пахнет шикарно, сиськи так перед глазами подпрыгивают, что у меня крышу сносит. А рост Меня она всё равно ниже, и тело-то у неё всё равно о»уенное! Вот бы чистокровку поиметь, она, поди, ещё шикарнее, чем эльдар!
А я ненавижу ихние сиськи. Скривился Доктор. Как вымя у коров Они же этими сиськами своих выблядков кормят! Меня просто воротит, когда я это вижу. Я и молоко никогда не пил, с детства ненавидел И е»у их всегда только в жопу и сзади, чтобы сисек их не видеть и рож паскудных Особенно у этой! Доктор с ненавистью глянул на Марию, стоящую на коленях перед Гором и ублажающую его. Тварь Думаешь, она сломалась?.. Ни фига! У неё зенки так и горят, чистая волчица! Выберет момент и покалечит кого-нибудь, я тебе говорю! Я бы её бил, тварь, каждый день, пока не обоссытся, с утра, профилактически. Чтобы не оставалось сил и времени на паскудные мысли!
Не смей её калечить. Напомнил Гор. За неё полтинник дают, для Чухи это рекорд. Остальные по десять, самое большее, идут! Ни рожу, ни тело не калечь!
А ты не о себе печёшься? Хитро осклабился Доктор.
И о себе тоже. Равнодушно сказал Гор. Мне она нравится больше других! Чего это я себя такого удовольствия буду лишать?
Смотри, вдруг заметил Доктор, у твоей Чушки истерика. Чего это она?
Гор быстро глянул на Алису, с деланным равнодушием пожал плечами:
Хрен её знает. Она постоянно ревёт. Чё мне, утешать её, что ли?.. Ещё разок кончу, тогда заберуОн рывком поднял Марию и повернул к себе спиной. Раком! И не стой столбом, шевели жопой!
Сдохнет она. Сказал вдруг Доктор. До Привоза не дотянет.
Кто? Удивился Гор.
Ваша Чушка. Вот эта, рыжая.
С чего?
Гордая. Доктор сплюнул. И с фантазиями Мои коровы понятия не имеют, что можно иначе жить, и те дохнут. А эта, она ведь того, воспитанная и деликатная. Книжек наверняка начиталась, возомнила о себе Или порешит себя, или от тоски сдохнет. Туда и дорога Мир чище станет!
Гор так глянул на него при этих словах, что если бы Доктор перехватил его взгляд, ему было бы, на что срочно донести Хозяину. Но тот был так увлечён подробностями того, что делал Гор с Марией, что не видел больше ничего вокруг.
Алиса просто оцепенела после этого разговора. Она пыталась доказать себе, что Гор так говорит, чтобы скрыть их чувства; но ведь о Длинной он говорит иначе! Длинную он не боится хвалить! Горе, ненависть и ревность захлестнули её с головой. Низко нагнув голову, содрогаясь от рыданий, Алиса переплела тонкие пальчики прижатых к груди кулачков. Меж её ресницами полыхало золотое пламя, губы беззвучно шевелились.
Кончай реветь! Грубо дёрнул её Гор. Пошли! И потащил за собой. Когда они ушли, Доктор занялся у своего стола мазями, в изготовлении которых был настоящий гений. Помогала ему безгласная и безответная Паскуда; она подавала ему ингредиенты и инструменты, смешивала и следила за подогревающимися смесями. Доктор до того к ней привык, что относился уже, как к ещё одному инструменту. Ему в голову не приходило, что за три года она стала разбираться в мазях, примочках и лекарствах не хуже него самого, а если бы кто-то сказал ему об этом, он бы долго ржал. Чуха?! Лекарь?!!
Почувствовав, что по ноге что-то ползёт, Доктор, занятый особо деликатным процессом, досадливо дёрнул ногой и потёр одну о другую; тут же последовал укус. Одновременно с этим раздался пронзительный визг со стороны бассейна, где стояли на коленях и ждали своей участи Чухи. Доктор повернулся и тоже заорал: по нему лезли двухвостки, река двухвосток Дико завопив, он затряс головой: двухвостки были уже в ушах и волосах. Он бросился в бассейн, где уже была Мария, которую тоже атаковали насекомые, все, как одно, взрослые, огромные, жирные.
Гор об этом не знал. Его ни пауки, ни двухвостки не тронули; Алиса так его любила, что не в состоянии была причинить ему вред, даже теперь, когда была так им оскорблена и пережила такую боль. Она так рыдала, что Гор завернул к своему излюбленному колодцу и присел на его край, удерживая вырывающуюся Алису.
И что случилось? Ну, что, солнышко?.. Что ты плачешь?
Вам же плевать! Содрогаясь совсем по-детски, с искривившимися губами, выпалила Алиса. Вы же так были заняты!!! Я же постоянно реву!!!
Солнышко
Замолчите! Не называйте меня так Я ведь никто Я ведь не ваша Длинная!!!
Да ты что, опять ревнуешь, что ли? Понял Гор. С ума сошла? Да я нарочно так с нею Чтобы на нас с тобой не подумали! Вы такие разные, ты и она, что не можете обе одинаково нравиться! Понимаешь?
Конечно! Задрожала Алиса. Конечно, понимаю! Я ведь всё рано не такая, как она! Я маленькая, и сиськи у меня не такие, и всё не такое, и
Да ты в сто раз лучше! Встряхнул её Гор. Ты самая прекрасная девочка, какую я только видел Ты самое самое
Вы врёте!
Прекрати!
Вы врёте!!! Алиса вновь разрыдалась. Я смотрела на ва-а-ас!!! Я на вас смотрела-а-а!!! Я вас видела-а-а!!!
Прости! Гор представил себя на месте Алисы, и только теперь понял, что заставил её пережить. Прости, маленький человечек, я не подумал, что ты смотришь
Конечно-о! Стонала Алиса. Как вы могли обо мне думать, когда у вас у вас была Длинная-а-а!!! Фу!!! Я вас ненавижу! Ненавижу-у-у!!!