Это сказалось как-то само собой, и Надежда, хоть и испугалась, но не удивилась. Сегодня вообще был удивительный день и должно же и ей хоть когда-нибудь повезти! А если не повезет, то кому какое, в сущности, дело?
Ты далеко живешь? видимо, ее молчание Аскольд принял за сомнения. Пойми, я бы мог вызвать такси до гостиницы, но какой смысл? Пока мы доедем, пока то, да пока се, уже и назад тебя провожать. А ты ведь не такую ночь хочешь?
Он заглянул в глаза как-то странно, требовательно и осторожно, словно боясь спугнуть робкую добычу. Это был взгляд настоящего мужчины, взгляд победителя, умеющего быть милосердным, и Надежда сдалась.
Нет, это рядом, на соседней улице, только
Ты кого-нибудь ждешь?
В такое время суток к ней мог заявиться разве что бывший муж, и он в самом деле некоторое время после развода рвался в подъезд, трезвоня в домофон, пока соседи не пригрозили подать на него в суд. Мелькнула и пропала мысль о Минаковых, которые наверняка уже выбрались из своей пробки на Кутузовском, но сколько сейчас времени? Не все ли равно?
Никого я не жду. Но ждала. Так что не удивляйся.
Ты сама удивительна, ответил Аскольд и поцеловал ее.
Короткий, даже немного сухой поцелуй прервался почти сразу, но у Надежды подкосились ноги. Она сама не помнила, как дошла до своего дома, как они поднялись на четвертый этаж, как она открыла дверь. Все прошло, как в тумане, и единственной реальностью была рука Аскольда, который твердо и осторожно поддерживал ее под локоток.
Они начали целоваться еще в тесной прихожей, вынужденные толкаться в попытке пристроить верхнюю одежду на вешалке, но Надежда нашла в себе силы отступить:
Извини, яна минуточку. Ты проходи. Это прямотут.
И юркнула в ванную, дрожащими руками закрываясь на щеколду. Ее всю трясло от волнения и предчувствия чего-то непоправимого. «Дура! Привела мужика. Ты с ним едва знакома. Откуда он вообще взялся? Краснодар с таким же успехом он мог жить где-нибудь в Марьино или, на худой конец, в Люберцах! А ты пить надо меньше», попробовала она ругать себя за беспечность, но все возражения куда-то словно проваливались. Она не маленькая девочка. Ей уже целых тридцать лет. Тридцать лет! И потомдолжно же хоть однажды повезти?
Послышался голос Аскольда. Он позвал ее, спрашивая, все ли в порядке.
Да! она рывком выпрямилась, взглянула на себя в зеркало. Вроде, макияж в порядке. Прическа только растрепалась и помаду она «съела». Хорошо, что рядом со стаканом с зубной щеткой стоит «дежурный» тюбик помады! Быстро приведя себя в порядок, Надежда вышла из ванной комнаты.
Аскольд успел зажечь свет в большой комнате и стоял возле накрытого стола, рассматривая салаты, заливное и пустые тарелки. Надежда мысленно похвалила себя за то, что машинально поправила нарушенные горочки салатиков и заменила грязную тарелку на чистую.
Ты ждала гостей?
Да, но никто не пришел.
Это просто свинство с их стороныбросить женщину в такой день! Не возражаешь, если мы тоже не будем их ждать и все тут сами съедим?
Не возражаю.
Только тут она заметила, что мартини открыто, и в бокалах уже налито.
Извини, в голосе мужчины, тем не менее, была лишь спокойная решимость, но я взял на себя смелость поухаживать за тобой. Садись, и галантно отодвинул стул.
Надежда опустилась на него, дрожащими руками взяла бокал. Все казалось ей сказкой. Каждая мелочь имела значение. Коснувшись губами напитка, она вдруг с удивительной ясностью поняла, что запомнит этот вечер на всю оставшуюся жизнь.
Сон сморил ее незаметно.
Никол Пшемыньски считал себя землянином во втором поколении. «Мой дедушка был родом из Кракова!» любил повторять он, приписывая этому факту столько значимости, что на всех перевалочных базах и планетах, где Пшемыньски не боялся открыто заявлять о своей родословной и профессии, его не просто уважали, но и побаивались. Благодаря этому и на Кошачьем Глазе, главной пиратской базе в системе Тигровый Глаз, что располагалась на окраине туманности Ведьмина Голова, он сумел занять лидирующие позиции и входил в пятерку самых влиятельных гуманоидов. Правда, первым в пятерке он был с конца, но кого это волнует на базе с пятимиллионным населением?
Под началом Никола Пшемыньски была целая эскадра из пяти крейсеров и около десятка малых катеров, не считая союзников, которые, хоть в свободное время летали сами по себе, по первому зову были обязаны явиться на боевое построение. Больше народа ходило только под рукой знаменитого на всю Галактику Хищника и некоторых его подпевал. И Пшемыньски вполне мог позволить себе купить небольшую планету и обосноваться там, почивая на лаврах, пока его корабли бороздят недра глубокого космоса, лишь принимая отчеты и отдавая приказы по дальней связи. Но космос слишком велик, чтобы позволить себе расслабляться. Вон даже у Великой Звездной Империи не хватает времени, сил и ресурсов, чтобы контролировать отдаленные окраины и колонии, что говорить о каком-то, пусть и успешном, звездопроходце! Поэтому покупка планеты откладывалась на неопределенный срок, а сам Никол Пшемыньски продолжал мотаться по Вселенной на своем флагмане «Краковяк», принимая участие во многих операциях, контролируя все, что может. Тем более, если речь шла о планете Земля. И особенно, если речь шла о землянках.
Солнечная Система, как особо охраняемое место, находилась не только в строго охраняемой экологами и социологами зоне. В этом квадрате Галактики само время порой выкидывало такие фортели, что некоторые корабли опасались даже проходить мимо. Земля была планетой с непредсказуемым временем. И если на Марс, Венеру, Плутон и некоторые спутники Юпитера и Нептуна корабли прилетали исправно, то уже посадка на Луну была сопряжена с определенными трудностями, а уж что касается самой старушки Земли Садясь на ее поверхность, ты мог с уверенность сказать только однопосадка будет удачной, насколько тебе позволят приборы и твое умение. То есть, сядешь ты в любом случае и даже в заданной точке, но вот когда ты сядешь и когда взлетишьбольшой вопрос. Ибо планета Земля находилась во временной петле, и приземляющийся корабль запросто мог вместо настоящего времени приземлиться в далеком прошлом или недалеком будущем. Ученые Союза Двадцати Миров давно уже установили, что сами факты посещения Земли пришельцами из космоса были тому причинойкаждый корабль, когда бы он ни сел на планету, менял ее прошлое и будущее самим фактом своего существования. Так называемый «Эффект бабочки» действовал в обе стороны. И это было главной причиной ограничения полетовземляне изо всех сил пытались хоть как-то стабилизировать свою историю. Кому охота каждые пять лет полностью переписывать учебники истории и заново привыкать к тому, что те, кого в детстве считал народными героями, теперь, в результате темпорального феномена, считаются военными преступниками, позорящими само звание человека, а сами преступники вдруг становятся примером для подражания и гордостью «за свое славное прошлое»?
Дошло до того, что на Земле демонтировали все космопорты, оставив только триБайконур, Мыс Канаверал и Гоби-1. Корабли с них летали только до Луны. А уж оттуда, соблюдя все формальности и рассчитав благоприятное время во всех смыслах этого словадальше, по трассам Солнечной системы и даже иногда за ее пределы. Активно с Союзом Двадцати Миров сотрудничали лишь Марс, Венера и Плутон, представлявшие там Солнечную Систему. Особое отделение Интергалакпола патрулировало все ближайшие межзвездные трассы, стараясь не допустить никого постороннего. Но когда это законы писались для того, чтобы их исполнять?
Никол Пшемыньски принадлежал к тем людям, которые самим фактом своего существования бросают законности вызов. Его знаменитый дедушка действительно покинул планету Земля незаконным путем, и внук пошел по его стопам, став «черным» звездопроходцемтак в космическую эру сами себя именовали пираты, ибо все остальные названия мало подходили в мире, где нет дорог в привычном понимании слова, да и плащи с кинжалами давно стали музейными экспонатами.
Подлетая к Солнечной Системе, Пшемыньски вывел «Краковяк» на окраинную орбиту Урана, поскольку, благодаря его особой орбите, стартовать отсюда в глубокий космос было на порядок легче. Крейсер завис чуть в стороне от планеты, за пределами притяжения даже его спутников, чтобы легче было удирать, а к Земле ушли три абордажных бота класса «Шершень» не такие юркие, как «Москиты» и не так укомплектованные оружием, как «Осы», но скоростные и бронированные. И, самое главное, в брюхе «Шершня» могло поместиться до двадцати единиц «груза».