Какой-то красный. Сначала показалось, как кровь, но пригляделасьнет, на камняхржавчина. Думается, надо набрать из каждого источника воды в сосуды и разобраться, что в ней
Так мы и поступили. К тому же, в путешествиях накупили книг, из которых теперь знали, что вещества, из которых состоит вселенная, возможно исследовать, отделить один от другого, и даже систематизировать.
О, я открыл новый мир. Вот так бывает, углубляешься во что-то, не слишком замечая всё остальное, но потом оказывается, что есть и другие глубины, куда не менее интересно заглянуть. Вот так мы и поняли, что в воде нашего озера содержится серебро, сера, соединенная с водородом, медь, ещё несколько солей разных металлов, и в том числе железо, оно и создавало ржавчину на камнях, возле которых выходила из глубины вода, насыщенная им. И по отдельности всё это было чудесно, а вместе вовсе создавало уникальный состав, который и был способен исцелять некоторые болезни. Но было в ней и что-то ещё.
Думается мне, Ар, не только в веществах тут дело. То есть они словно заряжены некой ещё силой. Не только той, которой обладают от своей природы, сказала Аяя после того как мы проделали многое множество опытов, увозили воду в иные места и пробовали давать её больным, она исцеляла и на расстоянии. Но если смешать в такой же точно пропорции, как в нашем озере все эти вещества, того же результата не было. То есть в нашем озере или вокруг него было что-то ещё, что придавало особенность воде. А, возможно и здешней местности.
Знаешь, когда я создавал свою «отмычку» для того, чтобы разрушить купол Смерти, растянутый надо мной, я натолкнулся на несколько дотоле неизведанных мною сил. Мне было недосуг исследовать их, потому что я был озабочен иным, я их использовал и едва не сгорел. Но то не был обычный огонь или тот, что Мировасор пускает из своих ладоней или я, тоже способный подпалить что-нибудь. Само пламя было белым и отливало всеми цветами радуги, но жгло не больно в первые мгновения, либо я просто не чувствовал боли, я горел, но не сгорал, птицы же сгорали в нём дотлая не стал упоминать и Кратоне и его гибели в том же огне. Я не хочу ни напоминать о её несостоявшемся муже, ни говорить о том, что он умер
И что ты думаешь об этом? спросила Аяя.
Я пожал плечами:
Я думаю, что одна из сил, что породила то пламя, что освободило меня, и та, что придаёт такие особенные свойства воде в нашем озере, суть одно. Надо попробовать исследовать эту силу. Но один вывод я могу сделать уже теперь. Предвечные, похоже, о себе самих, своих возможностях, знают меньше, чем об окружающем мире.
Может и узнаем когда
Если Создатель позволит нам это.
Думаешь, может не позволить? Аяя посмотрела на меня.
Я пожал плечами, думая о том, что, тайны иногда достаются слишком дорого.
Как ни собирались, а не поехали мы в Кемет. Я сказал остальным:
Быть незаметными невозможно, это выше наших возможностей, а значит, Мировасор очень быстро узнает, где мы и что будет тогда? Для чего тогда мы с вами сами уехали с Байкала, терпели все лишения трудного путешествия, едва не потеряли зубы от цинги, когда могли бы переместиться вместе со всеми посредством Вералгиных способностей. Так чтонет. Надо держать путь куда-нибудь совсем в иную сторону.
Куда же?
В Индию пойдём, сказал я. Изумительная богатейшая страна, полная чудес, мы с Аяей прошли мимо своё время, и теперь я подумал, что пришло время посмотреть на её чудеса.
Мои спутники переглянулись, но спорить не стали, в Индию, так в Индию, в конце концов, им было безразлично, где обосноваться, если это не Байкал. Ни мне, ни моим землякам, включая Дамэ, который тоже считал себя байкальцем и мы с Рыбой не спорили с этим.
И потому мы обосновались в одном из городов на севере Индии. Снежные вершины гор сверкали безупречной белизной на горизонте, то хорошо видные на фоне тёмного неба по вечерам, то едва угадываемые на светло-голубом. Дамэ выбрал это место, сказав, что здесь, недалеко от гор и достаточно далеко от морей и крупных рек, нас не так-то просто будет найти тем предвечным, с которыми мы не хотели жить рядом.
Мы жили в одном доме только первое время. Потом Агори женился, и мы все радостно гуляли на его свадьбе, женился и Дамэ на богатой вдове, а потом женился и я. Почему бы и нет? Я не привык жить один, мне становится тоскливо и совсем уж одиноко, тем более что и Ара рядом нет. Ни его, ни её
Да, моей женой остаётся Аяя, но она оставила меня, как ни горько мне это признать, но я был принуждён жить дальше без неё.
Без неё
Я тосковал о ней. Я так сильно тосковал о ней, даже не ожидал, что так невыносимо стану о ней тосковать, так много думать, вспоминать. Всё, как просто жили вместе, рядом в одном доме и тем более после, как Ах, как как да, быть с ней по-настоящему близким, видеть её, потеющую жаром страсти, когда взор туманится, и глаза уплывают под веки Как хорошо было с ней, остро, почти больно, сласть до боли ох и сласть как ни с кем, как никогда Так хорошо, так светло на сердце никогда не было у меня никогда, только с ней Ведь старался, кажется, не влюбляться, не погружаться снова в неё всей душой, заранее знал, что он явится и отберет, неизбежно отберёт.
Особенно много я об этом думал, когда проводил много времени с теперешней женой, которую звали Соня. Она очень быстро родила мне одного за другим нескольких сыновей и дочерей, ревновала меня иногда, хотя я не давал ни единого повода. Рыба помогала растить детей, хотя, благодаря золоту, мы жили небедно, но и не слишком богато, потому что пополнять запасы злата было непросто.
Почему тебе не врачевать? Ты же Сингайл, сказала как-то Рыба, когда я посоветовал ей бережливее расходовать деньги на хозяйство.
Это на Байкале я Сингайл. А по всей остальной Земле И потом, я не умею врачевать.
Ты умеешь исцелять.
Да, и меня могут обвинить колдуном и тогда не только мне, но и тем, кто рядом со мной, придётся спасаться. Не боишься этого?
Рыба опустила голову, кивая:
Я не боюсь, но ты теперь не один, у тебя есть Соня, детисказала она, будто я не помнил. Кстати, у Агори родился десятый сын.
Ну! Не зря он молодец, засмеялся я.
Мы продолжали быть близки с Агори, и наши жёны считали нас родственниками, кем-то вроде двоюродных. Мы с этим не спорили. Мы виделись почти каждый день, сам Агори продолжал заниматься строительством, но здесь, где люди были непривычны, опасался проявлять свои способности в полную силу, как и я свои.
И всё же я стал врачевать посредством Рыбы. Мы так сами придумали. То есть придумал Дамэ: Рыба представлялась моей тётушкой и изображала знахарку. Больной оставался наедине с Рыбой, она давала ему сонный настой, и когда он засыпал, тайно приходил я и в несколько мгновений исцелял. Никаких следов болезни не оставалось в нём, как и воспоминаний обо мне и о том, как это происходило. Больной просыпался здоровым, но вялым после сна, а дома принимал ещё несколько дней тот же состав, и казалось, что он выздоравливает постепенно. Вот так мы стали совместно зарабатывать хорошие деньги.
Но впереди маячило время, когда надо будет уехать, моя жена начала стареть, а я и остальные были всё те же. Двадцать лет пролетели как один миг. И я знаю, что так пролетят ещё двадцать по двадцать. Незаметно и мимо, всё мимо. Ни Аяи, ни Арика не было следов или вестей о них. Они куда-то очень надёжно спрятались, и я не хотел и боялся думать, что и от меня тоже
А я нашёл Аяю в первый же год, да что там, в первые месяцы, как мы обосновались в Индии. Я знал, где они с Арием. Я даже поднялся туда, хотя это было очень непросто для меня, не умеющего летать как они. Но я увидел и чудесную долину, с озером посередине, поначалу дом только строился и деревья, растущие вокруг озера, были слабыми и кривыми, но когда я прилетел в следующий раз через год, был уже и дом и даже молодой сад. А после и сад и лес разрастались, распускались всё пышнее, словно что-то, что появилось здесь с прибытием этих двоих предвечных, стало подпитывать растения и всю эту долину, похожую на чашу, наполнять жизнью.
Я не решился подойти к Аяе ближе, потому что Арий был всё время рядом, а я не был уверен, что он обрадуется моему появлению. Более того, не сомневаюсь, что он был бы немало смущён и, конечно, недоволен моим появлением. А вот Аяя Мне не хотелось думать, что она будет не рада мне.