Нахмурившись и тихо шагнув на верхнюю площадку, откуда открывался вид не только на саму лестницу, но и на весь холл, девушка сразу же заметила две фигуры, застывшие напротив друг друга. Ее старшая сестра Мериона, облаченная в свой излюбленный охотничий наряд с мантией, застегнутой тяжеловесной фибулой в виде змеи, и с топориком на поясе отчаянно спорила с Бартелином, одетым в привычную сыромятную броню и желтый плащ. Оба они были на взводе, разгоряченные злобой и напряженные, как натянутая тетива. Разговор явно был не из приятных и продолжался уже долго, судя по красным лицам.
Ты не можешь знать это наверняка! кричала Мериона.
Мои глаза и уши повсюду, жестко ответил Бартелин, и его покрытое татуировками лицо скривилось. Не надо сомневаться в моих вестниках!
Но это же полнейшая глупость Как такое вообще могло произойти?..
Важно другое. Это игра за моей спиной, я терпеть не могу подобное! сказал муж матриарха. Он, держа руку на своем кожаном поясе, так крепко сжал пальцы, что щелкнули суставы.
Но ведь конкретного ответа не было. Все еще в силе!.. с надеждой произнесла женщина, нервно потерев свою левую мочку.
О дальнейшем ожидании не может быть и речи. Мое доверие исчерпано, бросил Бартелин. Я пошлю Харши, и это будет лучшим выходом из ситуации
Неожиданно Мериона скользнула взглядом по верхним этажам холла, будто почувствовав, как кто-то молча наблюдал за спорящей парой, и остановилась на Лантее, облокотившейся на парапет балюстрады и с интересом прислушивавшейся к оживленной беседе.
Сестра! окликнула ее Мериона, прищурив свои большие подведенные глаза, от чего стала еще больше похожа на песчаную эфу, приготовившуюся к прыжку.
Я помешала вашему разговору. Простите, лукаво хмыкнула Лантея и медленно начала спускаться по ступеням. И что же или кто послужил причиной для такого спора?
Не твоего ума дело! Мериона скрестила руки на груди.
Это была пустая болтовня, резко сказал, как отрезал, Бартелин. А теперь моей старшей дочери пора поспешить на рыночную площадь к началу церемонии, не так ли?..
Но я
Иди вперед, Мериона, грубо прикрикнул муж матриарха и одарил собеседницу красноречивым взглядом. А я сам провожу Лантеялианну и побеседую с ней. Как отец с дочерью.
Старшая сестра откровенно замялась, но через мгновение все же кивнула Бартелину и поспешила к выходу из дворцовых залов, вняв его намеку. А вот Лантея, сосредоточенная и хладнокровная как никогда, спустилась на лестничную площадку и приблизилась к отцу. Его высокая татуированная фигура в слабом сиянии светлячков выглядела пугающе и достаточно грозно, а ощущение непередаваемой опасности, что расходились от воина кругами, чувствовала даже Лантея, внутренне боясь этой силы. Тем более что она была одной из тех немногих, кто прекрасно знал жестокий нрав Бартелина и видел, с какой непоколебимостью он пытал пленных и преступников, а после вел их на казнь. Это был беспощадный хетай-ра, лишенный какого-либо сострадания и мыслящий лишь об одномпредупредить и устранить любую угрозу, которая могла навредить матриарху, его путеводной звезде.
Ты готова пройти первое испытание? спросил воин, пристроившись по правую сторону от Лантеи, не предложив ей руку и даже не касаясь ее краем своей одежды.
Они оба двинулись прочь из дворца, пересекли холл с центральной лестницей, прошли насквозь пустовавший тронный зал и покинули здание. И лишь тогда Лантея решила ответить на вопрос.
Да. Я готова.
Твоя уверенность в собственных силах по-прежнему непоколебима, усмехнулся отец. Она поможет тебе выжить в пустынях. Но приведет к проблемам в Бархане.
О чем ты говоришь, Бартелин? спросила девушка, окинув взглядом мрачную фигуру мужчины, размеренно шагавшего рядом с ней.
На городских слушаниях то, что ты успела сказать собранию, звучало, как немыслимая глупость. Я даже поверить не мог, что ты способна увериться в правильности такого вопиющего поступка, как открытие Бархана для чужака.
Мне без разницы, что ты считаешь по этому поводу, холодно ответила Лантея.
Матриарх проявила свою несравненную мудрость. Ее решение было обоснованным и единственно верным, тем не менее продолжил говорить воин.
А для тебя любое решение матери будет мудрым и верным? с нескрываемым раздражением поинтересовалась девушка. Даже если она прикажет, например, избавиться от меня?
Если матриарх прикажет, я исполню ее волю. Потому что необдуманных решений от Гиселлы не было и не будет никогда.
Бартелин бросил на дочь взгляд, полный непоколебимости. Они вдвоем в одиночестве шагали по пустынному главному коридору Бархана, разгоняя тишину отзвуками своей беседы.
Предстоящие испытания должны очистить твою голову от безумия, чтобы ты наконец осознала, что Бархану не нужны никакие перемены, жестко припечатал отец.
Переменыпуть к прогрессу!
Порядки и традиции нашего обществаэто проверенная временем сила, это фундамент Барханов. А ты, Лантеялианна, намерена этот фундамент разрушить, лишить пустынный народ твердой почвы под ногами. И что предложить нам взамен, а? Пугающую темноту безвестности?
Наш народ гниет под песками две с половиной тысячи лет, и ты до сих пор уверен, что любая попытка улучшить уровень жизни хетай-ра приведет к краху? фыркнула Лантея, а ее тонкие брови изогнулись.
Ты не слышишь то, что я тебе говорю, с досадой произнес Бартелин, покачав головой. Барханы должны оставаться под песком. За столько веков наш народ стал лишь сильнее, привык к жизни под пустынями и подчинил себе природу вокруг, изменил под себя.
А на поверхности и не придется ничего менять.
Ты еще слишком молода и неопытна, Лантеялианна. Ты не понимаешь последствий, которые повлечет за собой твое решение, спокойно ответил отец. Вот только расплачиваться за твою глупость придется другимтем, кто наслушается твоих бредовых идей и покинет свой дом.
Это будет их личный выбор. Я никого принуждать не собираюсь.
А никто все равно не позволит тебе осуществить задуманное. Ради общего же блага.
Последняя фраза Бартелина была сказана угрожающе мягко и оттого прозвучала как предостережение. Лантея не стала еще больше злить своего отца и лишь ускорила шаг. Через некоторое время главный коридор стал идти чуть в гору под едва заметным наклоном, и вдалеке уже показалась массивная арка, ведущая на рыночную площадь.
Едва девушка и Бартелин шагнули под купольный свод пещеры, как в этот самый момент по всему подземному полису пронесся звук ударов в тамтамы. Эхо мгновенно подхватило шум и унесло его под стеклянный потолок, равномерно распространяя вибрации по всей зале.
Круглая площадь была непривычно пуста и молчалива: жители Бархана еще только начинали просыпаться, а ресторанные дома и лавки стояли с закрытыми ставнями. Лишь в самом центре, ближе к резервуару с зыбучими песками, теснилась небольшая группа хетай-ра: разряженные участницы городских слушаний и служители мольбищ в неброских мешковатых рубахах чинно беседовали друг с другом и лениво обмахивались веерами. На небольшом отдалении, гордо задрав подбородок, застыла матриарх в торжественном одеянии из зеленого шелка и с легкой кружевной вуалью, закрывавшей лицо, а по правую руку от нее со скучающим видом стояла Мериона, успевшая гораздо раньше сестры и отца прийти на площадь. Несколько отрядов стражи, рассредоточившись по всей свободной территории, медленно прохаживались вдоль запертых зданий, наблюдая за порядком.
Не успела Лантея даже приблизиться к своей матери, как со стороны входа послышался приближавшийся звук бега. Частые шаги отражались эхом от стен пустынного коридора, и вскоре в арочном проеме появились запыхавшиеся фигуры Ашарха и Манса, которые, судя по их растрепанному виду, собирались в спешке и бежали от самого дворца. Профессор едва мог дышать от такого темпа, и его кашель сразу же дал знать о себе.
Мужчины первым же делом подошли к матриарху и жестом выразили уважение правительнице, получив от нее бесстрастный кивок, и лишь после этого они приблизились к задумчивой Лантее, вставшей по левую руку от матери на небольшом отдалении. Брат обменялся с ней парой фраз полушепотом, и только потом преподаватель подал голос: