Несмотря на легкость беседы, тучи в голове Мист не убывали, напротив, сгущались: ощущение близости тупика усиливалось, и казалось не физическим, в смысле препятствия на пути, а почти что метафизическим, описывающим ситуацию в целом.
Ход неожиданно резко вильнул вправо, заставив Торрена отодвинуть Мист и самому первому сунуть нос за крутой поворот. Однако, оттуда на него посмотрела в ответ не смертельная опасность и не засада неведомых врагов, и даже не ошалевшие контрабандисты.
Вот же задница, немного растерянно сказал он, поворачивая целиком, и его спутники поспешили заглянуть за угол тоже.
Мде, согласилась Мист, разглядывая перегораживающую проход от и до осыпь, состоящую из земли вперемежку с глиной и вывороченными из стены камнями кладки. Определенно, не дверь.
А должна была быть дверь?
Я надеялась, что нам повезет, и тут все-таки будет дверь, сморщила нос Мист и задумчиво потерла багровый шрам на запястье. Но повезло не очень.
То есть, ты знала, что мы топаем в тупик? не преминул потыкать ее носом в проблему Торрен. Но ничего не сделала?
Но повезло не очень, повторила Мист, пожав плечами, и философски добавила. Ладно, пойдем через катакомбы. Трупов у нас, вроде, никто не боится.
Некоторые у нас и сами, так сказать, немного трупы, поддакнул Торрен. Хотя вот странно, ты от ходячих мертвецов не шарахаешься, а вот обычных, смирных почему-то недолюбливаешь.
А чего там долюбливать-то? Труп и труп, сварливо ответила Мист, шагая обратно к развилке.
Да ты просто не умеешь их готовить, хохотнул Торрен.
Конечно, я же не эльф, фыркнула Мист. А вот ты сейчас выдал себя, тайный эльфий шпион!
Почему, все-таки, вы постоянно шутите про то, что эльфы едят людей? Или детей? решился уточнить Эррах. Насколько мне известно, эльфы не едят никаких разумных созданий.
Вот, указующе воздела палец вверх девушка. Ключевое словоразумных. К людям это определение слабо применимо.
Позволю себе не согласиться, тактично возразил Эррах таким тоном, словно они спорили где-нибудь в университетских кулуарах, а не посреди душного, тесного подземелья. Ваэрлэ несомненно относятся к высокоорганизованным формам жизни, стоящим на высших ступенях развития. В конце-концов, вы с Торреном тоже относитесь к этому народу по формальным признакам.
И вот это как раз серьезный минус для народа по части подтверждения его разумности, прыснула Мист.
Эррах удивленно замолчал, анализируя полученную информацию, поэтому остаток пути до развилки они миновали в тишине, и движение в сторону катакомб начали в настороженном молчании. Вообще, Мист сильно подозревала, что обвал, который выглядел довольно-таки свежим, был результатом поспешного бегства кого-то из контрабандистов прочь от преследующего его Вейлариса, и Терновник банально мог не знать об этом происшествии: на карте проход был уверенно нарисован как открытый, и Мист не видела смысла отправлять их по неверному пути на первой же развилке. Впрочем, она слишком мало знала о крауэнах, чтобы сказать наверняка, но устроить выволочку своему информанту все едино собиралась.
Даже несмотря на то, что карта практически ничего ей не стоилапять минут работы не в счет. Услуга за услугу, и какой помощью Терновник отплатил за ее вполне качественные усилия с надежным, предсказуемым результатом? Да она была, наверное, одной из двух человек во всем Эквеллоре, кто вообще был способен зарядить артефакта вторым был Торрен, чьи способности были куда слабее и скромнее, словно тень магии Мейли задержалась в его теле после вселения.
Чутье подземца рисовало впереди картины связанных друг с другом каверн, более просторных, нежели петляющий коридор, по которому они шли. Этот был просто вырыт: никакой отделки, никакого камня и плит, просто земля и глина, утрамбованные лопатами.
Также спереди дыхало старым тленом, пока только утлой струйкой, но тревожной и ощутимой. Живыми не пахлои хвала Эйну, если он слышит.
Первая могила попалась им внезапно: Мист споткнулась о пыльную плиту, выползшую почти на середину коридора, и едва не полетела носом в землю, но Торрен успел поймать ее за капюшон, едва не задушив в процессе. Мист задушенно ойкнула, подхватила себя, хватаясь за шею, и резко развернулась к Торрену, пытаясь стукнуть его побольнее в благодарность за некондиционное спасение.
Тихо ты, буркнул он, старательно удерживая подругу на расстоянии вытянутой руки. Можно и не так бурно благодарить за спасение.
Пепел в душу, выругалась, наконец обретя голос, Мист. Спасай аккуратнее.
Ну, извините, повинился Торрен. Глядь. в следующий раз продумаю, подумаю и помогать не стану.
Мист громко фыркнула, резко выдохнув воздух носом, и наклонилась к плите, смахивая с нее землю.
- Герой с Крайнего Хутора, - прочитала она, тут же вспоминая Ийиливу и ее звенящий голос. Пал за Иммеррейс.
Я думаю, тут таких много, рассудил Торрен, протискиваясь мимо Мист, чтобы идти первым. Всех не изучишь. Вот потом приедем с экспедицией, или что-то такое. Будем тут исследования наводить.
Ага, пока мимо контрабандисты шастают. Здравствуйте, господа, вы не знаете, где здесь интересные могильные плиты? поерничала Мист, с сожалением отходя от захоронения.
Впрочем, Торрен был прав: за ближайшим расширением коридора нашлись уже братские могилы, покрытые огромными плитами с перечислениями имен, практически нечитаемыми под слоями и слоями грязи и земли. Видимо, за этим подземным кладбищем не очень-то и ухаживалии Мист примерно поняла причину, когда они, медленно продвигаясь по залам и расширенным коридорам, дошли до, видимо, центрального, самого большого, со сводом, отделанным камнем. В середине этого монументального помещения возвышалась могила куда более основательная, чем все остальные: на высоком, в три крутые ступени, постаменте с баллюстрадой, возвышались два саркофага, украшенные полноростовыми лежачими статуями, изображающими усопших. Мист, увлекаемая любопытством, ломанулась вперед под попытки Торрена сдержать ее торопливый шаг.
Потрясающе, сказала Мист, изучая оббитые мемориальные таблички. Это просто потрясающе!
Потрясающий вандализм? с сомнением уточнил Торрен, который поднялся вслед за ней, довольно нервно оглядываясь. Это было странное место: сюда словно бы просачивалось немного света, и это сбивало с толку и мешало ночному зрению.
Именно, подтвердила Мист, обходя по кругу захоронение и изучая все детали не только глазами сквозь глубокий сумрак, но и руками, пальцами. Смотри, их обоих уродовали, причем специально. У женщины разбито лицо, у мужчины отколоты волосы с боков. Или уши, добавила она, кладя руки по бокам выразительного лица, неимоверно похожего на лицо Мейли до того, как кто-то (или что-то) изуродовало его. Могу поспорить, что мы видим перед собой того самого Иммеррейса, взначительной части его красы. А вот тот портрет, про который говорил Терновник, вполне может быть и фальшивкой, призванной создать определенный облик.
У потомков смешанных браков, сказал, тоже наклоняясь к статуе, Эррах. Зачастую прослеживаются черты обеих рас. У нашего героя могли быть острые уши, за что он их, в своем каменном воплощении, и лишился. Но и тут можно проследить некоторые особенности: его форма челюсти скорее эльфийская, для более мелких зубов.
Он похож на Мейли, ар-Маэрэ Иллемэйра, уверенно сказала Мист, непроизвольно проводя по каменным скулам. Очень. Он точно был его сыном, а не мельника или святого Амайрила.
Видимо, это не слишком льстит самолюбию его потомков, тихо сказал Эррах, переходя к другой могиле. Поэтому он не дождался почета к своему мавзолею. Как и его вторая супруга.
Ей досталось, Мист с трудом отошла от могилы Иммеррейса, прощально проведя по его гладкой, холодной щеке. Удивительно: если предок Виля в самом деле был сыном Мейли, то их университетский приятель был прямым потомком последнего Багрового Мага. Это было удивительноно, с другой стороны, а что это ему дало?
Я полагаю, одним удалением ушей нельзя было решить проблему, сказал Эррах, что-то измеряя по голове статуи кусочком шнурка с плаща. Я полагаю, прекрасная вторая супруга основателя этого города была полностью эльфийкой.