Щепотка из красного мешочка, немножко из серого и самую малостьиз чёрного, всё этов трубку, да так ловко! Тлеющая палка из костра послужила для розжига. Несколько глубоких затяжек, и борода гмура окутывается густым, пряным дымом.
Боги, как же хорошо, блаженно произнёс Годогост, снова присаживаясь к костру.
Его голубые глаза излучали счастье.
Заданные повторно вопросы парня он пропустил мимо ушей.
Ясмина, грязная девка, ты с кем это там сидишь?! грубый голос, прилетевший со стороны развалин дома, заставил всех обернуться.
Девушка, сидевшая тихо, как мышь, и до этих пор не проронившая ни слова, вздрогнула и попятилась назад.
Это мой дядя Аббас со своими сыновьями, не отдавайте меня ему! взмолилась брюнетка, её зеленые глаза вмиг наполнились слезами.
А ну, живо домой! Ты что, не знаешь, что твоя тётка Ирада больна и не может выполнять своих обязанностей?! зло орал Аббас: узколицый, смуглый, с узкими как щёлки глазами. Живо, потаскуха!
Аббас, хромой и при ходьбе опирающийся на деревянный черен, шёл не один. За ним следом семенили его сыновья, похожие меж собой как две капли воды, такие же смуглые и худые.
Я не хочу обратно, они издеваются надо мной! Они отдали меня пилигримам, чтобы спасти остатки пищи! заверещала зеленоглазая Ясмина. Умоляю, спасите!
Илья поднялся с земли. Это какое-то проклятье! Данная особа как магнит притягивает к себе несчастья. Годогост уже тоже был на ногах и меланхолично вытряхивал пепел из трубки. Только сейчас парень заметил, что трофейное оружие, доставшееся после боя с бродягами, лежало недалеко от гмура, там же был и его самодельный нож.
Как поступить в подобной ситуации? Одно делозащищать её от пилигримов. Эти отморозки точно бы не оставили её в живых. И совсем другое делосвязываться с этими тремя. Сейчас к ним спешили родственники девицы, пусть и такие ужасные, как она говорит. Но это родственники! У Ильи их никогда не было.
Что же ты, человече, девку обижаешь, в роду твоём состоящую? баритон Годогоста сделался стальным. Нехорошо это!
Азат, Азиз, гляньтебелые! смерил их презрительным взглядом Аббас, трупы пилигримов его совершенно не волновали. А этот-то совсем малюсенький! Что, папке было жалко больше брюзгнуть?
Обстановка накалялась, в руках братьев появились ножи. Всё же нападать на людей, убивших пилигримов, они не решались.
Либо ты идёшь по-хорошему, либо я тебя заставлю! сквозь зубы процедил Аббас. Вы расправились с пилигримами, спасли её, ваше право воспользоваться девкой, хоть вы и белые, более мягко и учтиво продолжил мужчина, смотря на Илью и Годогоста. Но она моя и должна вернуться домой!
Пошёл ты! глаза Ясмины сверкнули яростью. Мерзкий извращенец! Ненавижу тебя!
Азат!
Этот короткий выкрик Аббаса привёл в действие одного из близнецов.
Стоять! зычный голос Годогоста буквально морозом прошёлся по телу Ильи.
Мерзкие, пошлые мыслишки, перемешавшись со страхом, роились в головах жителей Руин. Аббас жутко ревновал племянницу как женщину, которой не единожды обладал.
А забитые с детства сыновья боялись гнева отца и готовы были сделать что угодно. Впрочем, мысли о сестре заботили их не меньше. Отец состарится и умрёт, а она достанется им.
Сорвавшийся с места близнец Азат застыл как вкопанный, уперев непонимающий взор в распростёртую перед ним ладонь Годогоста, нож он выронил. Взгляд гмура стал ледяным.
Мил человек, не гневи богов, уйдите с миром, сударыня не желает к вам возвращаться, вкрадчиво произнёс карлик, обращаясь к Аббасу. Сегодня ночью уже пролилась кровь
Кто ты такой? голос главы семейства дрогнул, но через мгновение он справился с собой, снова крикнул: Азат, что ты встал перед ним, хватай девку!
Слова отца как бич хлестнули по спине парня. А вот с места он так и не двинулся, как ни пытался. Илья видел, как лицо Азата, наткнувшегося на незримую преграду, исказила страдальческая гримаса, а сам он медленно стал опускаться на колени.
Азиз!!! взревел хромоногий Аббас, махнув в сторону гмура черенком, и едва не упал. Хватай стерву и живо домой!
Вторая рука с широко раскрытой ладонью взметнулась вверх, и Азиз завяз в невидимых путах. Вены на лысых висках Годогоста вздулись, на лбу появилась испарина, было видно, что ему нелегко.
Ясмина застыла, не понимая происходящего. Впрочем, как и все остальные.
Не гневи богов, отзови сыновей! хрипло произнёс Годогост, вперив ледяной взгляд в Аббаса.
Кто ты такой? вновь повторил мужчина, отступая. Боги, о каких богах ты говоришь?! Разве ты не знаешь, что их нет?
Илья чувствовал сковавший Аббаса страх, житель Руин едва держался, чтобы с позором не броситься наутек.
Бог. Это слово Илья встречал в некоторых книгах, старик Абдул пытался объяснить ученикам, что оно значит, едва ли сам понимая его истинное значение.
Какое-то время Илья плотно занимался эти вопросом, однако исчерпывающего ответа так и не получил. Уцелевшие книги, хранившиеся в подвале Интерната, где, собственно говоря, и проходили занятия, не содержали нужной информации. Парень понял одно: это не человек, а что-то могущественное, даже сверхъестественное, стоящее над всеми людьми.
Отпусти, отпусти моих сыновей! голос Аббаса сорвался, стало понятно, насколько тот слаб и немощен. Мы уйдем, я обещаю! Забирайте эту шлюшку себе! Она ещё пожалеет, что покинула отчий дом!
Гмур взмахнул руками и резко опустил их. Корчившиеся от сильной боли близнецы рухнули в пыльную траву, у обоих из носа текла кровь.
Уходите, спокойно произнёс Годогост. Не испытывайте моё терпение.
Через пару минут родственников Ясмины не стало, ушли быстро, не проронив ни слова.
Спасибо, вымолвила смуглянка, заворожённо смотря на гмура. Я очень благодарна вам обоим
Так, всё, хватит! оборвал её Годогост, выглядел он уставшим и едва держался на ногах. Мне это порядком надоело! Что это за место? Кто вы такие и почему все эти люди на вас нападают?
Только сейчас Илья ощутил всю чужеродность, которой веяло от Годогоста. Само его существование не вязалось с концепцией этого мира. Мира, который был чужим и для него. Мира, где не было чудес. Но как же тогда назвать то, что минуту назад творил Годогост? Разве это не чудо?
Я не знаю, кто ты и откуда, но постараюсь объяснить, Илья пытался подобрать слова, боясь подолгу смотреть в большие глаза гмура. Эти развалины вокругостатки крупнейшего мегаполиса на Земле, ныне Южное Ханство Якуба Великого. Люди, с которыми ты помог мне расправиться, пилигримы, кочевники, не имеющие своего дома. Обычно они собираются в большие группы, банды и грабят Низшие районы Руин, где нет нукеров. Эти, он махнул в сторону удалившихся мужчин, обычные жители Руин, ещё их называют диггерами. Обитают они в основном в подвалах, в подземных убежищах под разрушенными зданиями, где наиболее безопасно.
Но ты не из их числа, утвердительно произнёс Годогост, присаживаясь к потухшему костру.
Верно. Всю свою жизнь я провёл в Интернате, совсем недалеко отсюда, но словно в другом, закрытом мире. Всего несколько часов на свободе, и я уже успел вляпаться в историю с убийствами!
Невольник, стало быть, взгляд голубых глаз стал мягким, растаяли колючие крупинки льда. Годогост вздохнул и хмуро добавил: Я теперь тоже.
Что ты имеешь в виду?
Я не из этого мира, отрок, сокрушённо ответил гмур. Прав был светлый маг альвов, Акамир, ткань между измерениями истончилась, начала рваться
Люди! испуганно выкрикнула Ясмина, прерывая разговор мужчин. Смотрите, вон они! Человек десять, не меньше!
Пилигримы, настороженно вглядываясь вдаль, испуганно проговорил Илья. Надо уходить, пока не поздно!
Пойдёмте за мной! решительно произнесла зеленоглазая смуглянка. Здесь мы не спрячемся! Они сейчас тут всё перевернут, когда увидят трупы своих.
Илья метнулся к телам бродяг, стаскивая потрёпанные кобуры и подсумки для патронов. Годогост, недолго думая, подхватил обрез и пистолет, своё странное холодное оружие он приладил где-то под балахоном.
На, никогда не бросай его, он протянул Илье его самодельный нож.