Он подступил еще ближе, и теперь я могла хотя бы разглядеть нижнюю часть его лица. Красивый, по-мужски очень резко очерченный рот, слегка искривленный в усмешке, и жесткий угловатый подбородок с затемнением короткой щетины. Он брюнет или просто кажется в темноте? Да какая, блин, разница! Меня же сейчас кое-что другое волновать должно.
Сумасшествие, ей-богу, поежилась я, обхватывая себя за плечи. Холодно вообще-то.
Ну так давай согрею. Он вдруг очутился прямо напротив меня, и я с перепугу за малым не шарахнулась. Вроде бы мгновение назад был шагах в пяти от меня.
Пошловато звучит, растерянно прокомментировала я, но почему-то позволила обнять себя за талию.
Вдохнула его запах: табак, похоже, вишня, легкая полынная горечь, мокрая кожа с металлической ноткойи действительно холод улетучился, а по телу ручейками потекло тепло. Как если бы я от души глотнула крепкого алкоголя.
Хм-м качественное соитие звучит, по-твоему, не пошло? уточнил он, и твердая грудь перед моей дрогнула, а широкая ладонь мягко, но уверенно прошлась сначала вверх до затылка, мимолетно расслабляюще помассировав там, а потом неторопливо обратно вдоль позвоночника, пока не обхватила одну ягодицу. Без лишнего вкрадчивого трепета, но создавая впечатление, что этот мужчина точно знает, как прикасаться к женскому телу.
Причем тут пошлость, если я просто сразу озвучиваю свои ожидания от процесса, пробухтела я, неумолимо расслабляясь от контакта и аромата, пусть еще ничего и не происходило толком. Разве мы не должны для начала хоть немного ближе познакомиться? Ох
Легко, как совсем невесомую, он подхватил меня, лишая опоры под ногами и вынуждая тем самым обвить руками его шею, а ногамибедра, и в несколько широких шагов донес до стены. Холод только на пару вдохов обжег промокшую спину, а потом исчез, изгнанный его вжавшим меня в твердую преграду сильным телом. Ух ты, это так потрясающеощутить себя легкой и хрупкой! За одно это я уже чуточку прониклась благодарностью к этому своему спонтанному секс-приключению.
Так достаточно близко? защекотало его дыхание мочку моего уха, и того самого эфемерного алкоголя, создающего невесомость в сознании, стало в крови много больше.
Я имела в виду представиться.
Совершенно излишне, учитывая обстоятельства. Сдвинув носом прилипшие к моей шее мокрые пряди, он приложился горячими губами к шее и совсем чуть двинул своими бедрами, дав прочувствовать, что между моими вжимается кое-что весомое и, судя по всему, уже готовое к употреблению.
Я же, к сожалению, что-то не была пока готова перейти к непосредственным активным действиям так сразу. Поэтому, когда его ладони скользнули под подол моего платья, неловко заерзала.
А как же прелюдия?
Нет, я ощущала возбуждение, хотя бы от самого факта шокирующей необычности происходящего, но этого было, на мой взгляд, недостаточно, чтобы взять и забыть вообще обо всем вокруг и о том, что я и лица-то его еще не рассмотрела. Хотя и он явно не стремился меня рассматривать.
Просто расслабься, и все получится само собой.
Расслабиться ага. Я закрыла глаза, начав себя убеждать, что все идет как надо. Видно жеу мужчины опыт в таких делах, а у меня его нет, так что
А средства контрацепции у тебя есть? выскочило у меня непроизвольно, как раз когда его рот добрался до моего соска сквозь тонкую ткань, а возвратно-поступательные толчки таза приобрели устойчивый ритм, от которого поплыло в голове.
Мой случайный партнер замер и отстранился.
Серьезно? изумленно спросил он, а я наконец-то смогла увидеть, на что, точнее, на кого подписалась. И ух ты! Он был потрясающий. Никогда мужчина вроде него не находился так близко ко мне ну в прежней жизни. Даже в одном со мной помещении. От этого лица и мрачного жгучего взгляда перехватывало дух. Ты собираешься сигануть с крыши, сразу как мы закончим, и спрашиваешь меня о чертовых презервативах? Где, блин, логика?
В том, что привело меня туда, где я нахожусь прямо сейчас, я завозилась, напоминая обоим, что практически сижу верхом на его готовом к бою достоинстве, нет никакой логики.
Он покачал головой, вытащил правую руку из-под моего платья и тщательно и аккуратно убрал с лица мокрые волосы, что наверняка делали меня похожей на девочку-страшилку из одного ужастика, и вдруг вздрогнул, напрягся весь так сильно, что давление, вжимающее меня в стену, стало болезненным.
Ты! вскрикнул непонятно, то ли спрашивая, то ли утверждая, всхрипнул, будто у него случилось краткое удушье, и внезапно впился в мой рот своим, шокируя яростью напора.
Поцелуй этот был таким отчаянно свирепым, каким-то истинно собственническим. Не сказать, что у меня обширный опыт, но его хватило, чтобы понять: так не целуют впервые или случайных людей. Только кого-то своего, того, кто ближе некуда, с кем делал это множество раз и нуждаешься в повторении снова и снова. Чей ответ и безоговорочное согласие на подобное неистовство тебе прекрасно известны. До боли, до вкуса соли от треснувших губ, что способны отпугнуть с непривычки, показаться едва ли не насилием, жестокостью, являясь на самом деле отчаянной жаждой. Поцелуй-поглощение с не менее неистовой отдачей. И от него меня «унесло» начисто. Разум со всеми своими заморочками, чувством времени, пространства, холода, тепла, правильности или чужеродности испарился. Я целовала его в ответ, жестко, до укусов, цепляясь, ломая ногти, сжимала кольцом ноги, терлась грудью, промежностью, извивалась, как ополоумевшая. Лишь на пару секунд он отстранился, порывисто протиснул ладонь между нами, чтобы освободить себя и дернуть в сторону мое белье. Проникновение вышло нисколько не деликатным, но было все равно. Не давая мне привыкнуть к почти чрезмерной наполненности, он стал буквально вколачивать себя в меня, содрогаясь, захлебываясь дыханием, шепча и рыча что-то. Мне ни слова было уже не разобрать, потому что накрыло меня едва ли не через десяток его мощных толчков. Глаза закатились, легкие жгло от крика, мышцы сошли с ума, позвоночник пылал. Едва первая сокрушительная волна пошла на спад, я распахнула глаза, чтобы встретиться с его пугающе пристальным взглядом на искаженном собственным удовольствием божественно прекрасном лице. Мой умопомрачительный любовник застыл, словно диким усилием сдерживая наступление эйфории и страдая от этого безумно.
Пусть такпрорычал он и ударил бедрами снова, одновременно впиваясь в изгиб моей шеи клыками?
Я истошно заорала от страха и боли, которых, однако было недостаточно для того, чтобы остановить новую волну оргазма, накрывшую меня. А рот мне он заткнул, прижав к нему свое разодранное запястье. Кровь хлестала из него, и как бы я ни боролась, силясь стиснуть челюсти, выходило только хуже. Мне приходилось сглатывать густую, сладко-соленую, горячую жидкость, захлебываясь, пока он пил и пил из меня огромными жадными глотками. В голове опустело, зазвенело, тело стало ватным и сознание померкло.
Глава 6
Вот уже сколько часов подряд я, не отрываясь и едва дыша, пялился на обнаженную женщину на моей кровати, не в силах справиться с потрясением. Боясь хоть на секунду отвести глаза из страха, что это всего лишь галлюцинация и моя Лори исчезнет, если хоть моргну.
Это не Лори!
Держи все время в голове, мужик! Голос разума, который то и дело посылала на хер картинка, что я видел. Каждая черта лица, мягкие изгибы тела, форма ладоней, пальцев, узкие лодыжки, роскошные бедравсе это было ее. Никакая копия, двойник не может быть похожим настолько. До мелочей, до этого неповторимого, еле уловимого оттенка серебра в русых прядях, маленькой родинки под подбородком, которую можно заметить, только когда ее голова запрокинута, как сейчас, во сне или в экстазе. Сколько раз ее вид становился и моей последней каплей, отправляя в собственную эйфорию, вместе с тягучими сжатиями ее лона и финальными стонами. Ведь даже это было точно таким же, как я помнил. Войти в нее было как вернуться домой после долгого-долгого изнурившего чуть не до смерти пути. Вогнать себя в нее разом, поддаваясь извечному страстному нетерпению моей возлюбленной и своему бесконечно бушующему по ней плотскому голоду.
Это не Лоралин!!!