А потом как-то пролетело две семидневки. Я еще не особо с кем-то успел сдружиться, и работа весьма утомляет. Нет, это, конечно, не сравнится с жизнью в клане, где насилию подвергалось не только мое физическое состояние, но и моральное, но пока непривычно. За эти две недели я понял, что жалею о том, что я только умею крушить черепа. Просто у меня других талантов, надо будет на досуге что-нибудь попробовать, но навряд ли это теперь станет моим основным занятием. А жаль. Просто, мне всегда хотелось заняться чем-то иным, нежели убивать. Но, увы, судьба со мной не согласна, хоть я и не верю в нее.
И этот период времени, проведенный в страже, показался мне несколько скучным. С пятнадцати лет мне довелось влипать в бесчисленное количество приключений, и тут же все пошло размеренно и одинаково. Это даже как-то странно. Надеюсь, мне удастся привыкнуть к такому укладу жизни.
Но до сих пор я шокирован решением Кордилины. Это было неожиданно и глупо. Неужели она думает, что мне нужен кто-то другой, кроме нее? Глупая девчонка. И без нее довелось много страдать, а уж это меня и вовсе добило. Стараюсь о ней не думать, но не получается, увы. Я хоть и не одобряю этого решения, но не могу начать ненавидеть Лину. И частенько схожу от одиночества и даже подумываю о том, что может надо бы попробовать Но я тут же вспоминаю ЕЕ и с досадой пытаюсь отогнать все свои дурацкие мысли.
Поворачиваю голову. За окном уже давно ночь, и от прохлады, веющей из улицы, становится легко. Я нахожусь в родительском доме. Денег у меня предостаточно, чтобы обзавестись своим жильем, но с этим местом слишком много связано хорошего. Это ведь частичка моего беззаботного детства, которое у меня отняли варварским способом. Пришлось приложить немало усилий, чтобы привести тут все в порядок, однако это того стоило.
Сейчас я на втором этаже, в комнате родителей, сижу на их двуспальной кровати. Вспоминаю то счастливое детство, когда мама и папа были живы, и мы втроем жили здесь. Самые чудесные воспоминания! Однако, увы. Родителей нет в живых, и я тут один. Комната не шибко большая, помимо кровати тут еще стоит огромный платяной шкаф, да и к стенам прибиты полочки, где в стопочку сложены многочисленные рукописи матери и где стоят разнообразные деревянные фигурки, которые любил вырезать отец.
Низины меня погребите, это письмо выбило меня из равновесия. Точнее, зачем я его почитал вообще? Теперь не могу заснуть и думаю о том, что там было. Но все же усталость берет надо мной вверх, и я понимаю, что проваливаюсь в сон.
Но раздается какой-то посторонний шум. Резко открываю глаза. Низины погребите, я ведь только заснул Так если я живу один дома, то соответственно никого лишнего не должно быть. И что из этого следует?
Быстро вскакиваю с постели и беру меч, который лежит на полу, под кроватью. Каждый раз, стоило мне попасть в передрягу, как на зло, никогда не оказывалось оружия под рукой. С тех пор я стараюсь сделать так, чтобы Ши Дзинь всегда была со мной.
Звук доносится откуда-то снизу. Спускаюсь по узкой неудобной лестнице. Ну, что же проведем задержание, как и полагается стражнику. Наверняка, какой-нибудь мелкий воришка залез в надежде хоть на какую-нибудь добычу. И как же он просчитался.
Прохожу по коридору мимо кухни и пустующей комнаты. Кажется, голос раздается где-то ближе к выходу. Так. Похоже воришка на террасе. Все-таки чуткий сон спасает. Подхожу к двери и прислушиваюсь. Оттуда раздается несколько голосов. Надо быть осторожным. Нельзя торопиться. Подхожу к двери и, прильнув к стенке, слушаю.
Вы уверены, что Аллариан живет здесь? спрашивает равнодушный женский голос.
Да, отвечает так же безразлично мужчина.
Все понятно. Криккенеры. Что же, сталкивался с мертвецами и не раз, если что, то победа будет за мной. Стоять, горячая голова! Я же ведь не в клане. Для начала лучше выясню, зачем они забрались в мой дом.
Что вы здесь забыли? раздраженно спрашиваю и смотрю на своих ночных посетителей. Странно, но они все почему-то облачены в черные балахоны, а капюшоны спущены почти до подбородка. Чувствую себя героем мистической истории, к которому в дом заявились оккультисты, намеренные провести свой темный ритуал.
Предстал пред нами ты, чей лик всесветлый и могутной! Явиться изволил сам, токмо нежданности элемент выбросить да не поминать о нем! отвечает один из криккенеров, на удивление, весело. Причем, мне кажется, что эта радость весьма искренняя Ко мне подходит мужчина и сбрасывает капюшон. В темноте плохо удается разглядеть мертвяка, однако мне кажется, что в его внешности нет ничего особенного, за чтобы зацепился взгляд. Задорно, задорно! Вестимо, как Феликса ученик, светозарный наш, выглядит, криккенер улыбается во весь рот. Поделать что, думу думал, здоровее ты будешь. Задорно, однако, а затем подмигивает. Все же, но слыхивал я, трупов не шинкуешь по сей день ты
Но я могу это живо исправить, перебиваю мертвеца. Не наглейте, я вас по-прежнему ненавижу. И уж ваше проникновение в мой дом любви точно не прибавит.
Забавна эта эдакая али нетушки? Делал бы я что, даэйгором родившись, узнавши эку весть, что дом в мой родный супостаты мертвые явиться изволили? задумывается криккенер. Задорно. Однако нетушки. Бишь тоби криккенер я. Дался ли дешевый спектакль тебе этот? картинно размахивает руками мертвец, а затем откашливается. Назвал ли имя я свое, в грехе утаенное? Задорно, задорно. Бишь тоби не представился. Переигравший Эйри Форотта. Эйрефор я. Котятки мои любимые кличут батькой. Бишь тоби главой новой их. Предводителем али королем, уж если ты, лучезарный мой, слова эти тоскливые любливаешь.
И что? Я должен тебя с этим поздравить? зло спрашиваю. Убирайтесь отсюда живо.
Что-то в последнее время у криккенеров предводители все хлеще и хлеще. Феликспо-моему, самым нормальным был. Блоурэн кхм. Даже и комментировать не хочу. А это что за клоун?
Задорно. Задорно в деле самом! Черствый ты, наш светлоликий, ребятушками с велит идти отседова. Зряч я, помышляешь ты, Феликса ученик, железом своим презренном сердца горячие наши поразить. Слухай сосредоточенно меня, бишь тоби погутарить с тобою собрался я.
Слышу за спиной подозрительный шум. Резко оборачиваюсь, чтобы отразить нападение, и мой меч сталкивается со здоровенной палкой. Точнее я разрубаю это импровизированное оружие.
И что вы на это скажете? спрашиваю. Вы пытались меня вырубить. Последний раз предупреждаювон! Иначе я вынесу отсюда разлагающиеся трупы.
Но до этих мертвяков не доходит. Их главный, Эй как-то его там подходит ко мне и хлопает в ладоши:
Не серчай. То проверка была. Задорно, задорно! Ребятки, зрите, нужно какими быть вам. Бишь тоби кумекал я, но не выйдет, не выйдет трюк обманный этот! с искренним сожалением говорит криккенер. Досада экая. Файлер, дорогуша, ты давай.
Слышу щелчок, а затем в глазах начинает темнеть. Магия исцеления, будь проклята она!
Ну, не задорно, однако не задорно! хмурится новый предводитель мертвяков. Силушку вынуждены мы применить, силушку неичерпаемую! Бишь тоби и слыхивать не будет он иначе, раздается перед тем, как все собой начинает заволакивать тьма.
Прежде чем открыть глаза, чувствую, как в ушах неприятно звенит. Проклятые криккенеры. Нужно было забыть об этой идиотской терпимости, и всех их прибить! Низины меня погребите, умею же я находить неприятности. Открываю глаза, ожидая самого худшего.
Неожиданно на меня нахлынула ностальгия, и я вспоминаю себя пятнадцатилетним оборванцем. Тогда тоже оказался в криккенерском замке, причем обнаружил себя, сидящим на троне. Только в тот раз народа столько не было. Я резко поднимаюсь и начинаю лихорадочно искать меч. Ну конечно же, законы подлости еще никто не отменял. Мне как-то становится неловко: конечно, я понимаю, что всем присутствующим в зале абсолютно все равно, в чем я одет, но стоять в одних штанах мне как-то неуютно.
Затем начинаю лихорадочно думатьчто делать? Раз я в замке, то отсюда не переместиться. Если же здесь столько мертвяков, то и подавно не сбежать
Это что еще за ерунда? недовольно спрашиваю у окружающих. Ко мне подскакивает один из криккенеров и радостно говорит:
Бишь тоби собрать изволил всех я. тут же вспоминаю этот голос. Он принадлежит новой главе криккенеров, имя которого я пока не могу запомнить. Тогда, в темноте, его внешность мне показалось слишком заурядной. Теперь хотя бы при слабом свете я могу повнимательнее рассмотреть этого мертвяка.