- Э! Не знаю, что вы тут делаете, но мне все это не нравится, - заключает мужчина.
- Мне тоже не нравится, но... нам нужно туда.
- Не думаете ли вы, что все это ловушка? Э! Сеньорита Фелиция! - выкрикивает уже в спину девушке, а она ступает на улицу, стремительная и злая.
Из-за дверей слышится возглас:
- Вы?!
Сеньор, встреченный ею на пороге таверны со странным названием, удивлен не меньше самой сеньориты. Невысокий, плотненький и холеный, с выбритым начисто лицом, он производит впечатление франта, которому в подобной дыре явно не место.
- Чито? Перра и пута, девка в штанах...
Пощечина будто выстрел - звонкая, резкая и беспощадная. Сеньор багровеет, хватаясь за шпагу, девушка тянет из-за пояса пистолет. Из дверей вылетает и верещит нервный хозяин.
- Сеньоры, сеньоры! И сеньориты тоже! Не здесь, умоляю, только не здесь! Немножечко дальше, о, Санта Мария, за что мне такое? Каждый день ходят и пьют, и дерутся, и убивают друг друга. О!
Сеньор с сеньоритой обмениваются злобными взглядами, причина прихода сюда забыта, всплывает давняя вражда, приправленная ядом оскорбления.
- Э! И правда, уважим хозяина, - произносит миролюбиво Малкольм, оборачивается к лощеному незнакомцу и добавляет совсем другим тоном, - сеньор, вы недостойны называться мужчиной. Вы оскорбили человека, которого я уважаю, мало того - прекрасную сеньориту, созданную лишь для восхищения, но никак не для слов, вами сказанных. Я требую дуэли.
- И она будет! - охотно откликается тот. - Не смею быть с вами знакомым...
- Малкольм Винсент Хоук к вашим услугам.
- Отлично. Каэтано Сьетекабельо. Приступим?
- Постойте, сеньоры, - вмешивается Лючита, - Малкольм, у вас не будет дуэли, простите. Я сама пристрелю этого гада!
- Сеньорита Фелиция, не стоит так горячиться, я...
- Сеньоры, прошу вас, только не здесь!
- Мистер Хоук, я знаю, что делаю.
- Да-да, Чито знает, что делает...
- Молчите, сеньор, пока я не пристрелила вас без всяких дуэлей!
- Сеньорита, сеньоры, умоляю, не здесь!
- Ррр! Исчезни!
Лючита направляет на хозяина дуло пистолета, тот, вскрикнув, прячется в доме. Уже оттуда слышатся его причитания. Дверь с пинка отворяется, бедный мужчина едва успевает посторониться, и на улицу вываливаются не пьяные еще, но уже в приподнятом состоянии духа, матросы.
- Кэп, вам помочь?
На шумную компанию у таверны оглядываются прохожие.
- Пойдемте отсюда, - велит Чита и первой шагает прочь по улице.
Проулок по правую руку кажется очень удобным, через десяток шагов он изгибается, скрывая путницу от посторонних взглядов.
Краем глаза девушка видит движение, дергается, уходя вниз и в сторону. Удар приходится в плечо - вместо затылка. Что-то тупое, тяжелое, Лючита вскрикивает, морщится: рука рабочая, правая, пистолет едва не падает. Успевает отпрянуть, когда хватают сзади, стремясь не повредить, но обездвижить.
Пинается, но получает тычок под ребра, в отчаянии спускает курок, пуля уходит в землю, рикошетит, никого не задевая. Накидывают на голову мешок, и тут, из-за душного плена, слышится знакомое:
- Э! Какого черта тут творится?!
Звук выстрела, чей-то вскрик, звон металла. Ее пытаются тащить, но вскоре бросают, защищая собственную жизнь. Девушка стаскивает пыльное покрывало, перекатывается, утыкаясь спиною в стену. Нападающих пятеро, один валяется у противоположной стены, подвывая и хватаясь за бок. В рядах сторонников Читы тоже потери: один из матросов ранен и бой продолжать не может. Лючита всматривается в сереющее лицо и понимает, что продолжить бой он не сможет, наверное, никогда.
Второй пистолет заряжен, и она пускает его в ход. Мужчина вскрикивает и валится неловко на мостовую, зажимая царапину на бедре. К девушке, незаслуженно забытой поначалу, оборачивается противник.
Чита уже на ногах, любимая сабля поет в ладони и жаждет крови. Делает выпад, метя в шею, он легко отбивает. В руках у него огромный тесак, и орудует владелец им виртуозно. Вскоре Лючита уходит в защиту, закрываясь и парируя удары, приберегая силы в надежде на брешь для контрудара. Возможность предоставляется, когда противник делает неверный шаг, взмахивает рукой, чтобы сохранить равновесие, и девушка бьет в живот. Тот изворачивается, и удар соскальзывает, цепляет кончиком ребра. Но это мужчину только лишь злит. Он наступает, дикий и злой, лицо кривит гримаса ярости, это уже не задание, а личная месть, и Чита прижимается к стене, отмахиваясь саблей, экономно, умело, но все же не столь умело, как он.
Помощь приходит, когда не ожидает. И человек-то... не тот, от которого следовало бы ожидать. Сеньор Сьетекабельо бьет в незащищенный бок, и мужчина падает под ударом, не успев ничего поставить против.
- Спасибо, - слетает с раскрасневшихся губ девушки.
Сеньор только кивает и отворачивается тут же, чтобы встретиться с новым противником.
- Всех не убивать! - следует едва ли не запоздалое пожелание Читы, потому как сторонники ее заканчивают, тесня нападающих и задавливая массой.
Последний сдается, моля пощадить. Мольбу его принимают.
Девушка встречается взглядом с человеком, имевшим когда-то над нею власть, пусть и в пределах насущных дел, но - капитаном.
- Вы хороший боец, сеньор Сьетекабельо, - признает неохотно Лючита.
- Ты тоже, Чита, очень неплохой, - не более охотно признает это бывший капитан Блистательного.
Вытирает шпагу клочком чьей-то рубахи, во взгляде нет уже той снисходительности и злости, которая сверкала в глазах при столкновении у таверны. Но нет и приязни. Да и неоткуда ей быть.
- Э! Надо выяснить, кто их послал, - высказывается мистер Хоук, подходя к пленному.
Ни допрос, ни угрозы ничего не дают. Мужчины не знают, кто их послал.
"Какой-то сеньор, неприметный такой, одет просто, в дорожное. Велел захватить, желательно невредимой, указанную сеньориту: среднего роста, темноволосую и темноглазую, ходит в штанах, при себе всегда сабля и пистолеты. Денег дал. Потом обещал найти"
Так надежда на вести из дома обернулась досадой и грустью. Проясняться ситуация никак не желала.
- Братец опять недоволен будет, - пробормотала Лючита, строя сконфуженную гримаску.
Глава 10
Энрике показался загруженным донельзя, но Читу это не остановило. Прошествовав к столу, она села на свободный стул и поведала новость:
- Я продала Гранд мистеру Хоуку.
- Старшему или младшему? А, впрочем, какая разница! Ожидаемо, ожидаемо...
Братец вновь погрузился в раздумья, словно забыв о присутствии в каюте сестры.
- И ты даже не спросишь о сумме и о том, когда эти деньги попадут к нам в руки?
- Я верю в тебя, дорогая, и в то, что ты не оставишь нас без гроша в кармане.
Лючита нахмурилась, острые локотки встали на стол, девушка заглянула в синие глаза.
- Братец, что это с тобой? Ты - да чтобы не выспросил все? Быть не может!
Тот, покусывая в грустной задумчивости перо, смотрел на девственно чистый лист бумаги.
- Кому письмо?
- Одной сеньоре, вы с ней не знакомы.
- Дела амурные? - улыбнулась Лючита, решив поддеть его немного в отместку за вечные намеки.
- Увы, но нет. Это вдова Нила Хаттингса, того самого, который был смертельно ранен в недавней вашей потасовке. Ребята говорят, трое детей осталось на Санта-Каталине.
- Я не знала.
Девушка резко поникла, смутившись своей шутки и того, как мало внимания уделяет команде. Зарылась в собственные переживания, не замечая никого вокруг. Да и людей стало много, не запомнишь уж всех, кто где жил и как. Но смущения и вины это не отменяет. Из-за нее, по сути, погиб матрос, оказавшийся не в то время и не в том месте.
- Не терзайся, - произнес Энрике, вставая рядом с девушкой и кладя ей ладони на плечи. - Такое бывает, и часто.
- Но... жена, дети...
- Семье Хаттингса мы пошлем письмо и денег. Чита, ну ты чего? - вопросил он, видя подавленное состояние сестры, - ты так наивна порой, просто до безобразия! Это жизнь, все умирают. А ты... то ты раздаешь указания с капитанского мостика, как быстрей и надежней уничтожить противника, так, чтобы не успел даже огрызнуться... думаешь, у них семей нет? То коришь себя за каждого, кто пострадал якобы из-за тебя. Да даже из-за тебя если! Это жизнь, Чита, все умирают.