Не хочу про это, упрямо мотнул головой Рослав.
Ну и зря, разочарованно протянул Гастон. А я вот слышал, что рабы в Перпиньяне или Валенсии могут выкупить свою свободу? Особенно белокожие. Так ли это?
Так, да не так, горько усмехнулся Рослав.
То есть?
Иногда в договоре о покупке пишут, что хозяин обязуется отпустить раба, если тот выплатит ему такую-то сумму. Только сумма та в несколько раз выше цены раба, и выплатить ее мало кому удается. Еще часто пишут в договорах, что хозяин обязуется отпустить раба через двадцать лет. Только это не «отпустить» называется, а «избавиться от обузы». Через двадцать лет раб уже мало на что годен, если вообще доживет. А чтобы его не кормить и не лечить задармаего «отпускают». Да и то с кучей условий: вечно служить бывшему хозяину, не причинять ему вреда ни в чем и так дальше.
С севера, из-за пролеска и раскинувшегося за ним ржаного поля, послышался негромкий мелодичный звон. Арно резко остановился:
Чуть ведь мимо не прошли с этой вашей болтовней! Да, давненько я здесь не был. Как там было o rus, quando ego te adspiciam!* Встречайте же, селяне, своего заблудшего Горация!
[*Лат. «О деревня, когда я увижу тебя!»]
Фрагмент 7
Арно устремился вперед, на звуки колокольни, оторвавшись от своих спутников. Через пару десятков шагов его с пыхтением нагнал Бидо Дюбуа и негромкотак, чтобы не слышали остальныепроизнес:
Мне кажется, он раскусил тебя.
Ты о чем это, брат Бидо?
Когда ты сказал про евреев и христианских рабов, и еще в других местахмне кажется, наш монгольский друг понял, что ты никогда не был в Руссильоне.
А и плевать, махнул рукой Арно. Все равно я его поймаю.
Это уже больше похоже на игру в салочки, улыбнулся Бидо.
Да хоть в обоссалочки. Сердцем чувствую, что этот засранец врет мне.
Может, просто фантазирует?
Пусть чешет в свой Сюзедаль и там фантазирует, сколько влезет. А мне нужно знать, могу ли я положиться на человека или же от него в любой момент можно ожидать нож в спину.
Деревенька Велин располагалась на невысоком взгорье, в двух милях к северу от Дордони. Идти пришлось по молодой ржи, цеплявшейся за одежду острыми усиками и уже помеченной кое-где черными точками «дьявольских рогов».
Ты уже бывал здесь раньше? спросил Бидо.
Один раз, задумчиво ответил Арно. Давно. Я тогда направлялся к родителю моему на летние каникулыну и по пути заглянул сюда. А вообщенезачем было. Ренту я же получал прямо в Париже, у епископа.
То есть в самом Велине ты никого не знаешь? уточнил Бидо.
Кюре только. Если он не сменился.
И грамоты на бенефиций у тебя с собой нет?
Арно молча мотнул головой. Лицо Бидо помрачнело:
И как же ты собираешься убеждать их расстаться с нажитым добром?
Я же не собираюсь отнимать у них последнее! поджав губы, ответил Арно. Просто немного поделиться. Во-первых, нам сейчас нужнее. Во-вторых, у Жака Простака* крепкая спина, все вынесет. Велика ли потеря на целую деревнюпара золотых монет да мешок провизии?
[*Прозвище простолюдинов]
А сколько там всего народа проживает? осторожно спросил Бидо.
Кажется, дворов двадцать было несколько лет назад. Сейчас наверняка меньше: спасибо англичанам да их местным прихвостням.
Двадцать дворовэто, почитай, восемь десятков крестьян. Или два-три десятка взрослых мужиков. Против нас шестерых, если считать суздальского бродягу за одного из нас. На что лично я особо не уповал бы.
Мы же не будем биться с ними в открытом поле, стенка на стенку, улыбнулся Арно. Придумаем что-нибудь поумнее.
Арно де Серволь мельком оглядел своих спутников. Сборище на редкость разношерстное: здоровяк в длиннополой темной котте, несущий за спиной косу, посох и калабасу, за нимбольшеголовый увалень с деревянной дубинкой, чуть сбокупружинящей походкой скользит бородатый оборванец в истерзанном тулупе, по правую руку которого, держась на небольшом удалении, семенит длиннохвостая генетта; и, наконец, в охвостье плетутся двое горожан потрепанного вида с ножом и стареньким бракемаром. А во главе всей этой честнóй компаниион, невысокий бритый налысо пуатевинец с торчащими в разные стороны усами и болтающимся на боку огромным мечом в полуистлевших ножнах.
Это там колокольня такая высоченная торчит? снова послышался сбоку голос Бидо.
Ага. Церкви Святого Мартина. Старая постройка. Восемь человеческих ростов, не менее.
Хех, да тут и мельница имеется! заметил Бидо, кивая налево, туда, где за седыми прядями ивовых зарослей поблескивала небольшая речушка; чуть выше по речушке можно было разглядеть небольшую мельницу с водяным колесом.
В прошлый раз я не видел ее, хмыкнул Арно. Хотя с этой стороны я и не заходил никогда.
Внезапно Арно остановился посреди поля, развернулся в сторону догонявших его товарищей, и, мотнув головой, произнес:
Неправильно делаем. Нужно разделиться. Если мы всей ватагой припремся в деревнютолку не будет. Только напугаем селян. Еще чего доброго пошлют в Кастийон за сержантами! Я думаю так: мы с Бидо пойдем в деревню, осмотримся, разузнаем, что да как, а остальные тем временем укроются в лесу. К северо-западу от Велина есть большой лес, там наверняка найдется чем поживиться. Только не нарвитесь на епископских лесников. Там же протекает речка Эстроп. Скорее всего, в ней водится какая-то рыбешка. Как вы ее будете ловитьне знаю, придумайте что-нибудь. Вон у этого спросите, если что, кивнул Арно в сторону Рослава, игравшего чуть поодаль со своей генеттой. Наверняка он чему-то да научился за время блужданий по лесам.
Чему-то да научился, не оборачиваясь, кивнул Рослав, продолжая дергать за хвост своего Цурика.
А почему мы опять должны с недовольным видом начал Гастон, но Арно упредил его:
За старшего оставляю Гастона. Ему же поручаю свой меч и косу. И чтобы берег их как зеницу ока! с нарочитой суровостью проворчал Арно, грозя кулаком приятелю. А не как в прошлый раз. И склонившись к уху Гастона, добавил:Глаз не спускай с нашего монгола! Моргнуть не успеешь, как снова что-нибудь выкинет!
Да понятно! отстранился Гастон. Пусть только попробует, я его живехонько отправлю к праотцам.
Из леса можно потихоньку пощипать наделы велинцев, те, что поближе, продолжил Арно. Только аккуратнее: чтоб это выглядело так, будто мальчишки сбезобразничали. А лучше дождитесь нас, мы к закату вернемся. Идти будем вдоль ручья, так что вышлите кого-нибудь навстречу, чтобы не разминуться. Всё. Пошли, Бидо. Калабасу возьми с собой, пригодится.
Четверо бродяг повернули налево, к ручью, а Арно и Бидо двинулись прямо на высокую каменную башню церковной колокольни. Ржаные делянки вокруг сменялись суржиковыми,* ячменными, просяными. Ближе к околице потянулись огороды, засеянные луком, брюквой, капустой, сочно-зеленой коноплей, какими-то голубыми цветками. Чуть поодаль, в осиновом пролеске, тихо блеяли изнемогавшие в своих шерстяных тулупах овечки.
[*Суржиксмесь различных зерновых, обычно пшеницы и ржи]
Людей на огородах в этот час почти не было, лишь в отдалении виднелось несколько согнувшихся над землей фигурок. Похоже, народ после обеденной службы разошелся столовничать по домам.
Брат Бидо, ты походи пока по округе, поосматривайся, а я тем временем навещу нашего святого отца, пощупаю, так сказать, его за сосцы. Перехватив недоуменный взгляд товарища, Арно пояснил:В том смысле, можно его «доить» или нет.
С этими словами Арно развернулся и немного развязной походкой направился в сторону церкви Святого Мартина.
Бидо осмотрелся. Самое интересное здесь была, разумеется, церковь. Ее внушительное тело, сложенное из серо-белых камней и подкрепленное по углам громоздкими контрфорсами, напомнило Бидо могучий корабль, неустрашимо рассекающий своей гордой грудью волны мирской суеты. Высотой церковь Святого Мартина была ярдов под двадцать, а примыкавшая с восточной стороны колокольняи того выше. На южной стене приходского храма поблескивали на солнце четыре витражных окна, увенчанные стрельчатыми арками и запечатанные черными коваными решетками. Западную сторону здания украшали высокие резные ворота: как показалось Бидо, слишком роскошные для простой деревенской церкви.