Татьяна! Людовик щелкнул перед носом задумавшейся девушки пальцами и нахмурился, Ты что, обнаглела? Я тебе тут душу изливаю, а ты меня даже не слушаешь!
Извини, Татьяна смущенно улыбнулась и, тряхнув головой, виновато пожала плечами, Я просто немного задумалась. Так что ты говорил?
Я рассказывал тебе о том, что делал со мною все это время дядя, хмуро отозвался собеседник и, видимо, не желая и дольше торчать аки памятник на одном месте, уверенно вновь потянул спутницу за собой, Говорил, что на протяжении трех с лишним веков он накачивал меня какой-то дрянью, которую называл «ненависть», вводил мне ее в вену, а потом умело направлял против моих братьев, моей семьи. Но после последней нашей встречи Ты знаешь, ты, наверное, видела тогдамы с Романом разговаривали совершенно спокойно, безо всякой вражды, безо всякого напряжения. И тогда я понялон сжал губы и чуть покачал головой, Осознал всем своим существом, что моя ненависть к ним, к нему, была придумана и внушена мне дядей, что сам я ее не испытываю! Он вколол ее мне снова. Он говорил, что без его «лекарства» я становлюсь слаб, что мне нужна сила, иначе братья не примут меня, а яон неожиданно снова остановился, переводя взгляд на внимательно и серьезно слушающую его девушку, Когда мы говорили с Романом, я вдруг как-то очень четко и ясно понял, что братьям плевать, насколько я силен или слаб. Им важна не моя сила, им важен и нужен я, я сам, такой, какой я есть! И это поразительно. Я думал о том, сколько зла причинил им, думал, как оправдаться, но вмешался дядя со своим уколом, и сознание вновь заволокла пеленаЛуи на несколько секунд закрыл лицо рукой, и пару раз глубоко вздохнул, заставляя себя успокоиться, Я снова ощущал ненависть. Не испытывал сожалений, не чувствовал вины, только ненависть Но на сей раз меня бесило и то, что Альберт играет моими чувствами, что он, не спрашивая меня, колет мне эту дрянь! Я понял, что ненависть, пусть и вколотая им, принадлежит все-таки мне, и направить ее я могу в любую сторону. Что мне необязательно ненавидеть братьев И я возненавидел дядю. Но скрывал это, не желая привлекать внимания его клевретовАнхеля и Чеслава, скрывал до тех пор, пока не оказался вместе с ним в замке, и Пока не увидел папу, молодой человек быстро облизал губы, и лицо его неожиданно ожесточилось, Когда я его увидел когда он сказал, что разочарован во мне Я понял, что так не может больше продолжаться. В моих руках был кинжал, его кинжал, который я снял со стены в холле, чтобы рассмотреть, и я понял, что следует делать. Дядю я ненавидел безумно, и столь же сильно хотел доказать папе, что я не так плох, как ему кажется. Я ударил дядю кинжалом в грудь и, к своей удаче, добился цели. Он всегда был защищен от ран, наносимых ему противниками, но от меня, видимо, такого не ожидал, поэтому все так и случилосьЛюдовик тяжело вздохнул и, опять возобновляя путь, кривовато ухмыльнулся, Ну, а теперь самое интересное. Альберт, судя по всему, был защищен гораздо лучше, чем я предполагалего смерть запустила процесс изменения мира. Все поменялось за каких-то несколько минут, Нормонд оказался разрушен, Альберт встал во главе созданной им мировой империи, моих братьев, должно быть, нет в живых, а Ричарда он вновь привлек на свою сторону Хотя от этого пса я иного и не ждалон только и знает, что менять хозяев!
Зря ты его так ненавидишь, Татьяна усмехнулась и, на ходу принимая решение, легко пожала плечами, с самым беспечным видом добавляя, Он ведь все-таки твой родной дядя.
Луи, как раз в этот момент сворачивавший на какую-то неприметную улочку, едва не врезался в угол дома, резко останавливаясь, и медленно повернулся к спутнице. Лицо его меняло выражения, как светофор цвета, не задерживаясь ни на чем конкретном, от недоверия до потрясения, от злости до радости, выражая в массе своей один большой шок.
Кто дядя?.. медленно проговорил молодой человек, сверля собеседницу пристальным взглядом, Ка кой дядя?.. Почему дядя?!
Потому что Ричард, или, точнее, Ренард, был родным братом Аделайн де Нормонд, жены Виктора, девушка безмятежно улыбнулась, слегка отводя свободную руку в сторону. Другой она все еще продолжала держаться за спутника, как будто опасаясь, что потеряет его.
Так что поздравляю, Людовик, ты только что в очередной раз избил родного дядюшку. Впрочем, дядя он не только тебе, но и Роману, и Эрику кстати, кое-что вспомнив, Татьяна несколько встрепенулась, Когда я упала в пропасть и оказалась в этом мирепродолжить у нее не получилось.
Луи, вне всякого сомнения, сраженный наповал известием о дядюшке, которого и в самом деле несколько раз едва не отправлял на больничную койку, самым некультурным образом закрыл ей рот рукой.
Помолчи, коротко велел он, хмуря красивые брови, Дай мне в полной мере насладиться своим шоком. Потом можешь шокировать меня еще раз, но уже немного позже Я не могу поверить, он медленно убрал руку, позволяя девушке вновь говорить и недоверчиво всмотрелся в нее, Как Ричард может быть братом жены Виктора?? Он, конечно, дядя взрослый, но ведь не до такой же степени! Виктор жил еще в шестом веке, как
Ричард тоже, Татьяна тяжело вздохнула, сознавая необходимость поведать своему неожиданному союзнику обо всех перипетиях сегодняшнего утра и, поежившись от налетающей вечерней прохлады, устало начала рассказ, Ричард, носящий тогда имя Ренард, родился и жил в шестом веке, во времена Виктора. Он был его хорошим другом, самым лучшим, и когда Рейнир дал ему бессмертие
Луи потряс головой и, взъерошив свободной рукой собственную шевелюру, решительно остановил собеседницу.
Так. В нашем распоряжении сейчас имеется все время этого мира до тех самых пор, пока Альберт не сообразит, что здесь, кроме его неучтивого племянника, имеется еще и не менее неучтивая дочурка. Поэтому сейчас мы зайдем в квартирку, что я занимаю здесь, и там ты в спокойной обстановке все мне расскажешь, и заодно решим, что делать и как жить с новостью о том, что моим дядей оказался какой-то безродный пес
Не такой уж он и безродный, девушка, которая, не взирая на все происшедшее, к Ричарду по-прежнему испытывала самую сильную приязнь, немного обиделась, Ричард баронет, баронет Ренард Бастиан Ламберт. Или ты думаешь, что Вик женился на девушке из бедной семьи?
Людовик примолк, внимательно глядя на собеседницу. Затем ухмыльнулся и, качнув головой, негромко повторил:
«Вик». Тебе и вправду нужно многое рассказать мне, Татьяна, и говорить об этом лучше не на улице. У Альберта, или как он называет себя, мастера, много верных ушей, и я бы не хотел, чтобы кто-то донес ему о нашей конфиденциальной беседе.
***
Называя свое жилище довольно пренебрежительно «квартиркой», Луи не шутил. Дом, где обитал молодой маг, оказался довольно затрапезным, наполовину деревянным, производил впечатление дряхлого и какого-то пришибленного временем. Дверь, ведущая в подъезд, вполне соответствовала общему его облику, да и сам подъезд отнюдь не поражал изысканностью и чистотой.
Поднимаясь следом за спутником по лестнице на второй этаж и почти добравшись до цели, девушка неожиданно остановилась. Стены вокруг был изрисованы, исчерканы самыми разными надписями и рисунками, однако, взгляд ее неожиданно выхватил из общей массы слов и символов знакомое имя, и это не могло не привлечь ее внимания.
«Loui est très joli» значилось на одной из стен, а рядом виднелась еще одна надпись: «Jaime Loui». Знание французского языка у Татьяны, не взирая на время, прожитое во Франции, все еще довольно сильно хромало, однако же, понять в той или иной степени эти фразы ей удалось.
«Луи очень симпатичный», «Я люблю Луи»задумчиво прочитала она и, дождавшись, когда спутник переведет на нее удивленный взгляд, красноречиво кивнула на стену, Я смотрю, ты тут не теряешь времени даром.
Молодой человек, быстро глянув на только что озвученные надписи, слегка поморщился, решительно отпирая дверь своей квартиры.
Не «симпатичный», а «красивый», если уж на то пошло. Это моя соседка, семнадцатилетняя девчонка, весь подъезд своими признаниями исписала.
Я же говорюне теряешь времени даром, Татьяна, скрывая улыбку, быстро облизала губы, Уже и подружку завести успел, и квартирой обзавестись