Ну поздравьте меня, что ли, неуверенно засмеялась, смотря на напряженных друзей.
Они переглянулись, будто был еще какой-то выбор помимо радости за подругу.
Они же несерьезно? Сейчас шок пройдет, и они кинутся поздравлять. Точно.
Э-эТим почесал светловолосый затылок и закашлялся.
Вы чего? Феликса улыбнулась, не понимая реакции.
Это начало напрягать. Болезненно, физически неприятно. К горлу подступила тошнота, как всякий раз при сильном волнении.
Ну-у, понимаешьпротянула Фанни без былой радости.
Не понимаю.
Взгляд скользил по роднымда, черт возьми, роднымлицам. Пальцы побелели, сжимая бокал.
Кхм, натужно кашлянул Тим, и сцепил руки перед собой. Нас не назначают старостами, это негласное правило Дартмура.
Да, это странно, подхватила Эмбер, перекатывая в пальцах веточку от вишни.
Очередной нервный смешок вырвался наружу. Она в самом деле это слышит? Не во сне, в реальности?
Те, кто, как и она мечтали, наконец, выбраться из ограничений, которое вокруг них возвела элита, теперь что? Не смогли поверить? Принять? Не захотели поддержать?
Нас? Тим, не ты ли год назад говорил, как круто было бы стать старостой? Феликса не верила в то, что это происходит с ней.
Поверить невозможно! Друзья, с которыми бок о бок прошло столько лет, столько унижений, и теперь они
А ты, Эмбер, давно ли возмущалась о несправедливости общества? Или ты, Фанни, кричала на синих за то, что они написали на твоей сумке «отброс»? Давно? Или это было не с вами?
Подруга смотрела на свои сцепленные пальцы, не поднимая взгляд, покачивая коленками из стороны в сторону.
Сатирическая комедия в действии. Акт первый.
Это не то же самое, Феникс, аккуратно начал Билл.
Он открыл рот, чтобы продолжить, но звука больше не вылетело. Отвернулся, потирая подбородок и смотря куда-то в пол.
Объясни мне тогда, дно бокала со звоном встретилось со столом. Ты, или вы все. Объясните, чтобы я поняла. Я хочу знать, почему мои друзья не могут меня поддержать?
Воздух тяжелел с каждой секундой, с трудом протискиваясь в легкие. Густой и тягучий он почти придавливал к месту, не давая пошевелиться.
Снова переглядкиобычное дело. Только в этот раз оставляя Феликсу "за бортом". Отделяя ото всех.
Она покачала головой, не веря собственным глазам.
Мы рады за тебя, конечно, Билл по-прежнему разглядывал пол.
Его голос не выражал никакой радости.
ПростоФанни с усилием посмотрела прямо в глаза. Просто это не твое место. Ничье из нас.
Не твое место.
Эти слова уже были обращены к ней раньше, причинив такую же боль.
Все столпились в большом зале, рассматривая три огромных кристалла, парящих над полом. Прошли первые рождественские каникулы первокурсников, наступило время инициации кристаллов. Долгожданное и очень волнительное.
Возбужденные ученики перешептывались в нетерпении, наблюдая за остальными. Сейчас их распределят по цвету проявившегося кристалла и все изменится. Радость заполняла Феликсу. Ей очень нравился красный и синий. Они притягивали неуловимо, почти осязаемо. Их хотелось обнять, прикоснуться к чему-то, природу чего невозможно понять.
Мне страшно, прошептала Мими, цепляясь за руку Феликсы.
Не бойся, это ведь не больно, пожала она плечами, не отрывая взгляда от кристаллов.
Вообще-то она понятия не имела, что там, за чертой, которую переступает каждый студент по очереди, пока один из кристаллов не засияет.
У Эмбер Кроули света не было, Мими заговорила еще тише, смотри, ее уводят. Как думаешь, куда?
Привычного раздражения от бесконечной болтовни Мими не было, его перекрыли другие эмоции.
Это действительно странно, что некоторых уводили из зала, а другие оставались, распределенные по цвету.
Не знаю.
Развить мысль не позволила прозвучавшая фамилия.
Феликса Фоукс.
Сердце забилось в бешеном ритме. Мокрые ладони еще больше нервировали, с трудом удержалась, чтобы не потереть их об юбку.
Ничего страшного. Ничего. Все хорошо.
Выдохнув, она зашла за синюю линию и прикрыла глаза на секунду. Будто это как-то могло помочь успокоиться.
В следующий, пожалуйста, дрожь от ровного голоса профессора Брауни прошла по позвоночнику.
Затаив дыхание ступила за красную линию.
Это ничего, что синий не загорелся. Красный нравится куда больше.
Он сияет? Или так кажется из-за солнца, светящего прямо в окно? Дилемму решил профессор.
В зеленый, пожалуйста.
Туфли разом отяжелели, шаги давались с трудом. Внутри все замерло. Остановилось нажатием на кнопочку.
Растеряно выцепила испуганное лицо Мими в первом ряду. Улыбнулась, в попытке приободрить ее, хотя больше всего хотелось сжаться от ужаса.
Зеленый что ж, тоже неплохо. В мире много оттенков зеленого. Цвет свежескошенный травы особенно нравится, как и запах, так что это даже хорошо
Подойдите ко мне, мисс Фоукс, голос профессора Горденгер звучал подозрительно мягко.
Распахнула глаза с отчаянным дыханием и не увидела ничего.
Он не сиял.
Ни один кристалл не засиял.
Почему? Что это значит?
Взгляд заметался, в горле застряло что-то болезненно-давящее.
Фоукс отброс! прозвучало из толпы однокурсников.
Дейвил ухмылялся, задрав подбородок, смотря из-под полуприкрытых глаз.
Мистер Дейвил, я попросила бы вас не выражаться, строго осадила его Горденгер, ожидая Феликсу.
Что значит «отброс»? Почему он так ее назвал? Она обернулась, поймала встревоженный взгляд Мими, которая уже заходила за синюю линию.
Пойдемте со мной, сдержанно позвала профессор и зашагала к выходу из зала.
Момент, который она никогда не забудет. Чувства, которые не стереть, как бы ни хотелось. Поначалу больно и страшно, а потом понимаешь, что ты не одна и так бывает. Кристалл не инициируется. Бывает, проявляется не сразу. Осознаешь, что в тебе лишь часть кристалла.
Не сразу. Долго и очень болезненно.
Не мое место, глухо повторила Феликса и поднялась.
Ноги сами понесли к двери.
Прости, Феникс! прилетело в спину от Эмбер. Это правда.
Вышла не оборачиваясь, захлопывая дверь.
Прости, Феникс.
Именно так сказала Мими, когда после инициации на обеде Феликса по привычке хотела сесть рядом.
Это не твое место. Прости, Феникс.
Так, в двух предложениях, и закончилась дружба.
Эванс попала на синий поток, практически сразу присоединившись к свите Дейвила. Смеялась над их подколами, направленными на унижение непроявленных.
Махнула рукой, будто воспоминанияназойливые мухи, которых можно так легко прогнать.
Мысленно она прожила это миллион раз. Не хотелось проживать миллион первый.
Кажется, что она снова там, в большом зале, только теперь действующие лица поменялись.
Те же слова. Также ранят. Нещадно полосуют по сердцу, рассекают, вытаскивая душу. Безжалостно. Без обезболивания. И так же непонятно, почему от нее отвернулись те, кто, вроде, был близок? И как теперь с этим жить?
***
В бывшей комнате Дейвила царила своя атмосфера. Из гостиной доносился шум сборища синих. Слишком громко, раздражает, но сегодня можно. Первый день последнего года, его надо запомнить.
Такое не забудешь.
Дейвил откинул голову на спинку дивана, подставляя шею поглаживаниям Мими. Ладонь автоматическим движением скользила по бедру с тонкой полоской ткани. Юбка задралась, делая длинные ноги бесконечными.
На нее всегда глазели. Облизывали, пускали слюни. Это всегда забавляло.
Уоррингтон, ты втихую на нее дрочишь, я знаю, Дейвил шлепнул по упругой заднице Эванс.
В шею уткнулся нос, а следом опалило рваное дыхание от несдерживаемого смеха.
Я? Нет янет
Врать так и не научился.
Уайт сразу подхватил тему, доводя Уоррингтона до пунцового цвета щек. Это всегда расслабляло. Парни ржут и спорят, Эванс трется свой задницейвсе как раньше. Только тогда это работало, помогало задвинуть раздражение, злость и остановить бесконечную мешанину мыслей, от которой, сука, так раскалывалась голова.