«Наша любимая дочь! Она всегда начинала с большим пафосом. Мы с твоим отцом желаем тебе удачи на сегодняшнем экзамене!»
Конец. Если родительница пожелала удачи, то бог громко расхохотался и сделал так, чтобы только удача могла спасти меня от провала. Как правило, не спасала.
Откровенно сказать, у меня имелась личная дурная примета: день, начинающийся с послания от мамыне важно, что именно в нем было написано, возможно, просто рассказано о тропических ливнях Эл-Бланса, обязательно шел наперекосяк. Примета действовала всегда, даже если письмо проигнорировать.
Мне конец.
С обреченным вздохом сложив страничку, я сунула в кожаный портфель конспекты и, заперев комнату, спустилась вниз. В холле возле двери, словно его не пустили в гостиную и заставили отираться у порога, с равнодушным видом стоял Алекс.
Он разглядывал черно-белые ромбы на полу у себя под ногами. Из-под дорогого кашемирового пальто был виден форменный пиджак. Услышав шаги на скрипучей деревянной лестнице, нежданный визитер поднял голову и одарил меня колючим взглядом.
Внезапно я поняла, что за выходные ни разу о нем не вспомнила. Даже не задалась вопросом, как он добрался пятничной ночью до поместья. И эта мысль изумила сильнее, чем его появление с утра пораньше в пансионе мадам Прудо.
Вцепившись в перила, я остановилась на ступеньках и резковато спросила:
Что ты здесь делаешь?
Доброе утро, Шарлотта, в ответ очень вежливо поздоровался он.
Ах, да Здравствуй, Александр, кивнула я, отдавая дань манерам. Почему ты здесь?
Если он был удивлен приемом, то вида не подал и спокойно объяснил:
Ехал в академию на тренировку и подумал, что стоит тебя подвезти на экзамен. На улице очень холодно.
Только Чейс-старший был способен заставить сына сделать крюк, чтобы забрать невесту из дома и не обмороженной довезти до академии.
Твой отец приехал в город? вырвалось у меня.
Писал, что будет в среду.
С большим недоверием я нахмурилась. Он же не решил выбросить меня на подъеме к Ос-Арэту, чтобы продемонстрировать, каково было добираться по морозу из академии в поместье?
Шевелись, Шарлотта! Иначе опоздаешь, привычно-недовольным тоном скомандовал Алекс и открыл входную дверь.
Под истеричный звон колокольчика в холл хлынул сквозняк и пахнуло ледяным холодом. Действительно, стоило поторопиться, чтобы не выстудить первый этаж. Иначе разозлится не только домовик, маниакально любящий тепло, но и все жилички старого особняка.
Ладно, кивнула я, быстро сбегая по лестнице. Спасибо, что заехал.
Мы ехали в принужденном молчании, глядя на светлеющий город в разные окна. Оставив позади проснувшиеся улицы, экипаж повернул под указатель в сторону замка Ос-Арэт и начал подниматься в гору. Если бы Алекс захотел меня высадить, то пришлось бы по холоду, глотая ледяной ветер, добрые полчаса карабкаться вверх по заснеженной дороге Зато точно не замерзнешь. Наверное, даже согреешься.
Слышал, Шарлотта, что ты хорошо провела время в пятницу, вдруг в тишине, разбавленной лишь стуком колес, сухо вымолвил Алекс.
Внутри екнуло. Он поэтому сегодня явился? Решил обсудить бал?
Я медленно повернула голову. С непроницаемым видом он продолжал смотреть в почти замерзшее окно, словно действительно мог в нем что-то разглядеть.
А я видела, как ты чудесно проводил время в пятницу, парировала в ответ.
Алекс повернулся. В седых предрассветных сумерках замкнутое лицо терялось в тени.
И как, Шарлотта, тебе понравилось целоваться с северянином? с ледяной интонацией вымолвил он.
Да, не отводя взгляда, спокойно ответила я. Сравнить, конечно, не с чем, но, по-моему, было очень неплохо А тебе понравилось с той девушкой? Не запомнила, как ее зовут.
В синих глазах собеседника появилось напряжение. На лице заходили желваки. Держать драматически длинные паузы мне никогда не хватало характера.
Молчание я прервала первой. Говорила без издевки, но, полагаю, Алекс посчитал иначе:
Не стоило упоминать ее? Не злись. Это от удивления, что ты заговорил о Ноэле.
Ты называешь его по имени? Губы жениха дернулись в нехорошей усмешке.
А ты предполагал, что я обращаюсь к нему «северянин»? сыронизировала я. Кстати, как ты добрался до дома?
Как видишь, благополучно, отрывисто бросил он и вновь отвернулся к окну, за которым уже тянулась замковая стена Ос-Арэта.
Момент, когда карета вкатила в раскрытые ворота академии, можно назвать историческим в жизни Шарлотты Марии Тэйр! Внезапно пришло осознание, что за эти бесконечные выходные меня перестала трогать реакция собственного жениха на наш поцелуй с Ноэлем. Что мне до его эмоций? Я в своих-то полностью запуталась.
Жизнь в академии начиналась рано, а во время экзаменационной декады вообще не останавливалась. Над площадью перед главным входом уже погасла вспыхивающая с наступлением темноты световая сеть, на парадной лестнице под колпаками из мутной слюды медленно угасали магические огни. Сновали студенты, громыхали частные экипажи и академические омнибусы, курсирующие между замком и городом.
Экипаж остановился. Кучер услужливо открыл дверь, впустив в согретый заклятием салон холод и грохот площади.
Хорошего дня, Алекс, по привычке пожелала я и, подхватив с сиденья портфель, выбралась на мостовую.
Шарлотта! вдруг позвал он.
Я обернулась:
Что?
Как, по-твоему, я должен Нет, ничего. Словно его задерживали насильно, он поморщился и помахал рукой, то ли предлагая мне отправляться на экзамен, то ли требуя от кучера поторопиться и отвезти его в восточное крыло, где находились залы для атлетических и магических тренировок.
И тебе удачи на экзамене, Алекс, не удержалась от шпильки.
У меня нет сегодня экзаменов, отозвался он.
Знаю.
На мгновение мы встретились глазами. Разрывая зрительный контакт, я развернулась и пошагала к парадным дверям. Стрелки больших круглых часов на башне факультета бытовой магии приближались к восьми утра, и замок приготовился к трубному громогласному бою, частенько слышному даже у подножия горы.
Входя в огромный холл с высоченным потолком, я ждала тех самых последствий, о которых говорил Ноэль. Мысленно представляла, как народ, разом замолчав, резко повернется и начнет восторженно шептаться, со всей страстью осуждая прилюдные лобзания. В реальности на меня никто не обратил внимания, не заметил появления и даже не обернулся. Видимо, за выходные новость перестала быть горячей и все о ней думать забыли.
Даже в гардеробной, любимом месте для встреч академических сплетников, куда пришлось заглянуть, чтобы отдать пальто заботам замковых домовых, до меня никому не было никакого дела. Облегчение, правда, долго испытывать не пришлось. Когда я поднялась по лестнице, устланной зеленым ковром, меня бесцеремонно окликнули:
Тэйр!
Невольно оглянулась, хотя следовало бы не заметить крика. Возле перил стояла компания незнакомых парней в форменных пиджаках с гербом факультета высшей магии на нагрудном кармане.
Подойди, повелительным кивком скомандовали мне. Хорошо, не щелкнули пальцами, как подавальщице из придорожной таверны.
Выгнув бровь, я изобразила крайнюю степень недоумения, которое действительно испытывала, и развернулась, намереваясь прибавить шаг, чтобы не опоздать на экзамен.
Шарлотта! Да постой ты! Неожиданно один из представителей «цвета факультета высшей магии» вспомнил мое имя и обрел подвижность, на удивление ловко догнав, перегнав и даже преградив путь.
Говори, сдалась я. Только быстро. У меня через десять минут начинается экзамен.
Извини. Он старательно отводил взгляд, смотрел то над моим плечом, то в пол. За спор. Мы были неправы, что оскорбили тебя.
Еще как неправы! на всякий случай согласилась я и, хоть внешне оставалась высокомерно-насмешливой, даже руки на груди скрестила, но мысленно присвистнула. Если вы решили коллективно извиниться, чтобы получить обратно деньги, то поздно. Ничего не выйдетони уже потрачены.
Нет-нет! Парень вдруг страшно испугался. Деньги ни при чем! Просто это скажи ему, что мы искренне извинились и ты простила.