У вас стальная рука, и глаза — веселые, злые… Но вы не такой, как они. Если вы туда пойдете, вас просто убьют. Не ходите туда, и у бедной Лизы будет меньше проблем.
— Спасибо за предостережение, крошка. — Чейн улыбнулся. — Однако я все-таки попробую. Давай-ка подумаем, каким образом мы можем избавить тебя от проблем. Ведь точного адреса, наверное, ты не знаешь?..
Проститутка улыбнулась в ответ:
— Конечно, господин. Мой… босс… может знать.
— Тогда не будем терять времени. — Чейн взял девушку под руку. — Не пытайся делать глупостей, и тогда это быстро закончится.
Проститутка тихонько вздохнула.
Они прошли несколько кварталов, прежде чем оказались в темной подворотне, заваленной тоннами мусора. В стене виднелась тяжелая дверь, а над ней — деревянная вывеска с парой иероглифов. Питейное заведение. Очевидно, — решил наемник, — сутенер сидит здесь и глушит пиво, в то время как девчонка пытается оплатить его расходы.
Лиза направилась было к двери, но Чейн мягко придержал ее за руку:
— Не так быстро. — Он вынул из кармана телефон. — Звони. Скажи, что у тебя проблемы и ты ждешь его там, где мы с тобой встретились.
Девчонка нерешительно взяла аппарат.
— Не волнуйся, он ничего тебе не сделает, — сказал Чейн. — Крюк узнает, кто меня навел, и все будет кончено. Ты получишь свободу.
— Да?!. — Лиза вспыхнула. — И кто защитит меня на улице? Может быть, ты?..
— Он защитил тебя сегодня? — улыбнулся Чейн. — Впрочем, выбора у тебя по-прежнему нет.
Он щелкнул стальными пальцами. Красные диоды на запястье тускло вспыхнули. Проститутка вздрогнула и подняла телефон. Потребовалась еще минута, чтобы она сбивчиво поведала нехитрую историю о своих проблемах. Мол, двое обколовшихся юнцов прижали в подворотне.
Чейн кивал и улыбался. Наконец Лиза вернула телефон.
Достав из кармана несколько купюр, он кивком велел ей убираться. Девушка метнулась к выходу из подворотни, на бегу пряча деньги в трусики. Не самый умный поступок, — подумал Чейн, — принимая во внимание ее занятие. Очевидно, такой платы она отродясь не видела.
Наемник отошел от двери и прижался к стене. Когда дверь распахнулась, он вынул из кобуры пистолет. Из проема вышли три субъекта. Шагавший посредине громко вещал о том, как ему «осточертела эта сучка».
— Ты — Хонза?
Парни подпрыгнули от неожиданности и принялись щуриться в полумрак. Разглядев, что незнакомец один, все трое заметно успокоились.
— Кто спрашивает? — надменно поинтересовался средний.
Двое других стали приближаться, опасливо поглядывая на пистолет в руке противника. Чейн не стал утруждать себя угрозами и предостережениями. Выстрелы коротко рявкнули, прокатились по улочке каменными шарами. Оба японца рухнули на землю. Каждый подвывал на свой манер и зажимал ногу чуть выше колена. У одного было прострелено правое бедро, у другого — левое.
Сутенер изумленно вытаращился на раненых приятелей, будто до самого конца не мог поверить, что незнакомец пустит оружие в ход. Почему-то это происходило с Чейном сплошь и рядом.
— Ты что, мужик?! — выдохнул Хонза. — Охренел?..
Наемник покачал головой, опуская пистолет.
— Можно сказать, я сделал этим остолопам одолжение. Стоило взять немного ниже, и они до конца жалких жизней остались бы калеками. Другой на моем месте не стал бы так церемониться.
Сутенер наспех обдумал услышанное.
— И что теперь? Чего вообще тебе надо?!
— Хочу, чтобы ты отвел меня в одно место, — сказал Чейн. — Это недалеко. Крюк. Знаешь его?
— Впервые слышу.
— Врешь. — Наемник вновь поднял ствол. — Знаешь, я могу быть и не таким щепетильным.
Один из раненых японцев болезненно вскрикнул. Поглядев на него, сутенер сморщился, будто собирался заплакать.
— О боги! — взмолился он. — Ну почему тебе понадобился именно я?!.