Я с надеждой обернулся на Марину. Она не должна она не может Пусть всё это развеется! Крякнул, поднимаясь на ноги. Поймал равновесие и приготовился защищаться, что бы ни происходило дальше. Мои товарищи по несчастью успели очнуться. Первым встал Рыжий, помог подняться дружкам. К ним, да и ко мне тоже, довольно стремительно приблизились накаченные парни в коротких туниках, по виду напоминавшие римских воинов.
Пусть только тронет кто! Полагаю, лицо моё приняло зверское выражениеседовласый ухмыльнулся и покачал головой. Не получив приказа хватать и волочить, охранники стояли навытяжку. Марина медленно, словно преодолевая сопротивление воздуха, подняла руку. С облегчением убедился, что её пальчик указывает не на меня:
Троицу на рудники. Алексей останется со мной.
Топот ног и сдавленные крики стихли уже через минуту. Похитивший Маринуи меня за компаниюублюдок исчез вместе с ординарцами.
Мужчина перевёл ледяной взгляд на меня и спросил, обращаясь к девушке:
В каком качестве он останется, позволь поинтересоваться.
Мой личный телохранитель, сказала, будто пощёчину влепила. Во всяком случае, седого мужика перекосило, как от удара.
Во дворце достаточно охраныначал он.
Марина не дала договорить:
Это не спасло моих родителей!
Но иномирянин
Именно поэтому ему доверяю. Никому другому! она жестом пресекла готовые сорваться с тонких губ собеседника возражения и спустилась с подиума, кивком пригласив меня следовать за ней.
Я поплёлся А что ещё прикажете делать? Нужно было получить хоть какие-то разъяснения. Как, блин, меня угораздило вляпаться в это сомнительное мероприятие? И позвольте Что такое «на рудники»?
***
Мы переходили из одного зала в другой так бесконечно долго, что я перестал удивляться. Огромный дворец напоминал музей в часы работы без посетителей. Изредка нам встречались слуги, почтительно замиравшие при появлении госпожи и с удивлением провожавшие меня взглядами. Ещё бы, цивильная одеждакстати, а куда подевалась моя любимая толстовка? противоречила здешнему дресс-коду. Больше всего меня веселили воины, сверкавшие голыми коленками. В жизни бы такое не согласился надеть! Не Понимаюшорты в жару, но подпоясанные платьица в качестве военной формы никак не вписывались в мои стереотипы о мужских профессиях. К счастью, обычные штаны тоже встречались. Как я успел понятьу низшего сословия.
Наконец, потолки стали заметно ниже, хотя всё равно высокие по моим представлениям, комнаты меньше и уютнее, мебели больше и назначение её понятней. Мы попали в жилое крыло дворца. Я перестал вертеть башкой и невольно залюбовался шедшей впереди девушкой. Три образа не складывались в один. Это были разные девушки: та, что отчаянно отбивалась от парней на улице, та, что нервно стягивала на обнажённой груди толстовку, и та, что лебедью плыла, неслышно ступая меленькими ножками в кожаных сандалиях по узорчатому паркету.
Мариийн остановилась и обернулась ко мне. Чуть не налетел с разгона, даже пришлось отступить на шаг.
Будешь здесь жить. Там дальше мои покои.
Хмзамялся я, мне бы домой. Там беспокоиться будут.
Девушка медленно покачала головой, глядя на меня в упор:
О тебе никто не вспомнит, если не вернёшься. А я прошу тебя остаться. Мне нужна помощь.
Нет! я поморщился, отворачиваясь. Буравящие меня глаза реально заставляли внутри всё дрожать. Мой ответ: нет!
Верить её словам не хотелось. Как этоне будут вспоминать? Разве такое возможно? Да тётка всю Москву перевернёт, а потом и область, если я не вернусь ночевать!
Пожалуйста, прошептала Марина, не бросай меня.
Вы это видели? Ну не наглость?! Не бросай её! А родители? Понятно, у них ещё два сына имеются: мои братьястарший и младший. Оба образцовые, в отличие от меня. Но всё-таки! И я не чужой. Будут волноваться, иначе никак.
Она словно услышала мои мысли, протянула тонкую белую руку и дотронулась до предплечья:
Правда. Никто не хватится тебя, пока не вернёшься. Если, конечно, захочешь вернуться.
Конечно! разозлился и сбросил её ладонь нервным движением. Конечно, захочу! Уже хочу. А как, кстати, те трое? Их ты тоже не собираешься домой отправлять?
Глаза девушки хищно сузились:
Они виноваты. Пусть поработают на благо моего мира.
Спорить не стал. В моём, кстати, тоже без этих козлов легче будет дышать.
Короче, так: ты, я вижу, в шоколаде. Больше моя помощь не требуется, так что жми на каменьили ещё какой способ имеетсяи отправляй меня восвояси.
Я не в шоколаде.
Ну не знаю! Если дворец с кучей слуг ей не кажется раем, то что этой Мариийн нужно? А ведь такой простушкой прикидывалась. Скромницей! Зачем я только влез со своей помощью!
Ой, кажется, я это вслух произнёс.
Девушка нахмурилась:
Не притворялась. Просто не помнила. Время ещё не пришло.
Как же, не поверил я, не помнила! А кто про перстень сказал волшебный?
Покачала головой, вздохнула:
От стресса всплыло. Кольцо и кольцо. Считала просто памятной безделушкой.
Не помнила, а теперь от стресса вспомнила? я реально подозревал, что меня водят за нос.
Мариийн покосилась на двери в собственные покои. Видно было, что утомилась и хочет отдохнуть, но не решалась ни пригласить меня туда, ни оставить одного. Вздохнула, пожала плечами, указала на узкую тахту, стоявшую у стены рядом с панорамным окном:
Хорошо. Давай поговорим.
Я предлагал что-то такое? Не припомню. Однако спорить не стал, тем более реально икры дрожали то ли от перенапряжения, то ли ещё от чего. Кивнул и сел, уставившись за стекло. Ладно, послушаю сказку о царевне, не помнящей родства.
Мама погибла, отец был обречён. Особенности нашей магии таковы: если правительница умирает, у её супруга есть часа три, чтобыМариийн сглотнула и опустила голову, рассматривая сложенные на коленях руки.
Она сидела совсем рядом. Я улавливал запах её духов, таких девичьих: немного ландыша, немного хвои. Мозги походу отключились, во всяком случае, ни о чём другом, как дотронуться до розовой бархатистой щёчки губами, думать не мог. Сделал усилие, отвернулся. Задрал подбородок и уставился в серое небо с нависшими подсвеченными заходящим солнцем облаками. В попытке прогнать наваждение, напряг извилины:
Тебя отправили к нам, чтобы спасти?
Я была слишком мала, нельзя взваливать на пятилетнего ребёнка груз такой ответственности. Я должна была вырасти и вернуться в ту же минуту, что исчезла. Отец отправился со мной: устроить и установить ограничения. Он хотел, чтобы я вернулась зрелой женщиной.
В тридцать? я не выдержал, обернулся, но сразу встал и начал прохаживаться. Реально, сидеть рядом было пыткой. Тебя растили чужие люди Удочерили?
Это был детский дом семейного типа.
Хорошо, сказал я таким тоном, будто обвинительную речь толкал. Воспитывалась, выходит, у нас. Училась, образование получала. Потом замуж вышла бы, наверное, родила и фьють! Это как?
Не вышла бы. У меня блок.
Я так удивился, что застыл на месте:
Блок?
Мариийн кивнула, так и не подняв на меня взгляда.
Я не должна была привязаться к кому-либо. Учёба, работаэто всё пожалуйста. А с людьми у меня даже дружить не получалось, не то что остальное.
А-а-аЧто-то так жалко её стало. Выходит, до тридцатника девчонка ходила бы, не имея права ни на дружеские, ни на романтические отношения. Хм А теперь? Ты же вспомнила всё, значит, и блоки сняты.
Пока не всё. Постепенно вспоминаю, но главное
Она вздрогнула и обернулась на звук шагов. В комнату влетел тот седовласый, что строил из себя крутого в приёмном зале.
Мариийн!
Он так резко остановился, что я ожидал услышать визг тормозов. А девушка сжалась, будто готовилась к обрушению потолка или молнии с небес, но довольно быстро совладала с собой, поднялась и с пластмассовой улыбкой посмотрела на вошедшего:
Советник Шаарой? Что-то ещё желаете сообщить?
Уделишь мне минутку? седовласый небрежным жестом указал на двери в покои девушки.
Она передёрнула плечами и кивнула мне:
Отдыхай, Алексей. Завтра тебе разъяснят твои обязанности.