Стаб, встретил мужчин стандартными процедурами проверок, сперва у ментата Полиграфа, затем у Комиссара. Письменные отчеты, с детальным указанием произошедших событий на кластерах и только потом, здравствуй дом родной. Едва Академик вышел из здания безопасности стаба, как к нему стремглав, соревнуясь на перегонки, подскочили Татьяна с Настей, бесцеремонно схватив того под руки и плотно прижавшись с боков. Пока шли до машины, Татьяна произнесла.
Если бы ты знал зараза, каково это ждать, своего мужчину с войны?
Неугомонная Настя, тут же подхватила.
Ага, только и выглядываешь в сторону КПП да прислушиваешься к макакам в баре. Вдруг чего сболтнут, обезьяны вонючие.
Настя так и продолжала, нагло заехав в Татьянин дом, проживать у нее, отвоевав себе отдельную комнату. Войдя в дом, Академик, отстранившись от женщин, льнущих к нему, демонстративно разложив на столе в зале свое оружие, принялся тщательно его чистить, помня науку наставника, оружиеэто не только твоя жизнь.
Утро, встретило Академика, затекшим телом до ломоты в переплетении дух женщин. Разбросанными вещами по всей комнате, горой немытой посуды на столе и головной болью, после вчерашнего возлияния. Четыре пустых бутылки, башнями возвышаясь над всей посудой явственно указывали на ее происхождение.
Кабан, вперив взгляд своих маленьких, глубоко посаженных глаз, смотрел как Резвый мечется в истерике по комнате, гулко громыхая берцами по полу. Останавливаясь и замирая на какой-то момент, затем срываясь и по новой продолжая свое движение.
Кабак, Кабан, я просто охреневаю, эта падла Барса завалила. Да не просто завалила, он его на ножах уделал на дуэли в Мирном. Вот как такое возможно, у меня просто нет слов. Но и это не конец грустной истории я как весточку о таком получил, обалдел конечно, ну думаю на Барсе Улей клином не сошелся. В общем суетнулся я в пару мест, заказ на нашего кудесника перепоручить, и вот тут меня на жопу ровно посадили. Веришь, нет, за большую красную никто не берется его завалить. Ты думаешь все, да хер ты угадал. Мне в общем шепнули, что эта падла с Килденгами общалась, да не просто с кем попало, а с самим Пророком. И прикинь, он после этого живой, преспокойненько возвращается в стаб, где ему за эти задушевные беседы или что там у них было, ничего. Вот так просто, ничего, живет себе преспокойненько и жизни радуется. Кабан да как такое возможно? Я просто охреневаю, вот ведь подлюка, все ему как с гуся вода.
Кабан, наконец дождавшись, когда Резвый выговорится, глубоко вздохнув заговорил.
Это не все, Боцмана с ребятами больше нет. И внешницы, которая с ними в поле народ потрошила. Боцман, перед смертью по радиосвязи четко указал, кто на них напал. Я как понял со слов Носатого, там чуть ли не орда была. Он с группой ходил, осмотреться на месте, и там наш пострел успел отметиться. И самое паскудное из этого, знаешь что? Не знаешь, там совместная засада была, людей и тварей. Вот такая констатация факта.
Замерший на месте Резвый, наконец осознав сказанное, по новой сорвался с места, суетясь по кабинету Кабана.
Люди вместе с тварями, что-то херня какая-то получается, твари первым делом этих соседей пожрут, не может так быть.
Следящий за его нервными, маятниковыми перемещениями по кабинету, командир группировки муров, ответил.
Не может, а есть, ты что Носатому не доверяешь? И последние тебе, для энергии тела через край. За потерю члена экспедиционного корпуса, нам в наказание, подняли план по требухе.
По новой, замерший по середине комнаты, Резвый вытаращившись во все глаза на Кабана, полушепотом произнес.
Так у нас людей почти не осталось. Академик, тварь паскудная, если его не завалим, то все, за наших возьмутся, суки инопланетные.
Кабан, встав из-за стола и скрестив свои могучие ручищи на груди, идя на выход из оборудованного на передовой базе кабинета, негромко произнес.
Завтра с утра выдвигаемся сами в поле. Даст Улей, пересечемся с этой тварью.
Академик, забив на привычный свой распорядок, придавался моральному разложению совместно со своими женщинами. Почему уверенно своими, он не мог объяснить, просто чувствовал, что их сердца бьются вместе, домашняя стая. Из этого умиротворения его выдернуло приглашение Тучи, посидеть в баре своей группой, отметить возращение всех живыми в стаб с задания. Оставив чуть ли не в приказном порядке своих женщин дома, он отправился на посиделки в бар. Едва войдя в который, сразу начал улавливать на себе враждебные взгляды со стороны посетителей. Похоже если будет наоборот, то стоит опасаться, подумалось мужчине. Поздоровавшись со своими боевыми товарищами, он, развалившись в кожаном, мягком кресле, принялся изучать меню вслушиваясь в окружающие. Наконец, подошедшая улыбчивая официантка, приняла заказ, умчавшись на кухню, мужчины немного грубовато принялись шутить друг над другом, начинало нарастать веселие, которое прервал подошедший хозяин бара Армен.
Извэните уважаемые. Я с Акадэмик разговаривать хочу. Тут вобщем дэло такой, я еще извэнения дэлаю, но можно тэбе разговаривать со своими жэнщинами. Тут пока вы по дэлам кароче ходили, Танэчка к мэне приходил. Поговорить, насчет покупки бара. Мы пока торговались с нэй, нэмного голос громко дэлали, в общем цена у нас с этим замечательным жэнщином нэмного не совпадала. Вот кароче и спорили, а потом этот, твой Настя Сука, извэняюсь конэшно так всэ ее имя говорят. Видэт, что громко нэмного разговор дэлаем, прибэлал, да как со спины вцепится в плэчо. Хорошо я крэпкий мужчина у другова просто кусок мяса вырвала бы. Закричала кароче, визжит как сучку рэзаная, извэняюсь. Тут такое дэло, Танечка тоже в мэне вцепилась, в глаза обе мэтят. Нэт, я конэчно мог их просто нэмного побить, но думаю нэ удобно получится, жэнщины уважаемого человека и все такое. Акадэмик, ты пожалуста сдэлай им внушение, развэ можно таким красивым жэнщинам ну всмысле Танечке, драться. Про этот Настя я молчу, мэне только одно от это Сука, я извэняюсь спасет. Как с Мирный уеду к брату, в другой рэгион.
Немало удивленный Академик, выслушав хозяина бара ответил.
Я обязательно поговорю с ними, хотя за результат не ручаюсь, вы сами должны понимать, женщины.
Едва Армен ушел, рассыпаясь в словах благодарности, Туча, разливая по первой, посмеиваясь над Академиком, заговорил.
Вот как тебя балбеса понять, то ты творишь то, от чего волосы во всех местах дыбом встают, то простого не можешь понять. На тебя весь стаб по новой зуб точит, как на врага народа. Татьяна, как с тобой связалась так все, нет больше самой красивой женщины в вольном заведении, замуж за тебя ушла. А насчет Арменки, так тут еще веселее, твои дамы у него чуть ли не в наглую бар отжимают, по своей цене. Ну, за то, что все живы.
Сказал командир спец группы, опрокидывая первую рюмку.
Глава 25
Несмотря на затяжную пьянку в баре, Академик, утром отпившись живчиком, превозмогая себя, отправился на штурмовую полосу, памятуя данный себе в прошлом рейде зарок о двойной норме. Преодолевая себя, похмелье и косые взгляды со стороны тренирующихся здесь же армейцев, отбегав намеченное и до судорог в мышцах, упорно погоняв себя на снарядах для ОПФ, мужчина, чувствуя себя победителем своей лени, к обеду, с чувством гордости, вернулся в дом Татьяны, застав там счастливо улыбающуюся Настю. Явно порывающуюся похвастаться перед Академиком, но не решающуюся.
Да чего там, выкладывай уже все. А то светишься как солнце в глаза, того и гляди жмуриться начнем слезы растирая.
Подстегнула на рассказ Настю, Татьяна. Академик, внимательно разглядывая стесняющуюся и давящую в себе довольную улыбку женщину, в это время, аккуратно принимал от Татьяны пиалу со свежезаваренным чаем, с душистыми травами, наполняющими своим терпким ароматом помещение кухни.
Ну, в общем я в трейсеры пристроилась. В баре, Холод новичков набирал, так я и решила, сколько можно на посылках у грязного мужичья быть. То принеси, это унеси, нашли девочку на побегушках, твари конченные. Нужно становиться самостоятельной, вон, Таня бар хочет выкупить у Арменки. А я что, на шее буду сидеть у вас, трейсеры зарабатываю за одну охоту как вам и не снилось. Правда пока только по мелочи будем охотиться, сперва надо денег на снарягу собрать. А там, как подрастем да опыта наберемся, так и пойдем уже на серьезную охоту, может даже жемчуг добывать будем.