Приняв душ, Икари села у туалетного столика и застыла. Её волосы были короткие, едва доставали до мочек ушей. Она провела руками по остаткам шевелюры. «Это, видимо я тоже забыла» подумала она, причесала и уложила остатки волос в подобие прически. Девушка открыла шкаф. Куча незнакомых нарядов, непривычных, не её.
«Памятьтакая подлая, играет в прятки со мной. Но одежда и стрижкаполбеды, а вот то, что я не помню своего ребенка Это ни в какие ворота не лезет! Придётся знакомиться с ней заново. Богиня, я даже имени её не помню!»
Размышления прервал стук в дверь. Принесли завтрак.
Поев, Икари все-таки решилась переодеться. Легкое длинное платье показалось довольно уютным, а домашние туфли, стоящие рядом с кроватью, подходили по цвету.
«Я никогда, кроме как на вечеринки, такие длинные платья не носила, но тут они все длинные, а джинсов или брюк в шкафу нет», подумала она и вышла из комнаты.
Дом был довольно большой. Дверь вывела в коридор, вместо стены были перила, а в центре что-то вроде огромной прихожей или зала. Пройдя по периметру мимо закрытых дверей, Икари услышала детский голосок и дернула ручку. Дверь открылась. Девушка оказалась в детской. Малышка с остренькими ушками сидела в манеже и играла. Няня улыбалась, наблюдая за ней. Почувствовав, что дверь открылась, няня обернулась, тут же вскочила со стула, сделала книксен.
Госпожа, вы поправились?! обрадованно спросила няня.
Надеюсь, что да, ответила Икари и подошла к манежу.
Девушка рассматривала малышку и не находила ни одной своей черты, а вот на Вильнора дитя было похоже. Маленькая девочка, сидевшая там, почему-то совершенно не вызывала никаких тёплых эмоций. Скорее даже наоборот, отталкивала. Икари села на стул.
Простите, обратилась она к няне, я многое забыла, вы не напомните ваше имя?
Конечно, конечно, госпожа, фея захлопала крыльями, выказывая волнение, меня зовут Гортензия.
Отлично.
Малышка подползла и стала грызть край манежа.
Тати, нельзя грызть, это кака! строго сказала Гортензия и взяла малышку на руки. Хотите подержать?
Икари замялась, но протянула руки. Неловко перехватив ребенка, она уставилась девочке в глаза. Малышка тут же заплакала. Икари попробовала покачать её, но вместо утешения девочка разрыдалась ещё громче.
Икари отдала ребенка няне и выскочила из детской со всей возможной скоростью. Сердце девушки колотилось так, что пришлось опереться о стенку, чтобы отдышаться. Голова начала болеть заново. Девушка медленно вернулась в спальню и рухнула на кровать. Хотелось плакать, но слёз почему-то не было. Она не заметила, как заснула.
Икари снился полет, как крепкие совиные крылья несут её под тёмными небесами, как она играет, поднимаясь и снижаясь, планируя, ощущая малейшие изменения воздушных потоков.
Затем ей привиделся в дымке какой-то эльф и был он таким правильным, таким своим, но лицо никак не удавалось разглядеть. Икари пыталась во сне развеять дымку, когда её кто-то потряс за плечо.
Дорогая, что с тобой, ты меня пугаешь! заботливый голос Вильнора вернул к реальности. Оказалось, что уже вечер, почти стемнело.
Да? Просто сон приснился. И знаешь, я там летала
Так вот откуда туман в комнате взялся. Ты же помнишь почему ты сама решила больше не летать?
Что?!
Вильнор глубоко вздохнул, обнял Икари за плечи и притянул к себе.
Вспомни, дорогая! Ты решила развеяться и полетела. Не знаю точно как, но ты угодила в ловушку, расставленную Тёмным двором, в результате тебе опалило волосы, заклятие отбросило во времени на несколько дней вперед, затем тебя выкинуло обратно. Ты сказала, что теперь я обязан не разрешать тебе летать ни за что на свете и отключилась. Мы долго разбирались с этим заклинанием. Ты десять суток была в коме, очнулась вчера. Вот поэтому тебе не стоит даже попробовать летать. Прости
Богиня Да что же я такое сделала дворам
Ты просто не подчинилась воле королевских особ. Не согласилась на династийный брак и всё. Ты такая смелая!
Вильнор взъерошил волосы Икари.
Хорошо, что ты заходила к дочери.
Да. Но не очень удачно
Не спеши, со временем ты всё вспомнишь! А сейчас пойдем обедать.
Вильнор предложил Икари руку и повел в столовую. Большой стол был сервирован на двоих. Икари было странно сидеть в разных концах стола, странно, что ей накладывали блюда в тарелку, подливали напитки, словно она была не дома, а в дорогом ресторане с услужливыми и молчаливыми официантами. Стоило протянуть руку к тому или иному блюду, как оно поднималось в воздух, подплывало к стоящему рядом официанту и тот накладывал ей в тарелку желаемое. Смутные воспоминания о совсем другом обеде, где еда волшебным образом попадала в тарелки, но без помощи прислуги, промелькнули перед внутренним взором Икари. Что-то неуловимое беспокоило её, тревожило, казалось воспоминания подернуты пеленой или плёнкой. Икари покачала головой, отгоняя мысли, допила сок и откинулась на спинку стула. Есть больше не хотелось. Тишина, висящая в обеденном зале, стала подавляющей. За время обеда никто не сказал ни слова. Вильнор сделал знак и официанты убрали остатки еды со стола. Икари встала, подошла к мужу и сказала:
Благодарю за обед. Но мне не нравится сидеть за три метра.
Икари, дорогая, выделив последнее слово, ответил Вильнор, ты же сама решила, что с рождением дочери в нашем доме будет соблюдаться этикет, потому что ты хочешь вырастить её истинной леди!
Я этого не помню, смущенно ответила она.
Ну, дорогая, мы были в гостях у моей бабушки. Тебя привел в восторг её дом и её порядки. Вильнор положил руку на предплечье Икари. Кстати, Бабуля узнала, что ты пришла в себя и пригласила нас в гости в субботу. Это послезавтра. Конечно, если ты готова к такому походу, дорогая.
Я даже не знаю, готова я или нет.
Вильнор встал со стула.
Если ты сомневаешься, то не стоит
Нет, хватит уже сидеть в четырёх стенах.
Вот и отлично. Пойдем прогуляемся по саду?
Почему бы и нет.
За домом был большой сад. Несколько молодых феечек возились с цветами, пели птицы. Вильнор провел Икари к увитой плетистыми розами беседке возле небольшого пруда.
Дорогая, раньше это был твой любимый уголок сада, а вон ту иву ты посадила сама, смотри, кувшинки распустились
Икари всматривалась в незнакомый пейзаж и, вместе со словами эльфа, вспоминала. С каждым таким словом окружающее становилось родным, любимым и важным. Вильнор помолчал, потом сел рядом с ней на скамейку.
Знаешь, а у меня для тебя есть подарок. Вот, это медальон с моим портретом и портретом нашей дочери, сказал он, протягивая открытую бархатную коробочку. Я бы очень хотел, чтобы ты его носила.
Красивый серебряный медальон с филигранью и перламутром на крышке блестел на солнце. Икари аккуратно взяла вещицу и открыла. Внутри были маленькие фотографии с витиеватыми подписями на древнем эльфийском. «Вильнор» и «Татиэль».
Икари погладила медальон, несколько раз повторила про себя Татиэль, заново запоминая имя дочери, закрыла его и одела на шею.
Я с удовольствием буду его носить.
Очень рад, что мой подарок, дорогая, пришелся тебе по вкусу!
Икари погладила крышку вещицы, обняла эльфа и поцеловала его.
Следующие сутки пролетели быстро. Подбор наряда оказался делом довольно легким. Гардеробная была полна разнообразными платьями и аксессуарами. Сложнее оказалось с прической. Икари раздражали короткие волосы. Стоя у трюмо, девушка рассматривала себя со всех сторон. Казалось, что годы совсем не изменили её, она так и выглядит на шестнадцать, хотя получается, что ей двадцать три. И последствий беременности не наблюдалось. Ладно, то что на лице нет изменений, это эльфийская кровь, но вот беременность и роды «По идее бедра должны были развернуться, стать более широкими да и грудь должна быть несколько иной формы.» Подумала Икари и машинально погладила медальон. Сразу же все эти мысли стали неважными. Икари захотелось попробовать ещё раз пообщаться с Татиэль. Надев домашнее платье, Икари пошла в детскую.
Добрый день, Гортензия, как Тати?
О, госпожа, добрый день! Тати сейчас собирается поспать, но я могу
Нет, не стоит, можно я просто тут посижу тихонечко?
Конечно, она же ваша дочь! феечка захлопала крыльями, делая поклон.