Все настолько серьезно? Договориться нельзя? У тебя же идеальный послужной список, ни одного выговора. Всего год остался, а тамзаконная пенсия.
Волк остановился, шагнул назад.
У меня дети, Эл, проговорил тихо. Онисамое главное. А остальное Буду считать, что пока рано думать о пенсии. Вот у тебя, к примеру, стаж заоблачный, а ты все не уходишь. Боишься, что умрешь со скуки?
Некуда мне идти, Арт. В пустой дом? Тут хоть люди иногда здороваются, а там из живых существ одна канарейка.
Аристэй бросил быстрый взгляд на часы.
Киборга заведи, улыбнулся, показывая, что это шутка. Будете в шахматы играть.
Моих сбережений хватит разве что на кэй-кота, отмахнулся Элас. Да и то на бракованного. Удачи, Арт. Она тебе пригодится.
Счастливо оставаться, Эл. Береги канарейку.
Одиннадцать пятьдесят. Волк ускорил шаг и проигнорировал голоса за следующей открытой дверью. Прислушиваться не имело смыслаон и так понимал, что в лучшем случае его называют идиотом, в худшемобвиняют во всех смертных грехах вплоть до предательства родины. Из-за недавнего происшествия, конечно же. СМИ сделали из недоразумения, в котором фигурировала бывшая напарница Аристэя, целую катастрофу, наплевав на судьбу заинтересованных лиц и их семей.
Самое мерзкое заключалось в том, что девушке даже оправдаться не позволили. И конкретных обвинений не предъявилиудовольствовались увольнением с позором. А Аристэй остался на службе Ему досталось за двоих, и это при том, что он о той истории не подозревал до момента, когда к нему домой заявился с обыском отдел внутренних расследований.
Немногочисленные вещи уместились в небольшой коробке. Волк закрыл крышку и мгновение поколебался, размышляя, говорить ли «До свидания» в пространство. Коллеги занимались обычными делами, не обращая на него внимания. Рутина
Зачем вы губите свою жизнь, Аристэй? спросила новая напарницамолоденькая девушка, только из Академии, с которой он за две недели общей службы и познакомиться толком не успел. Они почти взрослые. Должны сами отвечать за свои поступки.
«Отлично Значит, уже обсуждают не только мой промах, но и прегрешения моих детей. Ну и кто проболтался? Неужели старый Эл? Или капитан не смог удержать рот на замке?»гнев накатил волной.
А яза свои, отрезал Волк, чеканя шаг к выходу.
Поучения из уст Эла, знавшего его как облупленного, раздражали, но не злили. Эта же «госпожа Очевидность» ориентировалась на сплетни и вряд ли понимала, о чем толкует. Ее укоризненный взгляд прирожденной праведницы вызывал улыбкуи приступы бешенства.
Одиннадцать пятьдесят четыре. Капитан тоже не упустил возможность сказать напутственное словочисто ради галочки, поскольку заботы Аристэя не волновали его никогда.
Слышал, вы собираетесь покинуть Оникс? сподобился он на имитацию интереса.
Да.
«Было бы странно, если бы я уволился просто так», просилось на язык, но до полудня оставалось аж три минуты и язвить начальству не хотелось.
На Рорайну? Или Мэбис?
Вероятнее всего.
Уточнять, что имелось в виду, капитан не стал.
На вашем месте я бы высек Микоара розгами, не удержался от непрошенного совета.
«Вот кто источник пересудов Не ожидал, право слово. А что бы ты сделал, если бы узнал, что твой сын замешан не только в глупом хулиганстве, но и кое в чем похуже? Расстрелял бы его? Четвертовал? Тихо придушил бы во избежание слухов? Или защищал бы до последнего вздоха?»но толку задавать вопросы?
А Миру заперли бы в клетке? Волк старался не показывать неприязни. Или на цепь посадили бы?
Отправил бы в нормальный пансион, где из нее сделали бы приличную девушку.
Одиннадцать пятьдесят девять. Терпение лопнуло как мыльный пузырь.
Хорошо, что вы не на моем месте. Если с формальностями покончено, то прощайте.
Аристэй вышел из служебной части со смешанным чувством облегчения и тревоги. Все. По-настоящему все. Полжизни коту под хвост, но оно того стоит. Избить сына и приструнить дочь? Хороший совет для типичного жителя Оникса. Волк не относил себя к таковым. Вернее, не относил с тех самых пор, как стал отцом-одиночкой.
Дети не виноваты, что все так сложилось. Каждый может ошибиться. Кто-то курит травку, кто-то рожает в пятнадцать, а кому-то удается влезть в неприятности, из-за которых целая звездная система становится враждебной. Бывает. И, положа руку на сердце, Аристэй не жаловался. Пусть лучше Мик и Мира с юности привыкают решать взрослые проблемы, чем щекочут себе нервы алкоголем или наркотиками. Да и какой смысл злиться? Ничего не изменить.
На выходе ему снова встретился Элас.
Я вспомнил, что мой внукпомощник капитана на «Королеве Иль», торопливо сообщил он. Они через две недели отправляются на Рорайну. Могу устроить вас подешевле.
Спасибо, Эл. У Волка потеплело на душе. Буду иметь в виду.
«Но я уже приметил другой вариант», подумалось с легим сарказмом.
Правда, он сильно сомневался в успехе.
* * *
Светила Оникса не грели, зато их яркий свет так резал глаза, что Сэму пришлось спешно надеть темные очки. Скутер выплясывал по ребристому настилу улицы, нечасто видавшей транспорт с колесами. Редкие прохожие удивленно оглядывались, заставляя Райса чувствовать себя допотопным динозавром и самонадеянным дураком в одном лице.
Позор длился недолгополицейское управление находилось неподалеку от космопорта. Серая коробка без окон, утыканная множеством глазков-камер, не понравилась Сэму с первого взгляда, к тому же списанная с карточки сумма, которой хватило бы на полугодовой запас консервов, не могла улучшить его отношения к властям Оникса.
На выходе он столкнулся с худощавым пареньком в надвинутой на самые глаза клетчатой кепке, на видсущим подростком, благоухавшим мятной жвачкой как куст отборной перечной мяты.
Осторожнее, бросил отрывисто. Туда, кивнул вглубь участка, обычно не спешат.
Звиняй, дядь, услышал в ответ насмешливое. Не спешат, говоришь? Ты поэтому прикатил на рухляди?
Обращение Райса не покоробилос недавних пор он ощущал себя даже не «дядей», а сущим стариком. Но непочтительный тон задел за живое. Надрать бы поганцу уши и научить вежливости Впрочем, это была работа либо родителей, которые явно не уделяли паршивцу должного внимания, либо социальных служб, что бдили на Ониксе денно и нощно, отравляя нормальным людям жизнь.
За проведенные в полиции полчаса какая-то тварь успела нарисовать на сиденье скутера грустную рожицу и написать заглавными буквами: «Прогрессубой!». Сэм чертыхнулся, потер ладонью белые линии. С сожалением понял, что ничего не получится, и сделал себе мысленную заметку стребовать с Никала растворитель. Ну или купитьесли торговец действительно предоставит техника, честь ему и хвала.
Глазок одной из многочисленных камер, понатыканных вдоль фасада участка, мигнул, и Райсу пришло в голову, что неплохо бы вернуться, попросить проверить записи и подать против вредителя иск. Хоть какое-то моральное удовлетворение Однако возвращаться в металлическую коробку не хотелось даже ради справедливости.
Повезло тебе, мелюзга, что я собираюсь распрощаться с Ониксом завтра, пробормотал Сэм, вытаскивая скутер на дорогу.
Пролетевший мимо автобус обдал его волной сухого запыленного воздуха. Спасаясь от выброшенной кем-то в окошко горсти конфетных оберток, Райс отступил в сторону. Впрочем, «презент» адресовался вышедшему из отделения полицейскому, но тот, определенно привычный к таким казусам, повременил на пороге.
Подкатил робот-уборщик, мигом всосал мусор и шмыгнул за участок, пройдясь краем щетки по ботинкам Сэма и оставив на носках идеально чистую поверхность.
Еще не нашли техника?
Райс сел на скутер, сощурился, разглядывая опускавшиеся солнца.
Мне кажется, или вы всерьез обеспокоены моей судьбой, офицер?
Он надеялся, что ничего не перепутал, и этотот самый человек, который приходил в «Барахолку Ника». За щитком шлема физиономию не разглядеть, голос искажался по той же причине, но интонации не изменилисьоставались такими же угрюмыми и одновременно ироничными.
Да не особо. Полицейский качнул головой. Если не уберетесь с Оникса до следующего месяца, могу порекомендовать врача для экипажа. Или хорошую мастерскую, где вашу рухлядь разберут на запчасти. Чем не вариант? Получите приличные деньги, купите билет на нормальное судно и
Сэм не дослушал. Нажал на газ, и участок остался за спиной вместе со всеми советами, намеками и предложениями.
По мере того, как приближался космопорт, росло и раздражение. Продать «Касэлону»? Райс набил бы морду любому, кто спросил бы о цене. Корабль не продавалсяи точка. Сэм был готов заложить последние штаны или нарушить закон, но никому не позволил бы отнять «Касэлону». Онане просто груда железа, а память. Единственное, что связывало его с прошлым.
Временами он ловил себя на мысли, что хочет превратить ее в космическую пыль и забыться навеки, однако следом за тоской приходило осознание того, что только «Касэлона» помогла пережить события трехлетней давности. Не будь ее Сэм старался не думать о том, что случилось бы, не унаследуй он крохотное пассажирское судно. Наверняка сгнил бы в каком-нибудь притоне.
Яркая вывеска продуктового магазина привлекла внимание. Райс притормозил у обочины, размышляя, есть ли смысл отовариваться сейчас или лучше подождать, пока Никал не исполнит обещание. С одной стороны, задерживаться на этой убогой планете не хотелось ни одну лишнюю минуту, с другойесли торговец не справится и поиски затянутся, будет время выбрать что подешевле.
Откормленный кэй-кот неторопливо прошествовал мимо, тяня за собой поводок. Сэм поморщился. Он в равной степени ненавидел и человекоподобные жестянки, и таких вот «питомцев» с процессором вместо мозгов.
«Богомерзкие создания», сказали бы представители любой из тысяч расплодившихся после освоения космоса религий.
«Опасные твари, способные на что угодно», добавил бы Райс.
«Милейшие пупсики», наверняка возразила бы пухлая стриженая девица в шлепках и коротком халатике, спешившая за кэй-котом.
Шустрик! звала она, придерживая грозившие распахнуться полы. Шустрик!
Сэм прекратил размышлять об андроидах, киборгах и тому подобной гадости, безразлично оглядел запыхавшуюся красотку. Голос вроде бы знакомый Но он точно бы запомнил темно-зеленые волосы и вытатуированную на лбу бабочку. На Ониксе к такой «экзотике» относились неодобрительно, и встречалась она редко.
Че, дядь, и не шевельнешься? Юная леди пропыхтела мимо, разбрасываясь злыми взглядами. Хам!
«Сестра того пацаненка, что ли?»удивился Райс, игнорируя ее капризно надутые губы и откровенно неприязненный тон.
Судьба кэй-кота интересовала его меньше, чем промышленное выращивание тины на Ариппе. Впрочем, какая разница, что и кто подумает? Скоро Оникса и его жители останутся лишь в воспоминаниях.
Глава 2. Спрос и предложение. Недоразумения прилагаются
Из неопубликованного романа Котэ Рины
Должна признать: мне понравилось быть призраком. За последний год я только и видела тесную каморку, длинные пустые коридоры, навевавшее тоску подсобное помещение и безразличных к окружающему существ, именовавшихся работниками класса Зет. Теперь же передо мной открылся если не весь мир, то хотя бы Исследовательский центр.
Я наслаждалась свободой. Пробиралась в засекреченные лаборатории, узнавала частные тайны, пугала сотрудников, самолично поучаствовала в парочке экспериментов Бедняги лаборанты! Они понимали, что творится что-то странное, однако ни один из приборов не мог меня засечь.
Во что я превратилась? Понятия не имею. Да разве это было важно? Главноемоя жизнь, не ограниченная стенами и приказами, стала ярче и увлекательнее. Я забавлялась с общедоступными сенсорными панелями, почему-то реагировавшими на мои прикосновения, изучала этот мир, искала информацию об опыте, который два года тому назад выдернул меня из университетской библиотеки, и уверяла себя, что все хорошо. Ну или хотя бы лучше, чем прежде.
«Катенька, вам нужна «Паразитология» какого года выпуска?»вот последнее, что я услышала перед тем, как очутиться в боксе, похожем на тот, где проводили дезинтеграцию.
Вокруг метались недовольные люди, тыкали в меня пальцами и орали друг на друга. Полагаю, у них произошел какой-то сбой. Они точно не обрадовались моему появлению. Запихнули меня вместе с набитой учебниками сумкой в нечто, впоследствии опознанное мной как биосканер, промариновали там почти час и отправили в камеру. То есть в квартиру, ха-ха. Без окон, с вечно запертой дверью и непривычным компьютером, на картинках обучавшим меня здешнему языку.
Время шло. Психотропные средства стирали воспоминания и не позволяли биться головой о мягкие стены, автоматика исправно поставляла безвкусную еду и предметы гигиены. В какой-то миг я поверила, что больше никогда не увижу человеческое лицо. Я ведь ошибка. Побочный эффект какого-то дорогущего эксперимента. Моя судьба не интересовала никого.
Год спустя компьютер предложил пройти тест. Простенькие задания, с такими бы и макака справилась. Я набрала сто из ста, возгордилась собой Подумала, что теперь меня наверняка сочтут человеком, годным для здешнего общества.
Угу, сочли. Выдали серую робу и пропуск с минимальным допуском. Всучили тряпку и уравняли в правах с роботом-уборщиком, хотя, по сути, я исполняла роль «девочки на побегушках».
Сплошная рутина На меня смотрели, как на пустое место. Вернее, как на обычного среднестатистического представителя класса Зет. Никаких обучающих программ, развлечений, знаний Но теперь все изменилось!
Запреты исчезли, появился неограниченный доступ к информации Думаете, эточрезмерная плата за утраченное тело? Проведите два года в коробке четыре на четыре метра. Обещаю, ваше мнение не будет столь категоричным.
Неожиданно обретенной свободы хватило на десять дней. Потом пришло осознание того, что я не в силах ничего изменить.
Как и раньше, меня не замечали.
Амбер, открой дверь! орал профессор Даниал Кас, заведовавший самой большой лабораторией.
Я касалась сенсора, створка отъезжала, не успевшая подойти к панели Амбер пугалась, но никогда не жаловалась на явно сбрендившую технику. Мелкое развлечение, однако на какой-то период меня удовлетворяли подобные шалости.
Вскоре мне захотелось большего.
Справочников и учебников стало недостаточно, книги и фильмы казались жалкой имитацией жизни, виртуальные симуляторы надоели до чертиков. В один прекрасный миг я подумала, что мне мало просто жить. Я жаждала обрести значение, пусть для этого чертового мира я была пустышкой.