Ага. А ты эльфа своего, хмыкнул Торрен, с воодушевлением напяливая минотаврский почетный шлем.
Смех смехом, вздохнула Мист. А что нам делать с этой особой добычей?
Я буду тебе служить, тут же откликнулся эльф, сжимая свою пробитую руку так, что аж кровь брызнула. Моррайт. Ты держишь струны внутри.
Дым и пепел, как поэтично, прыснул со смеху Торрен, заканчивая вытряхивать мешок и изучая содержимое сундука.
Поэтично или нет, а я устала и мне пора отдыхать, приняла разумное решение оттянуть момент решения Мист, изрядно морально утомленная живописными событиями последних часов. А потом уже подумаю о всяких сложных вещах. Да и помародерствовать не помешает отдохнувши.
А можно мародерствовать, пока ты вкушаешь отдых, о, Моррайт? подхалимским тоном уточнил Торрен.
Дозволяю. Вон, Эрраха под мышку бери и мародерствуй всласть. Все равно его кроваточку я реквизирую для нуждвоенной диктатуры.
Да мы и в казарме прикорнем, если что, согласился Торрен, недолго думая. Эй, ты, как тебя, властелин повешенных и гроза караванов. Показывай, что тут есть, станем разбирать.
Эрил-Эррах покосился на Мист и, только получив ее вельможный кивок, повернулся к полкам вдоль стены, чтобы показывать Торрену свои владения.
Что тут? О, глядь, доспешек, артефактный, небось? оживился Тор, забывая о подруге и концентрируясь на добыче.
Мист с минуту еще посмотрела на их возню и отправилась обратно в покои Калеба, с оттенком удивления вспоминая о том, что теперь не надо с осторожностью перешагивать через валяющиеся там и сям трупы неудачливых избранных ЛЛоединн.
По крайней мере, вслух утешила себя Мист. ЛЛоединн их и прибрала, как они и планировали. Причем прямо с потрохами.
А вот что делать с идейным вдохновителем местного оплота смерти и создателем леса качающихся трупов, Мист плохо себе представляла. С одной стороны, настоящий Калеб был мертв, и его личность была заменена теоретически лояльной к ней зубастой тьмой. Вопрос был в степени практической реализации этой теоретичности. Размышляя об этом, Мист прилегла на не так давно спешно покинутую ею кровать и обняла ново-обретенную Багровую Книгу обеими руками, утыкаясь в нее подбородком и глядя в потолок.
- Да или нет, или может быть, - грустно сказала себе девушка, перебирая события последних часов. Весь день с момента пробуждения выдался настолько отвратительным, что на поиски информации по Книге особых сил не было, и даже просто заснуть казалось труднейшей задачей. Ощущение потерянности и бессилия в принятии решения умножалось и усиливалось тишиной и серыми сумерками вокруг, в которых словно можно было расслышать движение времени.
Что мне делать? одними губами спросила Мист у вечности вокруг себя, и это последнее усилие словно придавило ее тяжелым одеялом, загоняя в сон.
Ей снился полный сумбур: по подземным галереям, под родными сводами пещер, в вековечной тьме горели блеклые огни, и многоголосый мелодичный хор выводил нота за нотой незнакомые песнопения на знакомом языке.
Лантарэ, Моррайт. Латарэ, Эррах, славословия метались вокруг, пронизывая воздух незримой силой, словно напитывая его, делая густым и тяжелым, и огни, улетая прочь из бледных рук молельщиков, складывались в глифы и знаки, пока не нарисовали озадаченное лицо Торрена, который, кажется, тряс Мист за плечи, хоть и обещал дать спокойно отдохнуть.
Отстань, зубастая тьма, пепел в душу, вежливо попросила Мист, пытаясь оттолкнуть настырную рожу подальше.
Да хватит уже дрыхнуть, ночь прошла, и пол-дня в придачу, знаешь, надо хотя бы жрать иногда, если вставать не желаешь, торопливо сообщил Торрен, в порядке защиты выставляя перед собой миску с чем-то дымящимся. Судя по запаху, там даже было мясо, поэтому девушка резко воспряла духом и попыталась сесть в кровати.
Что, правда, что ли, так долго дрыхла? уточнила она, принимая из рук друга ложку и устраивая миску с едой на коленях.
Да мы уже и запасы разобрали, и выспались, и уже не знаем, куда себя ткнуть, пожаловался Торрен.
И как.он? Мист махнула ложкой, обозначая отсутствующий в картине мира элемент.
Торрен пожал плечами.
Он прекрасно помнит, что дурил людей, раскаяния не испытывает, но если ты ему велишьнепременно будет. А так он ничего. Для типичного эльфийского людоеда, я имею ввиду.
Как будто ты их много видел, фыркнула Мист.
Двух, невозмутимо сложил дроби Торрен.
Это ты кого за второго посчитал?
Гронса лично знал, это один, охотно пояснил парень. Про Алгара слышал, поэтому будет считаться за половинку, и лэри Акринна полу-людоед, поэтому тоже половинка.
И кто из них тебя так впечатлил, что создатель культа смерти, успешно морочивший голову людям на протяжении пары сотен лет на этом фоне кажется нормальным?
Шутишь? Да они все чокнутые. Особенно лэри Акринна! Это ж как надо людей ненавидеть, чтобы их истории учить?
Мист задумчиво почесала ложкой нос.
Соглашусь. Ладно. Давай, веди сюда своего ничего так протеже, устроим ему допрос с пристрастием. В порядке шибкого эльфоненавистничества, по твоим заветам, про историю.
Сей момент, пообещал Торрен, и, действительно, Эрил-Эррах был практически немедленно доставлен на суд Мист. Заботливый Тор даже табуреточку ему подогнал, что говорило о степени благорасположения парня к потенциальному новому члену команды.
Торрен тебя приодел, я смотрю, после длительного молчания прокомментировала девушка очевидное изменение облика Эрраха: вместо прежней хламиды он был одет по-походному, в простую одежду, кожаный легкий доспех, практически не стесняющий движения, и сапоги. В этом наряде он выглядел еще более худосочным и чахлым, чем раньше, и Мист смутно себе представляла, что могла бы перешибить его одним ударом.
Не в балахоне же ему по кустам валяться! вставил Торрен из-за стены.
А ты не выступай, посоветовала ему Мист грозно. Я не с тобой разговариваю.
Я не выступаю. Я бдю.
Бди потише. Итак. Как там тебя? Эррах. Как тебе в голову вообще пришло создать тут культ ЛЛоединн? Или тер-Ианде у эльфов такими вещами за здорово живешь занимаются, в порядке выпускной работы?
Он боялся людей! снова раздалось из-за стены.
Мист громко стукнула по изножью кровати.
Да что ж такое, мало того, что эльф, так еще и чревовещатель и пародист, вон как отлично Торрена изображает! сварливо сказала она. Эррах, тебя слушаю, а не твоего суфлера застенного.
Я боялся людей, послушно повторил за подсказкой Эррах, глядя на Мист с бессловесным восхищением и обожанием. Когда магия стала истаивать, я, он, Эрил, и его учитель продолжали жить в Сидонии, потому что учитель сказал, это все глупость, бежать нельзя, надо оставаться и жить, и ассимилироваться с людьми. А потом пришли серые и всех ловили, и вешали. Учителя повесили, я, он, Эрил, сбежал. Долго прятался.
Он в лесу жил, а сам охотиться не умеет! подвякнул Торрен, и Мист швырнула в ту сторону подушкой. Та ударилась о стену и стекла вниз неуклюжей каплей. Не жрал! И ему ЛЛоединн виделась!
Это когда я, Эрил, он обобрал труп ар-Дейдре под Сидонией и посох нашел, сказал Эррах, с трудом озвучивая чужие воспоминания. В посохе была остаточная энергия, и постепенно получилось его использовать, хоть и не на полную мощь. А он, яжить хотел, и стал по своему ассимилировать людей.
А правы мы были про Сидонию-то, проворчала Мист, подгребая к себе вторую ближайшую подушку с щедрого ложа Калеба. Ты прав был, слышишь, Тор? Правильно угадал референс, когда Гронс нашел тело.
Глядь, Мист признала меня правым, обрадовался Торрен и доверчиво выглянул из-за края проема, чтобы тут же получить в рожу метко запущенной в его сторону подушкой.
Есть, возрадовалась Мист и, более не глядя на своего напарника, снова обратилась к Эрраху, скромно колупающего ноготок на руке. Где ты вырос?
В Сидонии, отозвался эльф, рискнув бросить на Мист новый обожающий вгляд. Он, Эрил, ясирота. Учитель взял на воспитание в раннем детстве, ему подкинули младенца, он говорил.