Мужчина кивнул, назвал сумму, и глаза сами собой округлились, а после душу захлестнуло возмущение. Этот клещ будет требовать деньги, тем более, такие, пытаясь запугать?! Пфе!
- Я вынуждена на ваше предложение ответить отказом, сеньор Мендоса. Ваши угрозы не имеют под собой оснований, а сумма неприлично велика, - холодно сказала она.
- Не хотите платить по-хорошему? Что ж. Буду вынужден взять вас под стражу. Возможно, команда заплатит - уже за вас, в качестве выкупа.
- О, да, это весьма честно и достойно мужчины! - воскликнула Чита с сарказмом. - А с чего вы взяли, что я им нужна - за такие-то деньги.
- О! о вашем единодушии слухи ходят. Что есть некая сеньорита Фелис, юная капитанша пиратской бригантины, что удачлива она без меры и так же без меры любима командой.
Он говорил с насмешкой, имитируя воспевания пьяных рассказчиков, но все веяло от него холодом и угрозой.
- И не советую принимать поспешных решений. За дверью охрана.
Глаза девушки сузились. Пистолет вместе с саблей остались на входе, отобранные предусмотрительными охранниками, а у сеньора же этого, наоборот, оружие при себе. Чита стиснула зубы. Ситуация представилась безнадежной. Она одна, в доме губернатора, и в тюрьму попадать ой как не хочется, потому как выбраться оттуда будет более чем сложно. Как бы ее неосмотрительность не завела в беду.
- А губернатор знает о вашей инициативе? Судя по вам, вряд ли. Возможно, ему тоже покажется интересным наш разговор? - вежливо полюбопытствовала она.
- Возможно, вы хотите на виселицу? - не менее вежливо поинтересовался он.
- Ваши обвинения еще доказать надо.
- Не обязательно, сеньорита. Даже если и окажется, что они искажают правду, для вас это не станет радостной вестью. Поздно будет.
- Вы забываете сеньор, что я - женщина!
- Почему-то и вы об этом забывали, когда грабили суда противников.
Чита едва не ляпнула, что она не специально, но вовремя промолчала, не поддавшись на провокацию. В голове отказывались появляться разумные решения, и она молчала, пытаясь тянуть время.
- Так что вы мне скажете?
- Я готова выслушать ваши условия.
- Наконец-то. Вы выплачиваете оговоренную сумму и можете быть свободны.
- Хорошо. Я могу идти?
- Конечно, нет. Вы напишете письмо, в котором укажете размер дара и место, куда его потребуется доставить.
Все существо ее противилось подобному обороту событий, но деваться было некуда. Жизни явным образом ничего не угрожало, а состояние при наличии этой самой жизни всегда можно нарастить.
- Перо и бумагу.
- Все на столе, - со сладкой улыбкой отозвался сеньор.
Девушка передвинула писчий прибор ближе, пощекотала кончиком пера висок.
- Вы будете читать, что я напишу.
- Конечно.
- Тогда диктуйте.
- Сеньорита, будьте добры написать все сами, да так, чтобы команда поверила в серьезность ваших и наших намерений, и сделала все, как надо, а не помчалась стремглав вас спасать.
Лючита скривила губы. Пальцы, тонкие, но сильные, повертели перо, окунули заточенный кончик в чернила и начали выводить буквы. Сеньор подошел ближе, контролируя процесс.
- Здесь слишком темно, - капризно пропела девушка, ставя посередине листа кляксу.
Сеньор в молчаливом раздражении перенес подсвечник ближе к ней. Оперся ладонью о столешницу за спиной сеньориты Фелис, поглядывая через плечо.
- Вы мне мешаете! - раздраженно воскликнула Чита, разворачиваясь в его сторону.
Локоть задел чернильницу, она полетела, разбрызгивая содержимое, в сеньора. Тот вздрогнул, отпрянул, ругаясь. Девушка забормотала, что она-де случайно, не хотела ни в коем случае, мужчина отмахнулся от протянутого ею платка, наклонился, осматривая поврежденные штаны.
- Бобо мучача! Как можно быть такой неловкой?
- Это я-то бобо?
Чита выпрямилась раздраженно. Сеньор стоял согнутый, и голова его была перед ней, и подсвечник тяжелый так близко, и столь велик соблазн и тихая злость, которая копилась все эти часы, что Лючита не смогла удержаться и случаем воспользовалась. Мужчина заметил движение, дернулся, но удар все равно пришелся в макушку и свалил его с ног.
- Мадре де Дьос! - выдохнула девушка, щупая поврежденную голову и морщась при виде крови на пальцах. - Ох. Правду говорил: глупая я.
Взгляд заметался по комнате. Окна широкие, распахнуты настежь, но этаж третий, вроде как высоко. Ступни заныли, вспоминая прошлые прыжки, и девушка решительно отмела этот план.
Сеньор лежал по-прежнему, не шевелясь. Пистолет и дага перекочевали за пояс, шпага его, богато украшенная, с вычурной витой ручкой, уютно легла в ладонь. От второго подсвечника, оставшегося нетронутым, зажгла шторы. Пламя лизнуло тяжелую ткань неохотно, но после, распробовав кушанье, побежало по кистям и оборкам.
Чита смотрела за действом, в волнении поглаживая завитки на эфесе. Оглянулась на сеньора Мендосу.
- Вот и поговорили, - пробормотала она. - Ну зачем было загонять меня в угол?
Комната наполнилась дымом, вокруг окон полыхало вовсю, когда девушка распахнула дверь и, прикрывая лицо, с криками о пожаре ринулась вон. Охрана от неожиданности расступилась, сунулась в двери и отпрянула, тоже шумя.
На лестнице почти никого не было, лишь служанка с охапкой белья, для той Лючита сделала круглые глаза и завопила, что горим, спасаться надо. Девушка пискнула и унеслась вниз быстрее нее самой. На выходе оказалось сложнее: охранники, на которых налетела, заметили и оружие в руках, и стремление ее выбраться из дома.
- Куда? - рыкнул один, перегораживая путь и хватая крепко за левую руку повыше кисти.
Велик был соблазн отмахнуться сталью, но Чита сдержалась.
- Пожар! Там пожар! - в ужасе взвизгнула она.
Охранник покосился с подозрением на лестницу, ведущую на второй этаж, но то ли огонь потушили, то ли дым не спустился вниз, но признаков пожара ни он, ни сама Лючита не заметили.
- Там горит все, - заныла она. - Мне страшно.
Повесила голову и всхлипнула раз, другой. Мужчина руку отпустил и снова воззрился на лестницу.
- Стой тут, - велел он напарнику. Кивнул на девушку, - следи за этой. Я проверю.
Не успел пройти и половины пролета, как наткнулась на него служанка с дикими воплями о том, что пришла кара небесная, и теперь все они сгорят. Пользуясь общим шумом, Чита скользнула в ночь.
* * *
- Братец, хочу признать, что ты был прав, называя меня сумасшедшей. Я подожгла губернаторский дом.
Энрике вздрогнул, когда голос сестры прозвучал за спиной. Девушка пробралась на корабль, отмеченная лишь молчаливым кивком Унати, и Кортинас никак о ее присутствии знать не мог. Вместе с частью команды он обсуждал ситуацию и варианты выхода их нее, как и план по освобождению капитана. И вот капитан - живая и с виду здоровая - предстала пред ними.
- Ну ты... - начал Энрике, качая головой.
- Знаю, - оборвала его девушка. Молвила, опуская глаза, - плохо дело.
Рассказ не занял много времени, и пока говорила она, лица все больше мрачнели.
- ...убираться отсюда надо, - выразила Лючита и так понятную мысль.
- Половина команды в городе. Если будем их ждать, то дождемся скорее залпа из форта.
- Значит, отходим без них.
Беккер нахмурил косматые брови и подергал рыжие волоски в бороде.
- Бросить ребят...
- Не будем мы их бросать!
Чита вдохнула и медленно выдохнула, успокаиваясь.
- Мистер Нэд, распорядитесь поднять паруса, мы уходим. Да, никого не ждем. Сеньор Стоун на борту? Ах, вот вы где. Питер, прошу, останьтесь на берегу. Соберете остатки команды, реквизируете баркас. Через три дня жду у того мыса, помните, мы смотрели на карте?
Девушка потерла пальцы, заглянула в лица, в которых все: от сомнения до слепой веры, нет только страха.
- Замечательно. Значит, за дело, господа.
* * *
Солнце золотило верхушки деревьев, клонясь к западу, близкий берег полнился стрекотом птиц и шорохами. Чуи Сагроса, моряк и некогда женатый человек, стоял, небрежно облокотившись на планширь, и вещал.
- По сути, для женщины не столь важна красота. Нет, дурнушкой-то быть ей можно позволить лишь при хорошем приданном. При очень хорошем приданном, потому как и мы - люди небедные. Но красота, как и деньги - совсем не главное. А главное что? Нет, не то, что у нее под юбкой. Тьфу, что за мысли у вас, рыбьи дети! Я про женщин говорю, про правильных и хороших, а вы, акульи отребья... тьфу! Значит, женщины. Так что у них главное? Э! Ум вообще бесовья напасть. Ну вот скажите: зачем ум - женщине? Правильно, незачем.