- Лючита Фелис, капитан Ла Кантары, - звонко представляется Чита.
- Мигель Эсперансе... - начинает говорить мужчина, но осекается, вглядываясь пристальнее в лицо. - Мария-Лючита? Ты ли? О, это так... неожиданно. Как же... вы теперь здесь? А что же... сеньор Альтанеро?
- В добром здравии. А вы, какими судьбами?
- Ветер странствий, вы понимаете...
- Вполне.
Неловкое молчание, в Лючите поднимается раздражение. Мигель продолжает ее разглядывать, оценивающе и удивленно. Энрике же скалит зубы в недоброй усмешке, поглаживая рукоять навахи.
- Лючита, ни за что бы вас не узнал. Вы сильно изменились, очень.
- А вот вы остались прежним.
"Негодяй!", хочется крикнуть, но молчит, не улыбается, даже для приличия, только сверлит взглядом.
Девушка рядом с сеньором чувствует себя неуютно, дергает тихонько за рукав.
- Возможно, вы представите свою спутницу? - предлагает Лючита.
- Сеньорита Хуанес, Мэрисоль. Моя... ммм... невеста.
Чита ухмыляется хищно, кивает своим мыслям.
- Очень приятно. Сеньор Спера... Эсперансе... сеньорита Хуанес. Жду вас за ужином.
Короткий кивок, отмечающий прощание, и капитан шагает на ют.
- Лючита, постой! - летит ей в спину, но девушка даже не оборачивается.
Лишь в каюте дала она волю чувствам. Хотелось кричать и крушить все вокруг, но Чита остановила себя. В ход пошло перо и бумага, на которой она изобличала того, кого когда-то любила, а теперь... теперь ненавидела.
- Надеюсь, ты не подсыплешь им за ужином яду в вино?
Насмешливый голос Энрике ворвался в мысли, заставив вздрогнуть.
- Надейся, - буркнула девушка, откладывая исписанный лист.
- А если серьезно? Что будешь делать?
Он пересек комнату и уселся на край стола.
- Что это у тебя? А?
- Отдай!
Девушка попробовала прихлопнуть ладонью бумагу, но было уже поздно - братец перехватил письмо и с любопытством его читал.
- О! сколько злости и пафоса. "Сеньорита Хуанес, ваш жених не тот, за кого себя выдает. Этот жестокий и ненадежный человек призван дьяволом в мир, чтобы разбивать сердца и разрушать судьбы...". Сестренка, тебе не обязательно даже сыпать им что-то - ты их так загрызешь.
- Отдай!
В голосе Читы прибавилось металла, Энрике взмахнул руками.
- Конечно-конечно. Только... при всем моем уважении к сеньорите капитану... что за чушь ты пишешь? Это же вопль мокрой кошки, а не письмо!
- Не насмешничай! - воскликнула девушка, вновь пытаясь схватить лист бумаги, но Кортинас поднял его на недоступную высоту. За что получил тут же тычок кулаком под ребра.
- Кхе, Чита, не злись ты так. Мир? Хочешь, вина принесу... хорошего.
- Не хочу, - буркнула девушка, остывая.
- И ладно. Мне больше достанется. Ты сядь, да подумай. И взгляни на все с другой стороны. Если бы не этот твой Мигель...
- Он не мой!
- Ну, бывший твой Мигель, который, конечно, негодяй и мерзавец, но если бы не он, то разве была бы ты здесь, сейчас? Очень сомневаюсь. Скорее рожала бы первенца от какого-нибудь знатного сеньора из Пинтореско или Пуэрто-Перлы. Так что тебе спасибо сказать ему надо. Так-то вот.
- А то, что оклеветали меня, это ты в расчет не берешь? И как отец смотрел... и сердце мое разбитое.
- Сердце у тебя уже склеилось. А то не так? А если мстить хочешь - мешать не буду. Этот Мигель твой в полной твоей власти.
- Он не мой!
Кортинас усмехнулся. Письмо полетело на стол, Энрике развалился в свободном кресле.
- Теперь - особенно.
* * *
Ужин, сопровождаемый натужно-светской беседой прошел в напряжении. Мистер Нэд, Васко, доктор и сеньорита Мэрисоль не понимали причину неприязни капитана к сеньору Эсперансе. Питер догадывался, но благоразумно молчал.
Жизнь постепенно вошла в привычное русло: дневные и ночные вахты, тренировки с Питером и Энрике, беседы с Амори Бри, ныне корабельным врачом. Встреч с кораблями, являвшими парус на горизонте, Лючита избегала, как и встреч наедине с бывшим своим возлюбленным, предпочитая холодное молчание или язвительные намеки.
- Буэнос диас, сеньорита Фелис.
Нежный голосок прозвучал с правого бока, составляя разительный контраст с наставлениями Беккера, грозными, перемешанными с ругательствами и угрозами.
- Буэнос диас, сеньорита Хуанес.
Чита обернулась к ней, обозначая приветствие кивком. Они постояли рядом, глядя на горизонт, - строгая подтянутая Лючита и Мэрисоль, что казалась нежной и хрупкой в платье с оборками.
- Сеньорита Фелис, - нерешительно начала девушка, - я... мне Мигель много о вас рассказывал.
- И что же сей благородный сеньор успел рассказать?
- О том, что знакомы вы были на Хаитьерре, в... Пинтореско, кажется. И что тогда вы были совсем другой.
- Какой?
- Наивной и юной. А сейчас... Мигель говорит, что не узнает вас. Совсем.
- Люди меняются, - изрекла Лючита и уставилась на собеседницу, первый раз пристально разглядывая ее.
Новая возлюбленная вполне соответствовала словам Энрике: "юна, мила и очень красива". Хистанка с примесью то ли инглесских, то ли рандисских кровей. Правильный овал лица, носик с горбинкой, светлая кожа и светло-русые, как пепел, волосы. Глаза большие, темные, влажные, смотрят в тревоге и ожидании. Неожиданно подумалось, что похожа девушка чем-то на нее саму, и что Мигель верен своим вкусам.
- Зачем вы все это мне говорите, сеньорита Хуанес?
- Я... я совсем одна здесь, если не считать Мигеля, но он тоже мужчина, а вы женщина, вот я и подумала, что вы сможете стать мне... подругой, - закончила она совсем неуверенно.
Чита ответила резче, чем собиралась:
- Я прежде всего капитан, и после уже друг кому бы то ни было. Адьос, сеньорита, меня ждут дела.
На баке ее настиг Энрике.
- Сестренка, тебе не кажется, что ты с ней строга?
- Ничуть. И вообще, почему ты подслушиваешь мои разговоры?
- Тут подслушивать незачем - все на виду, - простодушно развел руками Кортинас. - А ты к ней все же строга. Девочка пытается наладить связи, и ее можно понять.
- Братец, когда ты закончишь учить меня жизни?
- Никогда, дорогая Чита, никогда.
- Иди лучше утешай свою сеньориту.
- Она не моя... увы... а твоего Мигеля.
- Он не мой! - рявкнула девушка так, что оглянулись в недоумении матросы.
Братец улыбнулся широко и насмешливо.
- Теперь - снова твой. Только вот кто?
* * *
Если бы люди всегда говорили то, что думают, не притворяясь и не юля, мир стал гораздо проще. Исчезли бы злость непонимания и яд недосказанности, как и последствия их - домыслы, обиды, вражда.
Между людьми, собравшимися в капитанской каюте Ла Кантары на ужин, понимания не было, как не было и честности в разговорах. Лючита не рассказывала всем о своих отношениях с Мигелем, тот скрывал их не только от команды, но и от невесты своей. Сеньорита Хуанес больше молчала, поглядывая на Кортинаса, тот следил за всем с усмешкой. Мистер Нэд ел и пил, мечтая разогнать все это "приличное общество" к чертям собачьим, в голове у Васко блуждали мысли, которыми он не желал ни с кем делиться, сеньор Бри присматривался к окружающим, а Питер не оставлял надежд на благосклонность капитана, о чем она подозревала, но не знала доподлинно.
- Здесь слишком душно, - проныла Мэрисоль, лихорадочно обмахиваясь веером.
Градус и разговоров, и выпитого возрос, чему немало способствовало жаркое сеньора Сорменто, сильно приправленное перцем.
- На палубе гораздо свежее, - невозмутимо отозвалась сеньорита Фелис, подцепляя на вилку кусочек мяса и отправляя его в рот.
В ответ на укоризненный взгляд Энрике двинула плечиками, мол, она лишь дает разумный совет, но никак не желает оскорбить гостью.
- Если сеньорита желает прогуляться, могу составить компанию, - галантно предложил сеньор Стоун.
Девушка заколебалась, поглядывая на жениха, тот приподнял уголки губ, мол, делай, что хочешь, и Мэрисоль решилась.
- Да, с удовольствием.
Едва они скрылись за дверью, как Энрике завел разговор о маршруте следования и навигационных картах, вдохновился и вызвался показать всем желающим "нечто интересное, указанное не везде и не всегда, и очень-очень важное".
- Эк тебя разобрало, - вздохнул Васко, поднимаясь из-за стола.